Возвращение изгнанника - Раймонд Фейст Страница 11

Джорген старался помогать Каспару, но, как любой мальчишка, часто отвлекался на свои, детские интересы. Хотя он и так делал многое: в его ежедневные обязанности входила дойка коровы, кормление кур, проверка забора на предмет поломки и тому подобные небольшие задачи.

После исчезновения мужа Джойханна взвалила на свои плечи всю работу, какую только смогла, но что-то ей было просто не по силам. Каспар не встречал другого столь же трудолюбивого человека, однако быть в двух местах одновременно физически невозможно. И все же изо дня в день он поражался выносливости этой женщины: она вставала до рассвета и ложилась, уже когда стояла глубокая ночь, борясь за то, чтобы ферма поддерживалась в том же состоянии, в каком была при муже.

Во владениях герцога Оласко трудились сотни фермеров-арендаторов, но он ни разу не задумался над их нелегкой долей, принимая плоды их трудов как должное. Теперь он сам работал на земле и понял, что это такое. Джойханна и Джорген в целом жили гораздо лучше, чем большинство оласконских фермеров, — земля и небольшое стадо находились в их личной собственности, а урожай можно было продать в соседних деревнях. Однако в сравнении с бывшим образом жизни самого Каспара эта семья существовала почти в нищете. Так насколько же тяжелее приходилось фермерам в его родном герцогстве?

«Родное герцогство», — горько думал он. У него отобрали трон, принадлежащий ему по праву, и он либо вернет его, либо погибнет в борьбе за это.

Вернулся с топором Джорген, и Каспар принялся рубить бревно на меньшие куски.

Немного погодя мальчик спросил:

— Почему ты его не расколешь?

— Что?

Джорген ухмыльнулся:

— Я покажу.

Мальчик снова умчался, на этот раз в сарай, и вернулся с металлическим клином. Он упер острие в трещину на бревне, крепко схватился за длинную рукоять двумя руками и скомандовал Каспару, головой указывая на топор:

— Ударь другой стороной.

Каспар развернул топор и увидел, что обух широкий и плоский. Перехватив топорище, он размахнулся и вогнал клин глубоко в древесину. Джорген со смехом оторвал от рукоятки руки и затряс ими:

— Всегда так больно!

Три мощных удара — и с приятным уху треском ствол раскололся надвое.

— Каждый день учишься чему-то новому, надо только быть внимательным, — заметил вслух Каспар.

Мальчик взглянул на него недоуменно:

— Чего?

Оказывается, Каспар заговорил по-оласконски. Как мог, он перевел свои слова на местный язык, и Джорген закивал, соглашаясь.

С клином дело пошло быстрее. Расколотое на несколько частей бревно было гораздо проще нарубить на поленья нужного размера. Каспар с удовольствием совершал одни и те же движения: он обнаружил, что ритмичная работа, хоть и нелегкая, успокаивает.

В последнее время ему стали сниться тревожные сны, полные странных сцен и чувств. Мимолетные образы из прошлых лет, давно забытые, всплывали из глубин памяти и исчезали, оставляя на душе неприятную тяжесть. Самым удивительным в этих снах было то, что в них он видел подробности, которых в реальной жизни не замечал. Он словно со стороны наблюдал за самим собой в разных ситуациях: то он пирует с приближенными, и рядом сидит сестра, то разговаривает с пленником в одной из темниц под цитаделью, то в одиночестве о чем-то думает. Просыпался Каспар с ощущением, будто пережил эти моменты заново, но при этом испытал совсем не те эмоции, которые, как он помнил, испытывал тогда, наяву.

Особенно сильно его поразил сон-воспоминание об одном разговоре с Лесо Вареном, состоявшемся в покоях мага. В помещении стоял невыносимый запах крови и экскрементов; в углу, где работал маг, смешивая и поджигая странные субстанции, воняло еще сильнее. Сам разговор Каспар помнил хорошо, поскольку именно в тот раз Лесо предложил ему убрать всех тех, кто стоял между герцогом Оласко и короной Ролдема. И еще Каспар помнил, что идея показалась ему в высшей степени привлекательной.

Проснулся он потому, что от вони его затошнило. В действительности же, находясь в покоях Лесо, он него подобного не чувствовал, никакие неприятные запахи его не беспокоили. Почему же одно воспоминание о том разговоре заставило его теперь распахнуть дверь, глотнуть свежего воздуха?

* * *

Каспар старался как можно чаще разговаривать с Джоргеном — обо всем, что попадалось им на глаза. Постоянная болтовня мальчика приучала ухо герцога к местному наречию. Он уже свободно изъяснялся с матерью и сыном, но в то же время испытывал растущее раздражение: они, простые крестьяне, почти ничего не знали о мире, круг их знаний ограничивался фермой и деревней, что лежала в нескольких днях пути к северо-западу. Именно в этой деревушке можно было продать урожай и купить то, чего недоставало в хозяйстве; среди жителей, как понял из рассказов Каспар, Бандамин считался весьма зажиточным хозяином.

От Джойханны Каспар смог узнать, что на северо-востоке простиралась огромная пустыня, где господствовало племя джешанди. Судя по всему, кочевники, захватившие Каспара, не относились к нему — они были из племени бенту, которое мигрировало с юга, еще когда герцогом был отец Каспара, а причиной их переселения стала война, закончившаяся поражением армии Изумрудной госпожи змей. По приказу отца Каспара разведка Оласко собирала сведения о той войне, кое-какая информация была получена у агентов, работающих как в Королевстве, так и в Кеше. Каспару довелось читать все эти записи, но у него сложилось впечатление, что значительная часть истории осталась неизученной.

Насколько он смог понять, женщина, называвшая себя Изумрудной госпожой змей, появилась где-то далеко к западу от континента Новиндус. Она начала серию войн между различными городами-государствами и в результате собрала огромную армию, в которую вошли, по некоторым отчетам, гигантские люди-змеи и столь же мощный флот — и все это с единой целью: завоевать Королевство Островов.

В архивах не имелось объяснения, как ей это удалось; общепринятая военная логика вообще такого не допускала, но это случилось: Крондор был разрушен до основания, а Западные земли пострадали так сильно, что до сих пор, тридцать лет спустя, не вернулись к нормальной жизни.

«Может, — думал Каспар между ударами топора, — пересекая этот материк, я узнаю о той войне что-нибудь еще». Закончив с рубкой, он взглянул на мальчика:

— Что стоишь? Подбирай дрова. Я не собираюсь таскать все в одиночку.

С добродушным ворчанием Джорген набрал целую охапку щепок. Каспар тоже взвалил на себя столько поленьев, сколько смог.

— Лошадь и телега нам бы сейчас совсем не помешали, — проговорил он из-под горы древесины.

— Отец забрал… и лошадь, и телегу… когда ушел, — ответил мальчик, пыхтя от напряжения.

Каспар уже знал, как называются на местном наречии различные периоды времени, и вычислил, что Бандамин покинул ферму за три недели до того, как он сам повстречал среди скал Джоргена. Фермер ушел в деревню под названием Хеслагнам, чтобы продать тамошнему трактирщику бычка и купить на вырученные деньги кое-какие припасы.