Схаас - Игорь Мерцалов Страница 110

Юная ведьма шагнула из леса и направилась к горе. Рядом с ней был Джок. Она не видела его, но знала, что он идет следом, похожий в боевом облачении Рота на страшную мертвую статую.

Неожиданно Джок спросил, указав на вершину.

— Нам нужно туда?

— Да, любимый. Путь долог и труден, но другого нет.

— Хорошо, — сказал Джок и сел на поваленное дерево.

Как это порой бывает во сне, явная нелепость поступка не только не удивила, но, напротив, показалась явным свидетельством разумности. Истер отправилась дальше и опять же ничуть не удивилась, когда встретила Джока, сидящего на камне в самом начале подъема. На сей раз он был одет в рубище.

— Кто ты? — спросил он, встав при виде девушки.

— Истер. Ты помнишь меня?

— Да, конечно. Теперь мы будем вместе?

— Да, любимый. Идем со мной, и мы всегда будем вместе.

Джок Длинный Лук с радостью согласился и вновь сел на камень, а юная ведьма пошла дальше. Мили и мили вьющейся меж скал тропы, по большей части приметной не столько глазу, сколько чутью, промелькнули во сне незаметно.

В третий раз она увидела Джока, отдыхающего в тени утеса. На нем была простая одежда путника, потертые, но крепкие башмаки горца. В руках он держал моток веревки.

— Истер, любовь моя! — воскликнул он, завидев девушку и подавшись ей навстречу. — Мы все еще идем к вершине?

Она согласно кивнула головой, и опять Длинный Лук охотно подтвердил желание продолжить восхождение, после чего устроился на прежнем месте в тени. И опять Истер была полностью удовлетворена как его словами, так и поступком. На душе у нее — по мере приближения ледника — становилось все легче и легче. Она словно летела вперед.

Были и другие встречи, отличавшиеся одна от другой лишь одеждами Длинного Лука да тем, что он начинал задавать вопросы: что их ждет на вершине? Истер не отвечала и сама не могла разобрать во сне, скрывает она цель пути или не знает ее.

Еще раз, на кромке ледника, Джок не узнал подругу, и ускользнувший из памяти разговор длился долго, но кончился тем же, чем и предыдущие: Джок все вспомнил, загорелся желанием идти и остался сидеть на месте.

Безжизненный холод ледника развеял все тревоги, вдохнул в грудь юной ведьмы небывалый восторг. Снег похрустывал под ногами — и ни единого звука больше не было здесь, все звуки остались внизу. Налившееся густой синевой небо, ослепительное солнце да неестественное сияние льда. Все ближе вершина — и вот уже Истер видит, что там ее ждет человек в порфире и короне, с усеянным драгоценными камнями посохом в руке. Лица не видно, он стоит вполоборота, ссутулившись, но она уверена, что это Джок. Он ждет ее, он распрямится и расправит плечи, когда она подойдет к нему. Он скажет: «Наконец-то. Как долго я ждал…» Он скажет:

— …Слышишь меня? Истер, проснись!

Она встрепенулась в седле.

— Не хотел будить тебя сразу, но мы почти на месте, — продолжал Джок. — Вон они, Врата, — от силы полмили осталось.

Как ни жаль было расставаться с чудесным сном, Истер быстро пришла в себя. Оглянулась на растянувшееся войско орков.

— Хорошо. Ты вовремя разбудил меня. Теперь слушай внимательно. Я действительно не доверяю Клахару, но убеждена, что он ничего не сможет сделать со мной. Просто для лишней уверенности, а уверенность никогда не бывает лишней, мы сейчас кое-что предпримем. Поехали к иджунам. Говорить буду я, а ты не отъезжай ни на шаг.

Они развернули волчецов и с развевающимися за спиной плащами миновали шеренги Калу. Клахар встретил их удивленным взглядом, и юная ведьма махнула ему рукой: следуй за нами! Великий шаман не заставил себя ждать.

Вождь иджунов, могучего телосложения орк с невероятно уродливой мордой, но быстрыми, умными и живыми глазами, прозывавшийся Зохт-Шахом, почтительно поклонился:

— Что угодно госпоже?

— Врата близко, и мне угодно объявить, как следует провести ритуал. Возвращение — это в первую очередь победа Дома Калу, и будет справедливо, если его воины первыми шагнут в старый мир. Но и без верности воинов Иджу не было бы великого триумфа, поэтому вам я дарю особую честь: вы будете сопровождать меня и пересечете границу миров хоть и последними, но вместе со мной и Длинным Луком.

— Это великая честь, Ракош, — сказал Зохт-Шах, мельком скользнув взглядом по каменной морде Клахара.

— Остальные кланы пойдут по порядку, — продолжала Истер. — Не мне вас учить, как размещать их без толкотни. Но вот еще: я хочу, чтобы ни один из вождей не чувствовал себя обделенным моим вниманием. Разошли гонцов, Зохт-Шах, я хочу, чтобы при открытии Врат рядом со мной были все вожди.

— Схаас! — ответил тот и кликнул ближайших бойцов.

Они говорили по-орочьи, и Джок пока не знал, о чем шла речь. Но он сумел различить глубоко запрятанное неудовольствие Клахара, не проронившего ни слова, и столь же глубоко запрятанную радость Зохт-Шаха, который, видимо, Клахару тоже не особенно доверял и теперь почуял соблазнительную для него возможность занять место первого орка подле госпожи Ракош.

Веление Истер было выполнено безупречно. Немного времени спустя орки пяти кланов, не дыша от волнения, следили за семью фигурами в круге камней.

Со стороны Закатного мира Врата выглядели получше. Истер догадывалась, что сами орки когда-то пытались воссоздать их, поняв, что Ангир уничтожил земные Врата. Но эта магия была им недоступна. Сам Клахар, переживая поколения и поколения сородичей, бился над этой загадкой и не мог достичь успеха. А когда штурканы захватили Привратную долину, они — странное дело! — почему-то не осмелились разрушить плоды Клахаровых трудов, и до сих пор стояли здесь невысокие, но старательно обтесанные, с величайшей точностью размещенные каменные столбы в двойном кругу помеченных рунами валунов.

Истер внимательно проверила расположение камней и зашептала заклинание. Насмешка судьбы: в Закатном мире не было Закатного Ока, однако юную ведьму это не тревожило. Достаточно пробить узкую щелочку между мирами, чтобы ощутить веяние Первозданной Силы. Врата по эту сторону грани великолепно упорядоченные трудолюбивым Клахаром, заметно облегчали дело, и чем шире открывались невидимые створки, тем увереннее произносила Истер заветные слова.

Воздух над Вратами сгустился и вдруг вспыхнул сиянием вечернего солнца, незнакомым для орков и потому пугающим. Потом сияние пошло на убыль, воздух прояснился, но между каменными столбами словно застрял клочок небывалого тумана, переливающегося всеми яркими красками, от полуденно-золотой до закатно-кровавой.

Изнутри же казалось, что облик Врат не изменился, а мерцающая дымка окутала весь окружающий мир.

— Схаас, — негромко произнесла Истер. — Клахар, веди калунов. Каждый орк должен пройти через середину круга.

— Я помню, — ответил великий шаман.

— Ну так не медли…