Железная принцесса - Джули Кагава Страница 11

Неблагие фейри ахнули, зарычали, попятились от кареты.Лесной владыка обвел толпу спокойным взглядом. У меня кровь стучала в ушах.Оберон нисколько не изменился. Он был все такой же — величественный, стройный,исполненный древней силы. Его серебристые волосы ниспадали до пояса, а глазанапоминали цветом молодую листву. В одежде короля сочетались все оттенки леса —коричневый, золотистый, зеленый, а голову венчала корона из рогов.

Тайсин стояла, раскрыв рот и поводя ушами.

— Остроухий лорд? — проворчала она. — Зачем это он к нампожаловал?

Ответить фуке я не успела. Король оглядел собравшихся,словно искал кого-то, и вдруг его взгляд остановился на мне.

Оберон прищурил глаза. Я поежилась. Вряд ли он простил меняза то, что я сбежала на поиски брата, да еще убедила Пака пойти со мной вместе.

Стоило вспомнить о Паке, как сердце сжалось. К горлуподкатил ком. Я поскорее взяла себя в руки, пока темные фейри не заметили моейслабости. Вот бы Робин был здесь! Я с надеждой взглянула на карету. Может,сейчас оттуда выпрыгнет долговязый рыжий мальчишка с дерзкой улыбкой? Но он таки не появился.

— Лорд Оберон, — начала Маб.

Судя по голосу, она совсем не ожидала увидеть своего вечногосоперника.

— Какой сюрприз! Чему мы обязаны такой честью?

Лесной владыка направился к ней. По пятам за ним следовалитролли-охранники. Неблагие фейри расступились, и король остановился передтроном.

— Леди Маб, — звучный голос Оберона эхом разнесся по двору,— я пришел, чтобы требовать возвращения своей дочери, Меган Чейз, в Летнеекоролевство.

Все зашумели и повернулись ко мне. Железо, напомнила я себе.Ты железная. Ты их не боишься. Я вышла из-за спины Тайсин навстречу злым,недоверчивым взглядам.

Оберон указал на карету, и тролли выволокли оттуда двухбледных зимних ши. Их руки были связаны за спиной живыми стеблями лозы.

— Как предписывают правила, я привез выкуп.

Тролли вытолкали пленников вперед.

— Я верну тебе подданных в обмен на свободу моей дочери...

Королева перебила его.

— Боюсь, лорд Оберон, тут какое-то недоразумение, —прохрипела она с едва заметной усмешкой, — Твоя дочь не пленница, а гостья. Онапришла к нам по доброй воле, после того как дала клятву моему сыну. Девушкасвязана обетом, и ты не вправе требовать ее возвращения. Клятву должны чтитьвсе.

Король замер, медленно повернулся ко мне. Я сглотнула.Взгляд его глаз, древних, как вековечный лес, проникал в самую душу.

— Это правда, дочь моя? — спросил Оберон.

Говорил он тихо, но в ушах у меня будто гром прогремел.Показалось, что земля под ногами дрогнула.

Закусив губу, я кивнула. Лесной владыка покачал головой.

— Тогда помочь тебе не в моих силах. Глупая девчонка. Тысама выбрала этот жребий. Так тому и быть.

Он отвернулся, и это движение было красноречивее всякихслов. Меня будто в грудь ударили.

— Моя дочь сделала выбор, — объявил король, — Решено.

Лесной владыка направился к карете. И это все? Ты не станешьбиться за мою свободу, не предложишь королеве сделку? Бросишь меня тут из-закакого-то дурацкого обещания?

Именно так. Оберон больше не взглянул на меня. Он дошел докареты, сделал знак троллям. Один из них запихнул обратно пленников, другойзарычал и открыл противоположную дверцу.

Из кареты на снег вышла высокая, царственная фея. Несмотря нарост, она выглядела очень хрупкой. Того и гляди переломится от малейшеговетерка. Вместо рук у нее были пучки веток, связанные травяными веревками.Вместо волос голову покрывали нежные белые бутоны. На плечах феи лежалавеликолепная мантия, сотканная из всех цветов на свете: лилий, роз, тюльпанов,нарциссов и других растений, названия которых я даже не знала. Вокруг неепорхали бабочки, жужжали пчелы. Двор наполнился ароматом роз, от которогоголова шла кругом.

Фея вышла вперед, и зимние фейри отшатнулись от нее, словноот прокаженной. Однако смотрели все не на женщину из цветов, а на то, что былоу нее в руках.

Она держала скипетр наподобие тех, которыми владели королевыи короли прошлого, только это был не просто разукрашенный жезл. Он мерцаянежным янтарным светом, будто солнце упало на живую ветку, растопив снег и лед.Скипетр обвивала лоза, резное навершие все время выпускало ростки и бутоны,поэтому за женщиной тянулся след из листьев и лепестков. Зимние фейри сшипением и рыком отступили.

У подножия трона фея встала на колени, склонила голову ипротянула скипетр королеве. Секунду та сидела неподвижно, только снепроницаемым видом смотрела на фею. Зимний двор затаил дыхание. И вот снарочитым равнодушием Маб встала и приняла скипетр. Она поглядела на него,держа перед собой, и подняла повыше, чтобы все видели.

Жезл вспыхнул. Холодное голубое сияние поглотило золотистыйсвет. Листья и цветы засохли, облетели. Пчелы и бабочки упали на землю, инейпосеребрил их нежные крылышки. Скипетр вспыхнул еще раз и превратился в лед,отбрасывая кругом сверкающие радужные лучи.

Коленопреклоненная фея вздрогнула и вдруг увяла. Еероскошная мантия сморщилась, цветы почернели, волосы съежились и выпали.Захрустели веточки, и ноги женщины подломились, не в силах больше поддерживатьее. Она упала лицом в снег, дернулась и замерла. Меня охватил ужас. Почему всестоят и смотрят? Аромат роз рассеялся, и двор наполнился запахом гниющихрастений.

— Вот и все, — устало сказал Оберон.

Он поднял голову и встретился глазами с Маб.

— Скипетр вы получили. До летнего равноденствия. А теперьпрошу меня простить, нам пора в Аркадию.

Королева метнула в него хищный взгляд.

— Вы не останетесь, ваше величество? — тихо спросила она, —Не примете участия в празднествах?

— К сожалению, нет, ваше величество. — Если Оберону и непонравилось, как Маб взглянула на него, то виду он не подал. — Прощание с летомнас не радует. Боюсь, нам придется ответить отказом. Но помни, королева Маб,что это еще не все. Так или иначе я верну свою дочь.

Я вздрогнула Может, Оберон все-таки придумает что-нибудь?Королева прищурилась, поглаживая скипетр.

— Очень похоже на угрозу, владыка.

— Всего лишь обещание, госпожа моя.

Оберон демонстративно повернулся к ней спиной и пошел прочь.Тролль открыл перед ним дверь кареты. Лесной владыка скрылся внутри, даже непосмотрев на меня. Кучер дернул поводья, и летние фейри отправились в обратныйпуть. Их фигурки становились все меньше и меньше, пока не растаяли во тьме.

Маб улыбнулась.

— Лету конец, — объявила она хриплым голосом и обвела рукойсвоих подданных, притихших в ожидании, — Пришла зима. Начнем же пир!