Дмитрий Донской. Пробуждение силы - Михаил Ланцов Страница 12

– Ты делаешь мне предложение, от которого я не могу отказаться, – Анна с легкой укоризной посмотрела на князя. – И еще спрашиваешь мой ответ?

1360.09.02, Москва

Разобравшись в странной аномалии с покушением, князь охотно вернулся к текущим делам. Однако не прошло и пары недель, как прискакал человек митрополита из Владимира и «обрадовал» всех новостью – ярлык на Великое княжение оказался в руках Суздальского князя.

– Это конец, – сокрушенно махнул рукой Дима и как-то сник, выжимая из себя те зачатки актерского мастерства, что имелись. Митрополит и боярин сильно насторожились от такой реакции. В отличие от Анны; она каким-то образом почувствовала фальшь в словах Димы, но комментировать это не стала.

– Княже, чего же ты печалишься? – удивился Вельяминов. – Ты юн. Хан тебе и не дал бы ярлыка. Позже, когда подрастешь, вернешь свое.

– Дядя, а что ты слышал о делах Орды?

– Хан умер, – пожал он плечами. – После него новый взошел на престол. А что?

– А то, что прошлым летом самозванец зарезал законного хана Бердибека и провозгласил себя его братом и преемником. Но уже в январе его зарезал соперник. Такой же самозванец.

– Кхм… – кашлянул митрополит. – Откуда это стало известно?

– Сорока на хвосте принесла, – усмехнулся Дмитрий. – Почему зарезали первого самозванца? Потому что он начал эмиров Бердибека гонять. Вот те против него и поднялись. Новый же самозванец, как сказывают, купил благосклонность эмиров подарками и обещаниями. Вот Суздальский князь и подсуетился. Точнее не только он один, а с братом. Съездили и дарами богатыми расположение хана купили себе, тому-то нужно было откуда-то средства брать для реализации своих обещаний и посулов.

– Но нам-то что с того? – непонимающе пожал плечами дядя.

– Этим летом второго самозванца зарезали. Пришел третий. Для Дмитрия Константиновича это большая неловкость. Чтобы сохранить расположение хана, уже нового, ему снова придется подарки везти богатые. Но казна у него не бездонная. Вот и подумай, дядя, что он постарается сделать.

– Города обложит выходом да поборами?

– Время сейчас смутное. Силы у него много, но она заемная. Чтобы усидеть на Великом княжении, Дмитрию нужна дружба с Суздалем да Владимиром. А значит, не облагать новыми поборами он станет их, а напротив, облегчая положение. Чтобы городовые полки, если что, поднять на свою сторону. С других же городов своих владений ему брать особенно и нечего.

– Тогда как?

– На правах Великого князя он может выехать в земли Тверские, Московские и Рязанские для сбора выхода в пользу Орды. Ну и свое положение заодно поправить. Как думаешь – куда он поедет в первую очередь?

– То никому не ведомо, – развел руками дядя.

– Ты просто поставь себя на его место и прикинь, что тебе нужно сделать. В Тверь идти? Так ведь дружбу с Литвой там крепкую держат. Готов ли Великий князь с Ольгердом встретиться лицом к лицу? Ой, не думаю. Ему ведь не дружину в землю сложить нужно, а пограбить в удовольствие. А значит, либо в Рязань идти, либо в Москву. Куда бы ты пошел?

– В Москву, – хмуро произнес Вельяминов.

– И почему?

– Потому что у нас дружина ныне слабая. Сотни полной нет. А городовой полк не ясно – встанет за нас или нет. Все-таки супротив Великого князя, да малыми силами – риск большой. В Рязани же и с дружиной все хорошо, да и городовой полк меньше уважения к Владимиру и Великому князю испытывает.

– Вот именно, – грустно улыбнулся Дима. – Разорит он нам княжество. А если споется с Тверью, то и поделит. Ведь я еще мал и со мной всякое может случиться. Брат же еще моложе.

– Они не поднимут руку на родича, – возразил митрополит.

– Уже подняли, отче. Ниточки недавнего нападения тянутся в Тверь. И явно не к простым боярам. А тверской князь вряд ли решится на такой поступок, не заручившись поддержкой Ольгерда. Ведь вдруг все вскроется и я, призвав кого в союзники, в гости к нему пожалую?

– Ты считаешь, что это дело рук Василия Михайловича Тверского? – выгнул бровь Алексий.

– Уверен. Сомнения только в том, какую в этом нападении роль играл сам Ольгерд и его люди, которые, безусловно, были замешаны. И, главное – зачем ему все это? Вряд ли он горит желанием укреплять Тверь. Она у него хоть и союзник, но при случае, он охотно это княжество проглотит. Как уже поступил с Полоцком и прочими западными землями Руси. Скорее – это замечательный повод посадить туда кого-то из своих сыновей. Ну и нас ослабить.

– Мудрено все как-то, – покачал головой Вельяминов.

– Дядя, мне нужна твоя помощь, – проигнорировав его слова, произнес Дмитрий. – Бери людей. Десятка два. И езжай в Рязань. Постарайся договориться с Олегом Ивановичем. Ему наша торговля досками выгодна. Да и после нас за него возьмутся. Нужно, чтобы в случае выступления Дмитрия Суздальского он подошел с дружиной своей к Москве на соединение. Понял ли?

– Понял, но выступать придется против Великого князя…

– Дмитрию Суздальскому нужно будет летом заново ярлык подтверждать. Ныне он недействительный. Осень сытная – урожай снят. Если зиму простоим, то весной к нам не сунется. Брать-то нечего. Людей против себя восстановит, а ни хану выхода, ни себе прибытку не добудет. А там уже новая осень наступит – может, и ярлык он потеряет да Владимир оставит. Кто знает, как там, в Орде, сложится?

– Ясно, – кивнул боярин, все еще хмурясь.

– И твоя помощь, отче, мне тоже понадобится, – обратился Дима к митрополиту.

– Езжать во Владимир и не дать поднять городовой полк против тебя?

– Именно так. А если получится, то и Суздаль остудить.

– Сделаю.

На том и разошлись. А уже наутро следующего дня Василий Вельяминов с десятком дружинников сел в ладью и отправился вниз по реке – в Рязань. С очередной партией досок, разумеется. А митрополит конным путем двинулся вверх по Яузе, дабы достигнуть Клязьмы и оттуда спуститься до Владимира.

А Анна, проводив их долгим взглядом, тихо спросила князя:

– Зачем ты их выпроводил?

– Заметила?

– Не сразу, но да. Каждый уехал с уверенностью, что спасает тебя от погибели, а свое дело от разорения.

– Это хорошо. Раньше ближайшего лета, я надеюсь, их не увижу. А если получится, то и на следующую зиму удержу вдали от Москвы. Пускай дядя о торговых делах в Рязани печется, а митрополит о расположении уважаемых людей Владимира.

– Только и всего?

– Ты считаешь, что этого мало? – удивился Дима.

– Отнюдь, но… ты ведь не для этого их отослал.

– Верно. Я хочу укрепиться верными войсками.

– Так быстро? Откуда ты их возьмешь?