Принцесса пиратов - Анатолий Дубровный Страница 12

– А что это он делает? – услышал он голос девочки.

– Молится, это молитва воина, готового умереть или уже умирающего, – ответила старшая.

– А он что, собрался вот прямо здесь и умереть, – изумилась младшая, – прямо здесь и сейчас? А зачем?

– Откуда я знаю, – пожала плечами старшая, Рен это увидел, приоткрыв один глаз, а младшая, подергав его за рукав куртки, поинтересовалась:

– Рен, а зачем ты собираешься умирать?

Бывший сержант открыл оба глаза и огляделся, твари не было, лишь на поляне лежали останки того, что раньше было бандитами. Он огляделся внимательнее и растерянно спросил, указывая на то место, где была нежить:

– А где?..

– Умерла, – пояснила младшая сестра, – объелась и умерла, а может, отравилась, но все равно умерла. Пошли дальше, не ночевать же нам здесь. Очень уж тут воняет всякой гадостью.

Младшая, сморщив свой курносый носик, зашагала не к дороге, а дальше в лес.

– Тут короче будет выйти к Венье, вы же собирались в Венисию, наниматься на службу? – Старшая посмотрела на Рена, потом, махнув рукой и приглашая следовать за собой, продолжила: – Так мы тоже в Венисию, и Ли уже наняла вас на службу. Так что, считайте, половина вашего желания уже исполнилась. Идем, там расскажем.

Рен пошел вслед за девушками, удивляясь своему безрассудству: на ночь глядя он шагает в опасный лес. Но это казалось ему единственно правильным. Он даже не догадывался, куда делся серый морок, но то, что тот больше неопасен, было несомненно. И то, что он устроил засаду именно на той поляне, куда спешили девушки, тоже было несомненно. Это была ловушка для банды, мастерски выполненная. Только вот кем? Этими девчушками? Или еще кто-то есть?

Девушки вышли к большому ручью, даже к небольшой речке. Эта речушка называлась Лимилинна, откуда это название всплыло в памяти у него, никогда раньше не бывавшего в этих краях, Рен не мог объяснить, но река именно так и называлась – Лимилинна. На берегу речки были приготовлены дрова для костра, лежала свежая рыба, завернутая в большие листья лопуха, даже лежал лапник, покрытый мхом, – это явно были постели. Кто-то постарался, для ночлега все тут уже было приготовлено. Причем этим кем-то явно были не девушки. Рыба была свежая, только что пойманная.

– Рыбу умеешь жарить? – спросила девочка и, получив от бывшего сержанта утвердительный ответ, скомандовала: – Давай жарь!

Пока Рен разводил костер, чистил и жарил нанизанную на прутики рыбу, старшая девушка рассказала ему, что они – осиротевшие дворянки с севера Гринеи. Во время войны потерявшие всех родных и поместье. Теперь девушки идут в Венисию к родственникам. Рассказ девушки ничего не объяснил, только запутал Рена еще больше. Если у девушек есть деньги, то почему они идут лесами, а не едут по дороге верхом? Или в почтовом дилижансе? Их боевые навыки, по крайней мере младшей, намного превосходят те, коим обучают молодых даже не дворянок, а дворянских юношей, готовящихся к военной службе.

Поужинав, сестры завернулись в большой плащ и улеглись на импровизированную постель. Завернулись с головой, совсем не думая о безопасности. Рен не был искусен в магии, но обычно на таких привалах ставили защитный круг, или же если среди путешественников не было мага, то активировался защитный амулет. В этом лесу амулет должен был быть очень мощный. Ничего подобного девочки не сделали, такую оплошность можно было бы списать на молодость и неопытность сестер. Но предыдущие события показали, что девушки если и молоды, то отнюдь не неопытны. С другой стороны, Милана призналась, что они аристократки, а Лионелла, которая предпочитает, чтоб ее называли Ли, наняла Рена на службу с самоуверенностью, присущей лишь аристократам, совсем не поинтересовавшись – согласен ли Рен. Бывший сержант вздохнул и приготовился караулить сон этих нахальных, но таких симпатичных девчонок всю ночь, ему не впервой стоять всю ночь, без смены, на страже. Уже под утро, в собачью вахту, или, как говорят орки, час быка, впавшему в полудрему Рену, чего с ним никогда не бывало, показалось, что его обнимают чьи-то нежные руки. Рен повернул голову и увидел большие зеленые глаза, которые смотрели на него с мольбой и призывом одновременно. К его губам прижались горячие девичьи губы. Рен ответил на поцелуй и провалился в какой-то омут, омут наслаждения.

