Слеза на рунной стали - Андрей Денисенко Страница 11

– Неужели у Башни так опасно? – осторожно поинтересовался Корон.

– Да ты что, милейший, с неба упал? – удивился купец. – Вся округа только об этом и говорит. И главное – с каждым днем все хуже и хуже…

Купец замолчал, погрузившись в свои невеселые мысли, а Корон и его спутники пришпорили лошадей, оставив караван позади. Со следующего холма они увидели то, к чему стремились. На каменистом гребне, в стороне от тракта, возвышалось мощное строение. От петляющей дороги до башни было около полумили лесом.

Осадив коня, проводник обернулся.

– Сиятельный советник приказал мне сопровождать вас, милорды, но скажу честно: подъезжать ближе – понапрасну шкурой рисковать. Вот Красная Башня; могу ли я возвращаться в Атерн?

Корон молча кивнул, и воин, взмахнув на прощание рукой, ускакал прочь.

– Давай-ка оставим лошадей, Денит, и отправимся к башне пешком, – сказал магиер, неотрывно всматриваясь в зубчатый силуэт. – В лесу лошади только помеха, а дорога туда, если и была прежде, теперь наверняка заросла.

Одиночка не стал спорить. Укрыв лошадей за придорожным кустарником, они углубились в лес.

Деревья выглядели вполне обыкновенно. Ровные, не изломанные колдовством ветви покачивались от гуляющего в кронах ветерка и с шорохом роняли пожелтевшую листву. Сухая трава и кусочки коры чуть похрустывали под ногами. Все было спокойно, однако…

– Тревожно мне здесь, – негромко проронил Одиночка. – Гнетет, аж мурашки по спине.

Магиер, идущий впереди, бросил через плечо короткий взгляд.

– Тоже почувствовал? Хвала богам. Я уж думал, что умом тронулся от подозрительности. Слишком тихо, слишком спокойно, и вообще, все слишком. Лес будто мертвый.

Они снова двинулись вперед, опасливо озираясь. Неожиданно среди деревьев показался просвет, и друзья вышли на маленькую полянку.

– Смотри, Денит, ведьмины круги. Совсем старые, им, пожалуй, несколько лет. Уже травой заросли.

– Если есть старые, значит, и свежие поблизости. – Одиночка откинул со лба упавшие волосы. – Ведьмам небось тоже неохота каждый раз места шабашей менять. Им здесь подходяще: тоскливо, безлюдно, гиблое место рядом. И… слышь, а это что за цветик?

Крупный огненно-красный цветок каплей крови алел в пожелтевшей траве, ярким пятном покачиваясь в центре поляны. Корон нахмурился.

– А вот это уже плохо, приятель. Ведьмин цветок после дождя не вырастет. Его кровью поливать надо… человеческой кровью. Если такой где вырос, значит, нечисть расстаралась.

– Теперь понятно, почему грибники да дровосеки пропадали. – Одиночка усмехнулся. – Одна надежда, что днем нежить здесь не шастает. Пошли на башню поглядим.

Каменистый склон, источенный временем, был пологим. Деревья здесь не росли, лишь тут и там торчали чахлые островки низкорослого орешника; лес остался позади. Магиер задумчиво посмотрел на испещренный трещинами гранит башни. Обыкновенная стена. В прожилках, где скопилась лесная пыль, виднелся мох и мелкая поросль. Ничего особенного. И все же…

Они медленно двинулись вдоль по склону. Одиночка, нахмурившись, то и дело проверял, на месте ли секира, ему было не по себе. Недоброе место. Вроде и нет ничего, а охота секиру выхватить, обернуться резко… чтобы опять ничего не увидеть. Только магиер следом сопит, да камешки хрустят под ногами.

Зев прохода появился так неожиданно, что Одиночка вздрогнул. Темный проем напоминал перекошенный рот с выбитыми зубами… Одиночка тряхнул головой, стараясь стряхнуть наваждение. Потом на глаза попались остатки окованной медными полосами двери, что валялись поблизости. При мысли о тех, кто мог бы такую дверь выломать, Одиночка поежился.

