Призраки в Сети - Чарльз де Линт Страница 12

Сначала он подумал, что сходит с ума, потому что я к нему явилась только в виде голоса. Даже не знаю, почему я так поступила. Может, потому, что нервничала. Мне хотелось понравиться ему, ведь, в конце концов, я в каком-то смысле его близнец; я уже давно не злилась на него за то, что он когда-то меня отбросил, но вовсе не была уверена, что он на меня не злится, — ведь я и правда состою из всего того, что ему не нравится.

Ничего страшного нет в том, чтобы быть созданным из обрывков и ошметков чьей-то личности. Потому что после обособления мы, как и те, чьим эхом мы являемся, продолжаем развиваться. Мы, как и они, способны расти и меняться. Мы можем начать нашу жизнь злыми, неуклюжими, нахальными, а со временем стать хорошими, ловкими, застенчивыми.

И мне, пожалуй, нечего было волноваться перед встречей с Кристи. Я ему очень понравилась, он даже почти влюбился, хотя я уже давно знаю: в подобных случаях это вполне естественно. И сами тени всегда тянутся к тем, кто их отбросил, как бы велика ни была разница между ними: просто вы стремитесь к своей второй, недостающей половине. После тех изменений, которые претерпевает тень, ведя самостоятельное существование, она становится еще более похожей на своего бывшего хозяина.

Когда прошла краткая влюбленность, между мной и Кристи установились братско-сестринские отношения. Он обращается со мной как со старшей и более умной, поскольку я причастна Тайне и мое происхождение столь необычно. Я смотрю на все это несколько иначе. Я тоже многому учусь у него, но предпочитаю оставить его при всех его заблуждениях. Давайте смотреть правде в глаза: девушкам, люди они или тени, всегда нравится быть таинственными.

Какая она — жизнь тени? Я могу вообще не есть и не пить, но люблю вкусную еду и хорошее вино. Спать мне тоже не нужно, но я люблю понежиться в постели, просто поваляться, зная при этом, что все остальные уже встали и занимаются делом.

Иногда, когда я закрываю глаза и притворяюсь, что сплю, мне даже случается задремать.

У меня не очень-то хорошо получается рассказывать. Надо было бы излагать все стройно и по порядку, как это делали вы, но мой мозг работает иначе. Вот и еще одно различие между мной и Кристи. Он очень логичен, он все просчитывает от начала до предполагаемого конца, а я, как мотылек, просто лечу на свет, если тот достаточно силен.

Так на чем я остановилась?

Да. На том, как растет и развивается тень.

Я росла быстрее, чем Кристи. И дело было даже не в том, что девочки вообще развиваются раньше. Тени могут сами выбирать себе возраст. Мы не в силах радикально изменить свою внешность, то есть мне не удалось бы появиться перед вами в обличье кошки или собаки, но мы можем выглядеть на столько лет, на сколько хотим, и это очень удобно.

Но в интеллектуальном и эмоциональном плане я развивалась гораздо быстрее, чем он.

Это неизбежно, если проводишь большую часть времени в Пограничных Мирах, где всегда есть чему поучиться. Не говоря уже о том, что сразу за Пограничными Мирами лежит Мир Духов, где способны воплотиться в жизнь даже самые невообразимые фантазии.

И еще, помните, я говорила, что тень берет часть своей сущности в Пограничных Мирах? Я думаю, оттуда же — наша способность быстрее усваивать информацию. Не то чтобы мы были умнее. Нет, просто мы с большей готовностью все в себя впитываем. И нам требуется гораздо больше информации, чем тем, кто нас отбрасывает, потому что нам надо освоить целых три мира, а не один.

Кроме того, кое-где в Мире Духов время движется иначе, чем здесь.

Думаю, я в любом случае старше Кристи, потому что живу в одной из Рип-ван-Винклевых складок Мира Духов, где год равен здешнему дню.

И разумеется, я гораздо раньше его начала сексуальную жизнь. По правде говоря, к тому, что можно было бы назвать подростковым возрастом, я уже была неисправимой распутницей. Мне хотелось попробовать все.

Теперь я стала гораздо разборчивее.

— Почему тогда ты ждала меня? — спросила я Мамбо как-то, когда мы были уже знакомы несколько лет.

Она как раз показывала мне, как плести из травы прочную, со сладким запахом косичку. Не знаю зачем. Она вечно учила меня всякой ерунде, которая в момент обучения казалась совершенно бесполезной, но потом, как правило, очень пригождалась. Так что, может быть, в будущем я еще порадуюсь тому, что умею плести косички из травы.

— Ну, тогда, помнишь, когда я только появилась? — напомнила я.

— Это моя работа, — сказала она, — обучать теней.

Как будто это была самая обычная вещь на свете. Но вы же меня знаете. То есть нет, конечно, не знаете, иначе мы бы не разговаривали сейчас. Дело в том, что я не успокоюсь, пока не докопаюсь до сути. От кого-то я слышала: «Может, кошка и умерла от любопытства, но до смерти у нее была весьма интересная жизнь». Вот и я как та кошка. У меня тоже очень интересная жизнь.

Пока я не умерла от любопытства.

В Пограничных Мирах всегда что-нибудь происходит. Между сказочными персонажами, феями, духами и тенями. Скучать некогда. Начинаешь ценить свободное время.

Вам понравился бы мой тамошний «дом». Как-нибудь возьму вас туда.

Это тот самый лужок размером с комнату, который я урвала себе у того летнего дня, в котором родилась.

Этому фокусу научила меня Мамбо. Ты выбираешь пейзаж, как будто делаешь моментальный снимок памяти, с той только разницей, что «фотография» обретает физическое существование и можно спрятать ее в складку пространства там, где Пограничные Миры переходят в обычный. Ты можешь наведываться туда, когда захочешь. Он всегда на месте, этот уголок, надежно спрятан и неизменен.

Я обставила этот лужок, как настоящую квартирку. Комод и платяной шкаф в дальнем его конце, под березами.

Тахта, шезлонги, турецкий ковер — это в противоположном конце, под яблоней. Сервировочный столик и торшер, который, вообще-то, не нужен, потому что здесь всегда светло. Вечное начало дня, утренняя свежесть, все на свете кажется возможным.

Повсюду книжные шкафы, я настоящий книжный червь, собираю все на свете. Моя кровать — в тени кедров. На ветвях всех деревьев развешены разные мелочи: ленточки, картинки, призмы. Все, что мне заблагорассудится.

Кристи очень занимает, какова моя жизнь, когда я не с ним. Он говорит: «Ведь это же так естественно, что мы интересуемся жизнью близких нам людей. Что они делают, когда мы не вместе. О чем они думают».

Я знаю, ему неприятно, что я не проявляю такого же любопытства в отношении его, — он же понятия не имеет, что, когда он спит, я порой заглядываю в его дневники.

Но, как вы уже поняли, я вовсе не так поглощена Тайной, как он полагает. Да, моя жизнь полна приключений, она весьма насыщенна, я охотно общаюсь с разными забавными людьми и прочими существами, но, вообще-то, я самая обыкновенная девушка. О, не смейтесь! Да-да, обычная девушка в необычных обстоятельствах.