Проснулся бывший сержант, когда солнце уже взошло. Такого с ним, чтоб заснуть на посту, еще никогда не бывало! Посмотрев в сторону девушек, Рен увидел, что сестры так и спали завернутые с головой в одеяло, а сам он с ужасом обнаружил, что лежит на своей постели из лапника мокрый и голый! Его одежда была в беспорядке разбросана вокруг этой импровизированной кровати. Рен не успел осмыслить происшедшего, как раздалось хихиканье, и из-под плаща высунулась голова младшей. Сержант покраснел и стал поспешно натягивать на мокрое тело свою одежду. Когда он более или менее оделся, из-под плаща высунулась голова старшей, она сердито сказала своей сестре, улыбаясь при этом:

– Что, сводница? Подглядывала?

– А вот и не подглядывала! Они же в речке под водой были! Ничего не видно было! Ничего подсмотреть не получилось бы, – начала оправдываться младшая. – И потом, я всю ночь спала! Мне сны снились! Вот!

– Ага! – ответила старшая. – И какие же тебе сны снились?

– Про мороженое, – тяжело вздохнула младшая сестра.

– Постойте, постойте! Кто был под водой? – почти вскрикнул Рен. – Как это под водой?!

– Ты же мокрый весь! – ответила младшая. – Вы с Лимилой под водой были!

– И как это ты все разглядеть успела, когда тебе такие замечательные сны снились? – ехидно спросила старшая сестра младшую.

– Под водой, и с кем? – Рен просто не мог прийти в себя.

– С Лимилой! – с нажимом ответила младшая, выпутываясь из плаща, служившего сестрам одеялом.

– Кто такая Лимила?! – ошарашенно спросил бывший сержант.

– Со мной, Лимила – это я! – раздался за его спиной нежный голос.

Рен резко развернулся и увидел миловидную девушку, одеждой которой служили только ее сине-зеленые волосы. Да и вся девушка была нежно-зеленого цвета с голубоватым оттенком. Рен вытаращил глаза и охрипшим голосом спросил:

– Ты кто?!

– Русалка, – ответила за девушку Лионелла и спросила у девушки: – Лимила, ты рыбки принесла?

– Да, – ответила девушка и положила перед сержантом неизвестно откуда появившийся сверток из листьев лопуха. Из свертка торчали хвосты довольно внушительных рыбин. А младшенькая сказала Рену:

– Готовь завтрак, нам с Мил тоже покупаться хочется!

Сестры рванули к речке. Рен пораженно смотрел на русалку, она немного смутилась и произнесла:

– Спасибо тебе, теперь я буду жить.

– Не за что, – машинально ответил Рен и, тоже смутившись, спросил: – Так это мы с тобой ночью… э-э-э… в реке?

– Да, это моя речка. Я ее хозяйка. Девушки сделали меня русалкой, – кивнула сине-зеленая красавица в сторону речки, откуда слышался громкий плеск и веселое перекрикивание сестер. Увидев недоумение на лице Рена, девушка пояснила: – Я умерла, вернее, меня убили те, кого вчера Милана и Лионелла покарали. Я стала нежитью, а они меня спасли, теперь я не нежить. А ты дал мне жизнь, русалки не могут без любви. Без любви они умирают. Спасибо тебе!