Момент волшебства - Алан Дин Фостер Страница 12

Вокруг их маленького убежища на кровати покачивались тысячи роз разнообразных цветов и оттенков.

– Ничего особенно вредного в твоем чародействе нет. Однако, мой мальчик, тебе надо научиться держать в узде свой энтузиазм.

Джон-Том окинул взглядом спальню.

Букет, конечно, впечатляет, но его трудно доставить по назначению.

Тут Клотагорб спрятал голову в панцирь так, что виднелась одна макушка, и сполз с кровати. Он тоже попытался пролезть сквозь густые заросли, но безуспешно. Шипы не могли проколоть толстенную броню, но чародею не хватило сил пробиться сквозь сплетение веток. Пришлось и ему вернуться на кровать.

– Ничего не получается. Я уже не так молод и ловок, как прежде.

– Может, попробовать какое-нибудь заклинание?

Клотагорб лаконично заметил:

– Ты эти джунгли наколдовал, ты их и уничтожь «каким-нибудь заклинанием».

Джон-Том смущенно сжал руки.

– Мне кажется, не стоит даже пробовать!

Клотагорб от удивления поперхнулся.

– Что? Как ты сказал? Какая скромность! Какое смирение! Вот истинное вознаграждение для меня! Сегодня мы миновали еще один рубеж на пути к обретению мудрости.

Его насмешки были прерваны громким, звучным голосом:

– К вам кто-то пришел.

– Черт возьми, это звонок заговорил, – заворчал волшебник. – За что судьба посылает мне гостей так некстати.

Они терпеливо ждали, сидя на кровати. Через некоторое время откуда-то со стороны входа раздался неуверенный голос:

– Эй, хозяин!

За буйными зарослями с трудом угадывались контуры ученика чародея, стоящего в дверях. Сорбл с утра был почти трезв, что само по себе было уже чудом.

– К вам пришли, хозяин.

Клотагорб поморщился.

– Это мы и без тебя знаем, дурень, и звонок тоже слышали. Кто пришел?

– Он говорит, что проделал длинный путь специально, чтобы доставить нам важное послание, хозяин.

– Да они все так говорят.

– Это ворон, его зовут Пандро, он прибыл из далекого города Квасеквы.

Неожиданно Клотагорб заинтересовался.

– Квасеква, говоришь? Давненько не получал я известий из тех мест.

Припоминаю, там был один молодой, но подающий надежды волшебник по имени Оплод. Он тогда только начинал свою деятельность.

– Именно от него и прибыл гонец! – воскликнул Сорбл. – Пандро говорит, что это очень срочно.

– Да, Оплод. Именно так его звали, хоть я и не уверен – память уже не та. Нужно с ним встретиться.

Тут чародей вдруг нахмурился.

– Я надеюсь, ты не предложил ему ничего крепче фруктового сока?

– Я, хозяин? Неужели вы думаете?..

– Да, думаю. А теперь помолчи и займись гостем. Проводи его в комнаты и скажи, что я скоро буду. Потом пойди в кладовку, что рядом с гостиной, возьми большие садовые ножницы, принеси их сюда и выпусти нас из этих джунглей. Мы займемся нашим гостем, а ты остаток дня посвятишь стрижке кустарника вокруг моей кровати.

Филин Сорбл тихонько вздохнул.

– Как прикажете, мастер, – помолчав, сказал он. – Могу я спросить, что здесь произошло?

– Можешь. Это очень поучительная история. Маленькую ботаническую катастрофу вызвала чувствительность нашего юного чаропевца. Видишь ли, он влюблен, а пальцы у него еще зелены. Но, по правде сказать, самая большая проблема находится у него на плечах, а не на руках.

Этот мягкий упрек Джон-Том постарался принять со всей покорностью, на какую только был способен. Чтобы не причинить ненароком еще какой-нибудь ущерб окружающим, он постарался выбросить из головы мысли о прекрасной Талее и сосредоточиться на предстоящей встрече с гостем из далекой страны.

Вскоре острые садовые ножницы простригли в зеленой чаще тоннель и пленники выползли наружу.

– Отличная работа, – похвалил волшебник своего ученика. – Теперь расчисть все остальное. Оставь только розовый куст прямо под окном.

Цветы на нем очень хороши, и к тому же в том углу всегда сыро.

– Да, хозяин, – ответил тот и принялся изо всех сил щелкать ножницами.

Ворон ожидал их в гостиной на специальном гостевом насесте, устроенном для удобства крылатых визитеров. Наверно, он проделал большой путь, но выглядел на удивление бодро. Джон-Тома очень заинтересовал синяк на лбу посланца, отсутствие части перьев на крыле и страшный шрам на шее сзади. Рана была совсем свежей, и Джон-Том подумал: уж не связана ли она каким-то образом с прилетом ворона в Колоколесье?

Если Клотагорб и заметил все эти подробности, то виду не подал. Он мрачно уставился на большой стакан, из которого гость с удовольствием прихлебывал.

– Что это?

– Что? – Ворон не сразу понял, о чем спрашивает волшебник. – А, это. – Он приподнял стакан. – Прекрасный напиток и довольно крепкий.

Он пришелся как нельзя кстати. Чрезвычайно вам благодарен…

– Знаю, знаю, кого тут нужно благодарить, – грозно заворчал Клотагорб. – А сам он тоже приложился? Как гостеприимный хозяин?

Не успел ворон ответить, как чародей развернулся и сердито затопал обратно в спальню.

– Сорбл! – завопил он.

Джон-Том и Пандро неловко молчали, пока через пару минут не вернулся Клотагорб.

– Счастье, если к ночи ему удастся расчистить эти заросли, а уж если он не отхватит себе при этом кусок ноги, тогда – двойная удача.

Ладно, с ним я потом поговорю.

Волшебник постепенно успокоился и вспомнил о госте.

– Извините, что я так внезапно прервал нашу неначавшуюся беседу.

Теперь к делу. Вас зовут Пандро? Вы прилетели сюда из Квасеквы?

Ворон степенно поставил стакан на полку, соединенную с насестом, и подтвердил:

– Да, сэр.

– Далекий был путь.

– Да, неблизкий.

Пандро слетел вниз и запрыгал по полу, приближаясь к собеседнику.

– Хочу обратить ваше внимание на то, что я просто гонец, нанятый для доставки письма. Я даже не знаю толком его содержания, потому могу рассказать только то, что известно мне. Однако послание, которое я должен передать, объяснит ситуацию у нас в стране лучше.

Он достал из цилиндрического медальона, висящего на шее, бумаги.

– Это письмо от Оплода, который прежде был советником Кворума Квасеквы по делам магии и волшебства.

– Что значит «прежде был»?

Клотагорб стал внимательно просматривать бумаги через толстые очки и скоро погрузился в чтение. Джон-Том решил занять гостя разговором.