– Слышь, магиер, погорячились мы. Проторговались. Сдается мне, герцог нарочно пришлого магиера искал, чтобы заплатить поменьше. Местные-то небось знают, что дело тухлое. В башню эту и за тысячу золотых, и за две лезть неохота!

Ничего не отвечая, магиер достал хрустальный оберег. Камень светился багровым. Осторожно, не касаясь гранита, Корон поднес оберег к стене. Оберег вспыхнул ярко, нестерпимо, Одиночка прикрыл глаза рукой. На какое-то мгновение им показалось, что стена башни пульсирует. И тут… нескончаемая, разрушительная волна звуков заставила их рухнуть на колени. Гранит застонал, и этот безумный, сокрушающий стон поглотил человеческие души! Бешеный вой нереального, смертная тоска, вопли нестерпимой боли… Зажимая уши, Одиночка повалился на камни. Где-то рядом упал магиер, но воин уже ничего не видел. Перед глазами поплыли кровавые пятна, рот распахнулся в безумном крике, но воин уже не сознавал этого…

Все закончилось так же внезапно, как началось. Вой оборвался, ледяные тиски смерти разжались. Тяжело дыша, Одиночка приподнялся. Магиер сидел на камнях, раскачиваясь из стороны в сторону. На виске у него виднелась кровь.

– Во-во… простая работенка! – Одиночка поморщился. Ребра горели огнем, было трудно дышать. – Эй, магиер, на хрена нам столько денег? Может, ну ее к демонам, башню эту? Заберем у герцогской дочки кольцо, вернемся в горы, будем вампиров отлавливать. И деньги хорошие, и риска никакого. Пусть здесь кто-нибудь другой возится, подурнее.

– Подожди. Теперь будет проще, знаем, чего ждать. А удрать всегда успеем.

Корон поднес к глазам оберег и уставился на него затуманенным взглядом. Хрустальный шар больше не светился. Магиер дотронулся до него рукой. Хрусталь помутнел и с нежным звоном рассыпался в крошево. Одиночка только покачал головой. Корон покосился в его сторону.

– Ладно, убедил. Дальше будет хуже. Наверняка. Здесь даже стены пропитаны колдовством.

– Пошли внутрь. – Одиночка угрюмо посмотрел на башню. – Мы чего, зря в такую даль перлись? Ты ж сам говорил, днем нечисть спит.

– Я только сказал, что днем проще. Видно, куда податься, если придется ноги уносить.

Одиночка поднялся, снова скривившись от боли. Сколько ни ходил с магиером, до сих пор не мог понять: глупые они на пару или просто жадные? Ясно же: польстившись на звонкое золото, здесь и без башки остаться можно… а то и еще без чего. Ан нет, все равно прут. Магиер, тот хоть малость знает, что делает, а он, обычный олух, чего в пекло лезет? Мертвяком сделают, так и золото не потребуется…

Еще раз оглянувшись на молчаливый лес, они вошли в темный проем… Ничего не случилось. Под гулкими сводами было тихо, сумрачно и пыльно. Вокруг царило запустение. Некогда украшенный мозаикой пол теперь был серым и бесцветным из-за толстого слоя пыли. В холле не было ничего, кроме мощных колонн, поддерживающих балки перекрытий. У стен валялась древняя рухлядь и грязный хлам. Узкие окна, прежде закрытые цветными витражами, смотрели на мир пустыми глазницами, лучи света пересекали зал пыльными дорожками. Корон молча указал на широкую винтовую лестницу.

Стараясь не нарушать торжественной тишины, Одиночка осмотрел ступени. Лестница была деревянной, но прочные дубовые доски выглядели надежно. Не раздумывая, воин двинулся наверх. Под ногами взметнулись облачка пыли.