Личная помощница ректора - Анна Одувалова Страница 11

Я послушно попыталась перестать, но тогда в голову начали лезть самые разные мысли, от которых самой стало тошно. Лич снова не выдержал и посоветовал:

— Уж лучше молитесь, фон не такой беспокойный, хотя и раздражает порядочно.

Решив, что, когда говорю, меньше думаю и, соответственно, меньше нервирую лича, я задала вопрос:

— А что вы, собственно, делаете?

— Ищу проклятие, — как ни в чем не бывало пояснил профессор и продолжил свои манипуляции.

— Проклятие? — удивилась я. — Какое проклятие?

— А это нам с вами расскажет Арион. Он же у нас в академии специалист во всем! — с издевкой резюмировал лич.

Я не поняла, сарказм относится ко мне и ситуации или к персоне ректора.

Профессор бесцеремонно схватил меня за руку и потащил к выходу. Я от этого действа в обморок не рухнула и поэтому возгордилась.

— И все же? — Я не отставала. Практически перешла на бег, чтобы успевать за профессором. — О каком проклятии вы говорите?

— О вашем. Или вы наивно считаете, будто невезучесть имеет естественные причины?

— Хотите сказать, меня прокляли?! — поразилась я настолько искреннее, что лич хмыкнул.

— Странно, что вам самой это в голову не пришло. Неужели всю жизнь не везло?

— Мне всегда очень даже везло, — призналась я. — Иногда даже слишком. Самый простой билет на экзаменах, научный руководитель, к которому хотела попасть. Я думала, мое невезение — это расплата за чрезмерную везучесть раньше.

— Ваше невезение — следствие чьей-то зависти и злобы, — возразил лич. — Признайтесь, много врагов было? Я так понимаю, ваши проблемы начались после выпуска? Кого вы из одногруппников бесили?

— Ну, многих. — Я пожала плечами. — Я легко поступила, легко училась и еще до написания диплома получила первое предложение работы. А у нас коллектив был преимущественно женский и завистливый.

— Что я вам могу сказать, Мира… — Лич развернулся и сверкнул глазами. — Вы влипли. Причем, похоже, очень давно.

— А как мне из этого вылипнуть? — несчастно уточнила я.

— Даже не знаю… найти того, кто наложил проклятие.

— А если это не представляется возможным?

— Ну, тогда вы долго не проживете. Однажды вам на голову упадет кирпич или вы поскользнетесь на вымытом полу. Смерть будет ранней и глупой. Стандартный исход для таких проклятий.

— Но я до сих пор жива…

В горле застрял ком. Перспективы вырисовывались нерадужные.

— И это чудо, я бы сказал. Наверное, это ваше врожденное феноменальное везение вступает в конфликт с проклятием.

— Что это значит?

— Это значит, что вы легко отделались.

Когда мы вошли в кабинет к ректору, то застали удивительную картину. Лич даже замер в проходе и жестом велел остановиться мне. Арион фон Расс стоял к нам спиной. Чего-то неразборчиво бормотал себе под нос и пытался скормить Васику простой карандаш. Я уже даже рот открыла, чтобы поинтересоваться, когда сообразила, чем именно занимается ректор.

У его ног на полу валялись изгрызенные остатки карандашей, а ректор бухтел:

— Ну вот что же ты творишь-то, погань прожорливая! Говорю же тебе, по чуть-чуть и по кругу. Вот так…

Ректор академии магии, умнейший человек, гнева которого боялись даже в министерстве, с помощью моего Васика пытался точить карандаши.

— Арион, — начал лич. — Тебе точилку, что ли, подарить на ближайший праздник? Что ты дурью маешься?

Ректор вздрогнул, скривился, но не подал виду, что наше появлении застало его врасплох. Он с удовольствием обозрел очередной, на сей раз остро отточенный карандаш и заметил:

— А вы, профессор Сазейр, не острите. Не подарите вы мне точилку, так как не на окладе. Средств у вас необходимых не имеется.

— А вот эта милая девушка говорит, что меня надо трудоустроить, — даже не задумавшись, сдал меня лич.

Я сглотнула, поймав угрожающий взгляд ректора, и попятилась назад. Естественно, наткнулась на полку и обрушила бы все, что на ней стояло, если бы меня не удержал лич.

— Вот что с ней делать, а? Ходячая катастрофа! — простонал Арион фон Расс, задав профессору риторический вопрос, но лич совершенно серьезно ответил:

— Что-что? Либо отправлять куда подальше, чтобы грех на душу не брать. Либо избавлять от проклятия.

— Не нужно меня никуда отправлять! — пискнула я и спряталась за спину лича. Внезапно я поняла — он меня пугает значительно меньше, чем ректор.

Арион фон Расс смотрел на меня, словно на клопа, — явно решал, прихлопнуть на месте или не поганить ковер. Кажется, даже Васик его раздражал меньше.

— Вот как вы думаете, профессор Сазейр, — протянул ректор, демонстративно отвернувшись от меня. — В агентстве специально подсунули мне бракованную секретаршу или у них, как всегда, само так получилось?

— Арион, ты себе льстишь! — прошелестел профессор и шагнул в сторону, оставив меня беззащитной перед пронизывающим взглядом черных глаз ректора. — Решай, что будешь делать. Но так это оставлять точно нельзя. Она себя угробит и тебе академию спалит. А я еще не воспитал достойную смену.

— Все не теряешь надежды, что тебя кто-то упокоит? — хмыкнул ректор. — Вряд ли дождешься.

— А потому что набираете не пойми кого! Ты заявления на отделение некромантии видел? Через одно — сопливые девчонки!

— Не переживай, — с несвойственным ему флегматизмом отозвался Арион. — Половина из них отсеется на первом же этапе экзамена, который будешь принимать ты. Вон от твоего вида даже секретарши в обморок падают. Или вы думали, я не в курсе? — Ректор мерзко хихикнул, но тут же собрался и продолжил, сменив тему: — А среди оставшихся вдруг будет та самая жемчужина, ради которой не грех перелопатить кучу навоза?

— Сам-то себе веришь? — поинтересовался лич и удалился, а я осталась наедине с ректором ожидать приговора.

Почему-то я была на сто процентов уверена, что возиться он со мной не станет. Одно дело — невезучая секретарша, другое — секретарша проклятая. В учебном заведении такую бомбу замедленного действия держать чревато.

— Паковать чемоданы? — уныло уточнила я.

— Что же ты, Мирочка, так быстро хочешь от меня сбежать? — поинтересовался ректор тихим, вкрадчивым голосом.

Я ойкнула и отступила, пугаясь его напора.

— Потому что проклятие… а тут дети…

— Ну, во-первых, до детей у нас с тобой еще долгих полтора месяца, а во-вторых, эти дети сами кого хочешь проклянут. Поэтому я предлагаю тебе сейчас идти к себе в комнату и отдохнуть. Герань свою не забудь, она мне тут не нужна, а вечером ты составишь мне компанию за ужином. — Не успела я возмутиться, как ректор добавил: — Кстати, я цветуй твой слегка подпортил, — и как ни в чем не бывало отошел к столу.