Женись на мне, дурачок! - Вера Чиркова Страница 11

И я вновь направляюсь к центру города, беспечно насвистывая и помахивая потертым баулом, в котором лежит все то, что требуется в дороге неприхотливому путешественнику. Включая полотенце, мыло и пухлую зачитанную книжонку. Но, строя из себя беззаботного господина, не забываю исподтишка бдительно рассматривать все, что происходит вокруг. И внимательно читать даже самые незаметные вывески. О, а вот и то, что мне нужно!

Вход в рабочий кабинет мага-иллюзиониста вел со двора и никакой очереди там пока не наблюдалось. Это к вечеру к дверям начнут украдкой пробираться почтенные и не очень почтенные горожане. Чтобы нацепив кратковременную личину, навестить веселых девушек из ближайшего заведения, не опасаясь нарваться на знакомых.

— Что желает милорд? — безразлично буркнул повидавший всякого маг.

— Сбросить иллюзию, — снимая шляпу и усаживаясь в кресло для пациентов, пожелал я.

— И не жаль? Работа-то искусная, — хмыкнул он.

Да чего же тут жалеть? Это я раньше не понимал Зигеля и даже, каюсь, иногда над ним посмеивался, глядя, как он прячется от особо настойчивых почитательниц.

Нет, мне, конечно, обижаться на недостаток женского интереса тоже пока не приходилось, но только очутившись в шкуре Зигеля, я понял, как это утомительно. Когда на тебя горящими назойливой надеждой глазами смотрят почти все встречные женщины. И я искренне порадовался за подопечного, пока еще не понимающего и сотой доли тех замаскированных под приветливость и заботу знаков внимания, которые дождем сыплются на него со всех сторон.

Маг делает несколько движений руками, и я краем глаза вижу в висящем на боковой стене зеркале, как белокурые локоны превращаются в каштановую гриву, слегка нечесаную после скитаний.

А хорошенькая мордашка Зигеля — в худощавое лицо кареглазого мужчины с прямыми бровями, решительным подбородком и аккуратными черными усиками над насмешливо изогнутыми губами. Довольно известное, в определенных кругах, лицо.

И реакция иллюзиониста лучшее тому доказательство.

— Мастер Грег Диррейт? — изумленно смотрит он. — Но… как? Надеюсь, я ничего не нарушил?

— Нет, про тебя мне ничего не известно, — строго взглянув в его глаза, отрицательно качаю головой. — Я здесь по другому делу. Думаю, будет лучше, если меня не станут узнавать. Немного состарить лицо и усы подлиннее… сможешь?

— Конечно, меня учила сама Кларисса Тентифель! — гордо заявляет он и вдруг понимающе зажимает рот рукой: — Как же я сразу… не понял!

Через пятнадцать минут моя новая личность готова, и я, внимательно рассмотрев ее в зеркало, нахожу, что работа превосходна.

Что и объявляю магу, приложив к похвале золотой квадратик. Он попытался было объяснить, что готов помочь мне и безвозмездно, но я даже слушать не стал. Когда я трачу не свои деньги, во мне просыпается мот и транжира.

Выйдя на улицу через предупредительно отпертую для меня магом запасную калитку и вдохнув пахнущий жареным мясом дымок, решаю, что сейчас самое время плотно позавтракать. Утренний корабль на Тазгол ушел еще на рассвете, но, как я узнал у мага, в обед туда отправится грузовое судно. На нем нет особых удобств и кают для богатых пассажиров, поэтому всегда есть свободные места для тех, кто не боится провести пару суток без ванны и мягкой кровати.

Однако мой новый костюм как раз и предполагает, что его хозяин именно из таких неприхотливых людей, и потому я собираюсь занять одно место на этом транспорте.

Позавтракать я решаю как можно ближе к месту посадки на судно, и для этого у меня есть несколько веских причин. Во-первых, я не люблю далеко ходить с полным желудком. Во-вторых, никогда не вредно заранее посмотреть на будущих спутников. А в-третьих, именно в таких местах обычно удается подслушать самые интересные сплетни. И далеко не все из них оказываются неправдой.

Придя на причал, для начала бронирую себе место на грузовозе, потом вхожу в приветливо распахнутые двери ближайшей харчевни.

Здесь довольно чисто и пахнет очень недурно. Да и народу как раз столько, сколько должно быть в уважаемом гражданами заведении, зал почти заполнен. Оглядевшись, вижу несколько свободных столов и, уже выбрав один из них, внезапно резко меняю свое намерение.

Потому что замечаю, что за столиком в противоположном углу завтракает очень интересная компания.

Состоящая из молодого темноволосого мужчины, который гнался за моей повозкой, служанки в темном чепце и благородной дамы. В которой, несмотря на элегантное дорожное платье, пышные черные волосы и тщательно накрашенное лицо, я сразу узнаю своего недавнего конюха.

Как вовремя, оказывается, я сменил личину! Представляю, как радовалась бы миледи, если вместо представителя лесной инспекции господина Жиля Зовье заметила беднягу Зигеля! Крики — лови его! — призывы к стражам, свист, топот… и в результате полное разоблачение. Ах, как правильно говорил мой старый наставник, что попадается не тот, кто глупее, а тот, кто не успел вовремя сменить парик.

Подзываю разносчика и, сделав заказ, оглядываюсь, как бы в нерешительности, не зная, где сесть. А затем, кивнув в сторону небогато одетой дамы, прошу узнать, не будет ли она против, если я сяду за ее стол. На что разносчик доверительно сообщил, что это их постоянная клиентка и мое соседство даму только порадует.

Ну-ну. В переводе это значит, что я должен буду выслушивать ее комментарии и отпускать комплименты, однако другого свободного места, расположенного так же близко к интересующей меня компании, нет. И потому я с энтузиазмом соглашаюсь и начинаю неспешно приближаться к уже заметившей мои маневры женщине.

— Прошу, — даже не дождавшись моего стандартного вопроса, делает она широкий жест рукой, и я очень благодарен за это.

Потому что менять голос умею намного хуже, чем походку и жесты.

Усаживаюсь на тот стул, что стоит спинкой к столу Ортензии, и в ожидании заказа лениво озираю завтракающих. На самом деле стараясь поймать каждое слово, доносящееся с соседнего стола. Хотя… говорят там на удивление мало. Усердно и дружно стучат ножами и вилками, шелестят крахмальными салфетками.

Только один раз, в ответ на внезапно прорвавшееся горькое всхлипыванье, мужской голос тихо рыкнул, что убьет гаденыша.

Я только хмыкнул про себя. Надо же, какой у миледи защитник нашелся! Судя по реакции, преданный поклонник ее нарисованных глазок! А где же ты, милый, был, когда миледи ко мне, ну, к Зигелю, как она считала, голому в постель влезла? И что было бы, если бы я, проснувшись, не удобства пошел искать, а к ней обернулся? И впечатлился небывалой красотой? Но пока я втихомолку ехидно хихикал над разъяренным ухажером, мой мозг уже рассмотрел и просчитал всю так и не происшедшую череду спланированных ими событий. И тут мне вдруг стало совсем не до веселья. С невероятной ясностью я понял, где именно он был в тот момент.

В соседней комнате или даже просто под дверью. И ожидал только условного сигнала, чтобы застукать Зигеля на горячем. До которого, на самом деле, дойти и не должно было. Совершенно другие, тщательно заранее подготовленные события должны были случиться со мной всего через секунду после того момента, как миледи издала свой жуткий визг.