Родственный обман - Эльвира Плотникова Страница 11

Даниэль уселся в дальнем углу кабинета, на диване, внимательно слушал разговор и вертел в пальцах монетку. Дурацкая привычка, безумно раздражающая леди Айрин, но успокаивающая его самого.

— Но ваша матушка…

— Я поговорю с матушкой, как только она прибудет в Корнберри. Кстати, когда это будет?

Даниэль мысленно зааплодировал брату. Дороти не может не знать о планах хозяйки, но та наверняка попросила не ставить сына в известность. Леди Айрин обожала появляться неожиданно.

— Завтра, милорд.

К чести Дороти, она никогда не врала и не лукавила.

— Одна?

— С дочерьми и их подругой.

— Что за подруга?

— Милорд, это вне моей компетенции, — неуверенно ответила экономка.

— Дороти, перестань. Я не прошу тебя пересказывать сплетни, но ты же знаешь, верно? О, я клянусь, это останется между нами… — он взглянул на Даниэля, — троими.

— Дочь графа Лесли.

— Матушка прочит ее мне в жены?

— Милорд!

— Дороти? — Мартин наклонил голову набок и улыбнулся. — Я же сам догадался, верно? Мне представят девушку под видом подруги сестер и в надежде, что я выберу ее, а не какую-то пришлую девицу. Так?

— Да, милорд.

— Спасибо, Дороти. Ты спасла меня от очередной матушкиной глупости, я этого не забуду.

Он галантно поклонился женщине и поцеловал ей руку. И в этом жесте не было ни позерства, ни заигрывания, ни нарушения субординации. Мартин вырос на глазах у Дороти, которая порой уделяла ему больше времени, чем родная мать. К тому же, когда живешь на два мира, то все эти аристократические расшаркивания не более чем часть привычного, но вовсе не обязательного ритуала. И поэтому Мартин мог позволить себе поцеловать руку прислуге, а Дороти вполне могла сказать в ответ:

— Мне понравилась твоя девочка, Марти. Береги ее.

— Тогда я за нее спокоен, Дороти. Пусть ее покормят, хорошо? Она ничего не съела за обедом. И передай ей, я зайду через час. Ах, да… еще портниха…

— Прибудет завтра, милорд. Как вы и велели. А вы разве не собираетесь отлучиться на несколько дней?

— Планы поменялись, я остаюсь. Чей размер подошел Эмилии?

— Флоренс, милорд.

— У нее есть что-то новое, здесь? Платье, желательно светлого оттенка.

— Есть. Платье цвета слоновой кости из шелка доставили сюда уже после того, как леди Айрин увезла дочерей в столицу. Приказано было оставить его тут.

— Отлично. Подготовьте его для Эмилии. Оно понадобится сегодня.

— Но милорд…

— Дороти, я все беру на себя. Я оплачу Фло пять любых платьев, это вполне ее устроит.

— Еще распоряжения, милорд?

— Пришлите ко мне Чарли.

— С вашего позволения, милорд.

Дороти ушла, оставив Мартина и Даниэля наедине.

— А Чарли пошлешь за регистратором? — поинтересовался Даниэль, когда Мартин рухнул в кресло рядом с ним.

— Ты у нас светлость, ты и пошлешь, — усмехнулся Мартин. — Лицензия у меня есть.

— Тетушку удар хватит, — заметил Даниэль. — Не венчание, а простая регистрация…

— Венчания все равно не было бы, она из другого мира. Так ты напишешь письмо регистратору? И добавь, вознаграждение будет щедрым.

Даниэль молча сел за стол, достал бумагу и начал писать. Печать герцога Аберкорна на сургуче — и просьбу нельзя будет проигнорировать. То есть теоретически, конечно, можно, но навряд ли кто-нибудь рискнет оставить без внимания просьбу тайного советника короля. Мартин впервые попросил его о помощи — уж сколько раз он сам предлагал, не перечесть. Брат упрямо отказывался и решал все свои проблемы самостоятельно. Надо же, зацепила его эта девица. И такую бурную деятельность развел, лишь бы жениться на ней поскорее. Навряд ли тетушка способна помешать его планам, даже если она пригласит в дом с десяток девиц, алчущих замужества, — последнее слово все равно за Мартином. Значит, сам хочет. Ох, как все непросто…

Даниэль так же молча наблюдал, как брат разговаривает с посыльным, как отдает новые распоряжения слугам — подготовить комнаты, одежду, изменить меню ужина. Принесли чай с бутербродами, и Дан с наслаждением вгрызся в багет, нафаршированный копченостями и свежей зеленью. Надо было пообедать нормально, все равно о главном теперь не поговорить. Язык у него не повернется, чего уж там.

— Все слопал? — Мартин устало откинулся на спинку кресла, наконец-то выгнав всех из кабинета.

— Нет, но вообще жениху на выданье положено быть голодным, — хмыкнул Даниэль.

— Это еще почему?

— Чтобы от сытости не разморило в первую брачную ночь.

Мартин смерил его тяжелым взглядом.

— Думаешь, я спешу?

— Тебе виднее. В общем-то через три дня мало что изменится. Эмилия так и останется Эмилией, а жениться нужно к празднику Лета.

— А тебе она не нравится, — кивнул Мартин, надкусывая свой бутерброд.

— Скажем, я ей не доверяю, — задумчиво ответил Даниэль, наливая брату чай.

— Между прочим, это ты ее выбрал.

— Между прочим, я видел ее только в клубе. И там она была тише воды и ниже травы. Кстати, мне показалось или ты на самом деле одобряешь ее поведение?

Мартин вздохнул и дотер висок.

— С чего ты решил?

— А то я не знаю, как ты себя ведешь, когда злишься по-настоящему! — Даниэль вскочил и прошелся по комнате. — Когда Эмилии сошел с рук утренний погром в гостиной, я еще надеялся, что это временное помешательство. Но после демонстрации во время обеда… Мало того что ты сидел довольный… Да-да! Я видел твою улыбку! Так ты еще потакаешь ее капризам.

— Не во всем, — перебил Мартин. — Вещи я ей не отдам.

— И срочно собираешься на ней жениться, — закончил Даниэль и остановился напротив брата. — И в чем дело?

— По-твоему, мне нужно было запереть ее в комнате на воде и хлебе? — недовольно буркнул Мартин.

— Я бы запер, — невозмутимо ответил Даниэль. — Женщинам свойственно проверять границы дозволенного. Сейчас ты спускаешь ей по мелочам, а потом она потребует большего.

— Да не собираюсь я ее наказывать! — вспылил Мартин. — Мне просто ее жаль, понятно? Она не охотилась за богатым и именитым женихом. Она не знает, где находится. Я ей вру! Этого достаточно?

— Она подписала контракт, и за приличное вознаграждение, между прочим.

— Она не такая.

— Не такая?

— Не такая!

— Не такая, как кто? Как твои предыдущие пять жен?

Если бы взглядом можно было испепелить, Даниэль уже осыпался бы кучкой пепла. Он ударил по больному, причем намеренно.