Честь Белого Волка - Андрей Белянин Страница 11

Разговор с местными жителями также завёл не я, а бывший бог.

– Что скажете, добрые люди, не было ли чего-то необычного этой зимой? Я имею в виду, не видел ли кто-то каких-нибудь странностей? Ну вроде огромных теней или больших следов? А?!

Все дружно молчали, но трое или четверо женщин переглянулись, на их лицах явно читался ужас. Они его видели.

Огромный волк был здесь, но никого не тронул. Почему? Потому что это не воины, защищённые каменными стенами замка и тяжёлыми доспехами. Нам-то легко быть храбрыми, мы никому ничем не обязаны, рискуя головой, а крестьянам приходится растить детей, сеять хлеб, бороться за жизнь, ежедневно вырывая у этой суровой земли хоть какие-то средства к существованию.

Именно поэтому только на их плечах и стоит весь этот мир, их натруженные ладони удерживают его на краю бездны. А мы? Рыцари, бароны, короли… кому мы нужны?!

Короче, я не заметил, как уснул. Возможно, меня просто разморило в тепле.

Мне снилась маленькая Хельга, то светлое время, когда я впервые отвёл её за ручку в её первый детский сад и она, опустив голову, с глазами, полными слёз, позволила воспитательнице проводить её к игрушкам. Зато уже вечером она орала, что у неё тут друзья, брыкалась и не хотела уходить. Я очень-очень надеялся, что никто не заметил, как моя малышка винтом погнула ручку на воротах…

– Ставр, – над моим ухом раздался шёпот бывшего бога, и его ладонь прикрыла мне рот, – убери свой дурацкий нож и пошли со мной.

Я молча убрал клинок от его живота и сунул в ножны. Если тёмной ночью кто-то подкрадывается к вам незаметно, привычка бить первым – единственное, что способно спасти вам жизнь. Именно поэтому осторожный Эд сначала произнёс моё имя, а уж потом протянул руки.

Тем более что именно этот нож он давно пытался у меня выпросить. Простой клинок двусторонней заточки с клеймом Российского Императорского общества правильной охоты. Да, вы не ослышались. Я выкупил на украинских торгах нож самого Егора Самсонова из Тулы и предпочитаю его всем средневековым кинжалам или стилетам.

Да, простите, понимаю, что нарушил собственные принципы и общие положения устава граничар. Но что поделать, если именно этот охотничий нож на голову превосходит все остальные? Пару раз я просто на спор стругал им хвалёный индийский дамаск, невесть как попавший в наши северные земли.

Я тихо встал, продрал глаза, накинул плащ и, не задавая лишних вопросов, пошёл за дядей Эдиком. В общей жилой части избы было темно. Угли почти прогорели, давая равномерное тепло и едва заметный оранжевый отсвет. Мы вышли наружу.

Ещё не занимался рассвет, в воздухе висел хрустальный морозец, царапающий горло, вся деревня спала. Но один из наших ребят с арбалетом в руках скрючился под забором.

– Иди тихо, след в след, чтобы снег не хрустел.

Я кивнул, подчиняясь. Так делают северные волки, и охотники следуют их примеру. Арбалетчик молча поднял руку, подтверждая, что видит нас. Мы присели на корточки рядом с ним. Лицо парня было белее того же снега.

– Он ещё здесь? – шёпотом спросил Эд. Арбалетчик нервно кивнул. – Ставр, только не делай резких движений. Смотри…

Мы встали, осторожно заглядывая через верх забора.

Сначала я не заметил ничего особенного. Потом вдруг чёрная часть леса на фоне фиолетового неба дрогнула, словно вздыбив шерсть на холке. Я не сразу понял, какого размера зверь бесшумно двигается в предрассветной темноте.

Ростом с Центуриона? Куда там, он был вдвое выше моего немаленького коня! Запах волчьей шерсти и дикого мёда неожиданно проявился в морозном воздухе. Руки опустились, грудь словно сдавливало животным парализующим страхом. Этот хищник воздействовал даже не своим видом, а скорее страшным предвкушением оного.

Я чувствовал, как вяжущая тяжесть сковала руки, сердце перестало биться, беспомощно рухнув в живот, и от первобытного ужаса пещерного человека перед неумолимыми зубами Зверя кровь застыла в жилах.

– Это он? – едва шевеля губами, спросил я.

– Да. – Эд всё понял правильно, но, волнуясь за моё состояние, ещё и кивнул, и похлопал меня по щеке. – Ты просто забыл летописи асов, никто из них не говорил, что после рагнарёка он погибнет. Наоборот, сумерки богов изменили реальность, и даже сама Хель предпочла иметь древний ужас на своей стороне. Зверь поглощает миры, он пришёл сюда из-за Граней и не уйдёт без добычи.

– А мы должны были его остановить, – скорее мысленно, чем вслух, ответил я.

Бывший бог опять всё угадал, поэтому отрицательно помотал головой:

– Нет, Ставр, никто на всём свете ни тогда, ни сейчас не имеет силы, способной остановить Фенрира. Он воплощение животной Тьмы, истинной изнанки света, чёрная сила Ночи, сама праматерь Природа в своей дикой первобытной ипостаси. Куда ты хватаешься за кинжал? Кого ты хочешь насмешить, меня или его?!

Я не знаю. Я даже не был уверен, что готов к самозащите, если древний Зверь обернёт в нашу сторону красные, как кровавая луна, глаза. Дядя Эдик был прав, даже великий Один не смог устоять перед напором волка, а я отчаянно держался за рукоять старого самсоновского кинжала лишь с одной целью – не сойти с ума! Не упасть лицом в снег, не рыдать, умоляя его пощадить, потому что мне надо домой, у меня там дочь…

– Он ушёл, – тихо сказал часовой.

Мы с Эдом переглянулись. Над холодным лесом появилась тёплая розовая полоса, это рассвет. Что ж, будем считать, что мы выиграли одну ночь, хоть и нет никаких гарантий, что следующая не станет последней.

– Если только ты подумал о Хельге…

– Эд, заткнись. Я прекрасно отдаю себе отчёт в том, кто есть кто. Моя дочь никогда не встанет на пути Зверя. Даже её мать не сможет встать на его пути. Он вечен?

– Пока вечна сама Земля, – беззаботно пожал плечами кудрявый бог древних викингов, – никто не может победить природу, а он её проявление, по крайней мере, в одной ипостаси.

– Не в лучшей.

– Это смотря с какой стороны стоишь ты.

– Я стою рядом с тобой.

– Тогда да. И ты и я в заведомо проигрышном положении. Тем более что один сукин кот спрятал мой волшебный молот Мьёльнир в своём мире. В том самом, где я беспомощный завсегдатай психушечки-и!

– Не ори…

А собственно, почему? Великий волк ушёл, и хоть мы оба суеверно боимся называть его по имени, есть шанс, что он не услышит нас и не вернётся. Не то чтобы это имя было так ужасно опасно произнести, но в Гарри Поттере, например, тоже все всё знали, но не болтали зря…

Однако там сказка, а здесь жизнь. И этот Зверь, в отличие от безносого Волан-де-Морта, обладает хорошим слухом, отлично реагирует на звуки своего имени и, как правило, всегда оборачивается.

На данный момент это не в наших интересах. Мы ещё не готовы к драке. Да какого северного мха? Сугроб мне в лоб, мы будем готовы к ней лишь после размещения в замке Кость стратегического ядерного оружия! Да и то не уверен, что это хоть как-то поможет.