От чужих берегов - Андрей Круз Страница 12

– Что там? – спросила Дрика.

– Мертвец в воду полез,– сказал я,– а мне в лагере говорили, что от воды они подальше держатся.

– Точно… – сказала она, нагнувшись вперед и вглядевшись через мое окно,– я тоже слышала. Почему, интересно?

– Просто нуждаются в воде? – предположил я.– Жара же, сухо, они должны влагу терять, и им тогда конец, если так. Не может быть, чтобы они ее как-то не восполняли.

– Возможно,– согласилась Дрика.– А вообще их очень мало на улицах, тебе не кажется?

– Почему так думаешь? – озадачился я, вновь трогая фургон с места.

– Потому что если бы их было так мало на самом деле – люди бы их давно истребили и жили в своем городе сами. Мы несколько десятков всего видели, хотя целый городок проехали. Когда ты меня вез из того дома в Юме, их было куда больше,– изложила она задумчиво.

– Ну… да, верно,– согласился я.

– А если они сумели выжить или съесть людей, значит, их должно быть много,– добавила Дрика.– А мы видели мало. Где остальные?

– Хм… – только и сказал я в ответ.

Вообще-то мог бы и сам об этом раньше подумать: это же все в глаза бросается, и, чтобы прийти к такому выводу, какой сделала Дрика, достаточно владения логикой на уровне детского сада. А я как-то не совладал. Будем считать, что мне просто некогда было – все дела, дела… Но все же где все мертвяки? Прячутся? Почему тогда не все прячутся? Правда, и среди людей найдется десять дураков на сотню нормальных, так почему бы и среди мертвяков таким не быть? Пудель этот самый ведь из дома выпрыгнул. Выпрыгнула. Хотя оно могло и там откормиться – другими пуделями, некоторые местные обитатели таких шавок чуть не сворами держат: чтобы гадили побольше, наверное.

Домик бы какой проверить, что ли? А что это нам даст? Можем только на неприятности нарваться, а даже если убедимся, что мертвяки живут в домах, пьют пиво у телевизора и ленятся ходить на улицу, на наше путешествие это никак не повлияет: мы все равно намерены держаться подальше от любых населенных пунктов, если они населены не сплошь обычными живыми людьми. Если мертвыми, то уже нам точно не подходит – не наш стиль.

Так мы и ехали. Никто в нас больше не стрелял, иногда видели мертвяков. Затем нас навигатор вывел в Скоттсдейл – как ни крути, а нам надо было попасть на развилку десятой федеральной и восемьдесят седьмой, так что пришлось снова забирать к югу. Крюк получался фантастический по лишнему пути, но зато мы объезжали полуторамиллионный мегаполис. В основном объезжали.

Сначала мы угодили в Скоттсдейл – царство денег, гольф-клубов, дорогих отелей, «гейтед коммьюнитиз» – огражденных деревень из роскошных вилл с отличной охраной, но никаких признаков нормальной жизни не увидели. Более того, мы почти не видели целых домов или машин – все было выжжено, разгромлено и расстреляно. Похоже, что Самый Богатый Городишко Америки превратился в руины и пепел. Населенный на девяносто процентов богатыми стариками, вышедшими на пенсию, этот город меня даже несколько напугал, когда мы с женой заехали в такое примечательное место и провели здесь три дня. Одни старики кругом, умирающий мир. Сирены «скорой помощи» слышны чаще, чем детских смех, а в некоторых «огороженных деревнях» само присутсвие детей было просто запрещено. Маленьких мерзких шавок – можно, а вот детей – нельзя, правила такие.

И вот результат… несколько немощных, глубоко престарелых зомби, как-то умудряющихся ковылять, таких никудышных, что их даже стрелять было странно, попавшихся нам по дороге, и сплошное разорение. Не удержался, плюнул в окно, когда мы миновали эту «жемчужину инвестиций в собственность». Сгорело все на хрен и сдохло, вот и все инвестиции. Тьфу!

Затем нас протащило по самым фешенебельным окраинам Финикса, тоже горелым, мерзким, со следами перестрелок, с объеденными смердящими костяками прямо на дорогах и тротуарах. Очень много костяков – город, похоже, погибал в прямом смысле этого слова, не врали тогда телевизор с Интернетом. А вот мертвяков было очень мало, что удивляло, хотя в одном месте нам пришлось удирать от удивительно корявого, но быстрого и крупного мутанта, выскочившего непонятно откуда и едва не врезавшегося в борт. Хорошо, что я заметил боковым зрением какое-то движение и просто вдавил педаль газа в пол до упора, отчего увесистый фургон достаточно чувствительным рывком прыгнул вперед.

Тварь гналась за нами недолго – метров пятьдесят всего, после чего уселась посреди дороги, крутя уродливой башкой, ну и мы не стали вступать в бой, а просто уехали. Нечего, не до этого нам.

Так добрались до нужной нам развилки, где и свернули с очень хорошей, гладкой дороги на тоже хорошую, но уже чуток похуже. Опять начал меняться пейзаж – появились высокие холмы с крутыми склонами, да еще и поросшие самым настоящим зеленым кустарником, от какого в пустынной Аризоне давно глаз отвык – все вокруг вечно желтое и пыльное.

Правда, такой ландшафтик с холмами по сторонам начал напрягать мою параноидальную часть натуры – случись чего, так и свернуть с дороги некуда, разве что в кювет. До этого в большинстве мест можно было рвануть просто в пустыню, наплевав на все.

Но никаких засад не было, правда, пару раз попадались машины навстречу. Но вели себя не агрессивно, да и в обеих были люди семейные, с женами, детьми и даже собаками. Тоже куда-то в путь тронулись – видать, переждав период наибольшего бардака и где-то пересидев чрезвычайное положение, которого я, впрочем, так и не заметил.

– Когда будем ночлег искать? – спросила Дрика вскоре.– Финикс ведь проехали, верно?

– Верно,– подтвердил я.– Скоро начнем уже, когда доберемся до поворота на Джиселу.

– А что там?

– Это такой маленький-маленький городок в стороне от фривея, человек пятьсот там живет. Его главный плюс – стоит на отшибе и прямо на реке.

– Хочешь податься туда? – уточнила она.

– Не знаю, но подумываю об этом. Хочется очутиться как можно дальше от главной дороги.

– И зачем нам тогда городок? – удивилась она.– Ты настолько уверен в жителях, что не боишься обычного грабежа?

– Боюсь,– согласился я с нею.– С другой стороны, могли бы устроиться на ночь с доступным комфортом. Народ в таких городках редко бывает злодеями, чаще всего наоборот.

– Мне кажется, что рисковать все равно не стоит,– покачала она головой.– Мы на сколько ночей в дороге рассчитывали, на три? Вполне можно поспать прямо в фургоне.

– В фургоне придется караул ночью держать, без него я даже посреди пустыни спать не решусь, – ответил я.– А если среди людей, то можно будет выспаться.

– А у нас вон… Тигр покараулит,– улыбнулась она, опустив руку и с силой погладив разомлевшего на ящике с консервами кота.

Она пошутила, но я подумал, что эта шутка содержит в себе лишь долю таковой. Пока кот безошибочно определял присутствие нежити, правда… в обоих случаях это были собаки, а его реакцию на зомби-людей проверить пока не удалось. И еще интересно – кот явно решил остаться с нами и никуда не уходить. Не могу сказать, что я против, я вообще к этим зверям с большим почтением, но если он еще сможет за сигнализацию работать, то тогда его ценность как члена экспедиции вырастает необыкновенно.