Безвременье страсти - Лера Зима Страница 12

В дверь постучались.

Андреас открыл.

На пороге стояла маленькая девочка.

– Дядя, мы играли в прятки, и два мальчика потерялись, не можем найти. Вы не видели?

– Нет, девочка, не видел.

И закрыл дверь.

– Что? Какая девочка? Какие мальчики? Темно на дворе. – Андреаса как ошпарило. Он тут же открыл дверь. Никого не было. Вышел на мороз. И вдали никого. Что такое?

Может, показалось?

Но гости сидели в напряжении. Они тоже это, хотя и не видели, но слышали.

В дверь постучались.

– На выход! – скомандовал женский голос.

Это Ленора и Иван пришли за гостями. Все сели на коней. Иван и Андреас вызвались сопроводить. Они мчались по улице, чуть-чуть оставалось до леса. И вновь зеленое око вспыхнуло в образованное тучами окно.

– Ну почему так не везет? – воскликнул Четырехкрылый.

– Вы еще там дали обнаружить себя! – сказал Андреас.

– Вас, живущих в лагере, – заметила Ленора, – они чувствуют сразу.

Где-то вдалеке послышался топот.

– Ленора, нас всех засекут. – Крикнул Иван. – Я отведу их в дровяник и спрячу. А вы с Андреасом попробуйте найти путь, чтобы и охотники не нагнали.

Брат с сестрой мчались по лесу. В прогалинах между тучами светила лишь луна – добрый знак. Заброшенная дорога, бурелом.

– Дорога, конечно, совсем не в ту сторону. Придется им ехать дольше, кругами, но так безопаснее. Езжай, забери их, и направляйтесь сюда. Я попробую дальше путь разведать.

И Андреас отправился к друзьям. Лес, который должен был стать прикрытием для таинственных друзей Леноры, стал зловещим. Тучи обнажили обе луны, и синюю сестру солнца, и зеленый Орбус. И если раньше он никогда не боялся этого ядовитого глаза, то сейчас чувствовал – глаз змеи пронзительно смотрит на него. Горящие огни вспыхивали на ветвях, умножая этот призрачный взор. А позади него, он не слышал, но чувствовал, мчались всадники. Неужели он опоздал?

Вдали показались кони. Иван предусмотрительно спешился, чтобы завести в сарай сложным путем, чтобы оторваться от возможной погони. Может, ему повезет? Андреас почувствовал, что было поздно. Он свернул в другую сторону. Позади раздался топот копыт. Беглец обернулся, и увидел то, что было причиной кошмара для друзей Леноры. Темного охотника. Тот остановился, но Андреаса это не спасло. С демонической скоростью охотник зарядил арбалет и сделал один выстрел. После чего повернул и умчался обратно.

Андреас остался жив. Заряд смертельно ранил коня. Несчастное животное. Но Андреас знал, что этим все еще не закончилось. Обе луны призрачно слепили. Их свет становился невыносимым, чего никогда он не замечал ранее. Тысячи горящих глаз взирали на него. Он бежал, и в последней надежде положил ладонь туда, где был нательный крестик. Маленький серебряный, на цепочке, он верно хранил его все эти годы, может, повезет на этот раз.

Поднялась вьюга. Била в лицо, бежать становилось труднее.

Зимний холод, мелкий снег, темный вечер.

Веет вдоль лесных дорог быстрый ветер,

Слова сами складывались в строчки.

Если он уцелеет, он обязательно допишет свой стих. Но стих писался сам, неподвластный ему, словно под диктовку.

Ты бежишь сквозь ночь, сквозь страх, сбивая ноги,

Вдруг споткнешься, упадешь в огне тревоги.

Бежать было трудно, ноги проваливались в снег, цеплялись за коряги. Он упал.

Ленора же тем временем мчалась дальше.

– Еще чуть-чуть думала она, и все станет ясно. Либо есть путь, и эта дорога – действительно, старая дорога к Нараяне, деревушке рядом с лагерем, либо тупик. Но на карту уже было поставлено все. Нет, не тупик. Пора возвращаться обратно, за братьями.

Ленора знала, что когда-нибудь спокойствие закончится. Нет, она не стремилась за спокойной и ровной жизнью. Но что однажды на кон будет поставлено все: и ее жизнь, и жизни ее братьев, и более того, жизнь и благополучие ее единственной дочери, она себе представить не могла. Но, раз на карте все, – думала Ленора, – они просто обязаны победить в этом пари.

А как все спокойно начиналось. Когда проводила братьев ордена, она даже думать не думала, что вылазкам, которые ранее проходили как по маслу, без внимания темных охотников, пришел конец. Утро она встретила спокойно. Яркий солнечный свет бил в окно, узоры на окнах праздничными завитками радовали глаз. На улице пахло морозной свежестью и блики солнца отражались в прозрачном льде многочисленных сосулек, свисающих с карнизов дома и хозяйственных построек. День прошел в трудах и заботах, помогла подобрать дочери самое красивое платье, чтобы она блеснула на танцах в местном доме собраний. Эх, вспомнила Ленора свою молодость. Нет, она не завидовала. Она радовалась за дочь. Выросла умницей, красавицей. Она ничего не знала ни об Ордене, ни о Сопротивлении. Но в дела ее не лезла, хотя любопытная была та еще. Танцы были вечером, и когда дочка вернулась, мама ее даже не смогла понять, была она расстроена, или наоборот радовалась. Смех дочки сменялся подавленным настроением, что никак не ободряло маму в минуты тревожного ожидания. Ну, – думала она, – завтра провожу крылатых в орден, успокоюсь, порасспрашиваю, как все прошло.

Но и следующее утро не принесло облегчения. Разведчики, не вернулись, как обещали. Тогда Ленора села на Пегаса, лучшего из коней, и сама объехала окрестности, проехалась вдоль тайника. Никаких следов. Встревоженная, она попыталась успокоить себя: все это в порядке вещей, друзья просто задержались. Оставив коня в хлеву, женщина отправилась в летнюю кухню. Достала из кладовки варенье, приготовила травяной чай по только ей известному рецепту, который она сама окрестила “зимний” – не только придавал сил, но и успокаивал. Зелье, как она в шутку назвала его, было хорошо не только зимними днями, когда природа выкачивала все те силы, которым позволила набраться летом, но и в особенности сейчас, поскольку она хотя и привыкла быть незаменимой сообщницей Ордена, все же волновалась.

Наконец, они сидели за столиком. Ленора укоряла себя, что не так часто может позволить себе близкой с дочерью, но когда это удавалось, она старалась быть не родительницей, но подругой, близким для Элины, так звали ее дочь, человеком.

Девушка что-то рассказывала про танцы, про свои первые успехи и неудачи на любовном поприще. Восемнадцать лет – совсем юный возраст. У нее все еще впереди! – радовалась за нее мать. А вот разведчики никак не воодушевляли.

Поздним вечером она вспомнила, что запас дров подходит к концу. Ленора попросила своих братьев помочь, и они отправились к дровянику. На небе мутным светом светил Орбус. Ни братьям, ни Леноре он не был страшен. Они не жили в Ордене. И если те, кто живут в Лагере невидимы для Орбуса, пока они там, каждый из них сразу же становится мишенью для вражеских сил, как только покидает защищенное место. Вот почему Ленора не хотела жить в лагере. И тайно мечтала, что и дочь ее сможет наслаждаться свободной жизнью, а не существованием взаперти, как многие из ее друзей.