Спецшкола для нечисти - Мария Николаева Страница 12

— Это когда я не приходил?! — делано возмутился Абрахас и улыбнулся тепло-тепло. — Фидда, уж от тебя я такого не ждал.

— Это не я — это мама. Я только передала ее слова, — небрежно дернув плечиком, сообщила девушка. — Тем более ты первый начал этот официоз, я только поддержала твою игру. Кстати, может, представишь меня своей спутнице? А то она сейчас от удивления совсем дара речи лишится, — бросила эта кошка и ехидно так сверкнула светло-карими глазами.

— Лика, эта въедливая дама — Фидда дель Китт, природный оборотень, и, как ты уже должна была догадаться, родом она из Пустыни.

Я кивнула новой ученице — как равной. Впрочем, возможно, она этого и не заметила, ибо вряд ли в курсе всех правил этикета светлых земель, а Абрахас уже давно перестал обращать внимание на мои странности. И слава всем богам! Подозрительных взглядов в мою сторону и так хватает.

— Фидда, а это — Лика, просто Лика, ибо больше мне сообщить о ней нечего.

Кошка (а она, даже будучи в человеческом обличье, прежде всего была кошкой) насмешливо скривила губы и с нескрываемым интересом посмотрела на меня. Ох, не зря про любопытство кошачьего племени ходят легенды! Чувствую, аукнется мне еще вся эта таинственность и недосказанность, но не правду же им говорить, верно?

— Значит, Лика? — медленно произнесла девушка, уставившись на меня немигающими пожелтевшими глазами. Я кивнула, хотя в этот момент мне отчаянно захотелось оказаться где-нибудь подальше от этой кошечки. — Что ж, тогда и ты можешь звать меня просто Фиддой. Думаю, это будет интересно.

Интересно? Не понравились мне ее последние слова, но есть вещи, с которыми просто необходимо смириться — как с неизбежным злом. И, кажется, Фидда дель Китт все увереннее занимает именно эту нишу. Хотя чего еще ждать от кошки, хоть и серой?

Мы сидели на кухне — знакомство пошло по второму кругу. Майя, как всегда, фонтанировала энтузиазмом. Нади, бросив на новую ученицу равнодушный взгляд, казалось, потеряла к той всякий интерес. Себас с нескрываемым любопытством рассматривал кошечку — наверное, чувствовал родственную душу, хотя говорят, что аниморфы и оборотни имеют слишком разную природу, чтобы найти общий язык. Карима с вежливой улыбкой предложила в весьма ультимативной форме вновь прибывшей пройти обследование… Вот чем больше наблюдаю за целительницей, тем сильнее убеждаюсь: она здесь с сугубо научными целями, а если точнее, то просто хочет пощупать, так сказать, собственными руками всю нечисть, до какой дотянется. Абрахас наблюдал за всем этим с доброй улыбкой директора детского сада, еще не потерявшего терпение. Фотиса не было. Последний факт подозрительно сильно меня взволновал, но я упрямо запрятала эти мысли подальше.

В конце концов, мне же он совершенно безразличен. Подумаешь, несостоявшийся жених! Драконья кровь в жилах не обязательно должна делать его неотразимым!

— Не понимаю. Совсем. Так чем отличаются оборотни от магов-аниморфов?

Ой, я, кажется, снова излишне ушла в свои мысли и пропустила момент, когда завязался разговор. Если честно, ответа на вопрос я не знала (хоть и прочла в свое время много умных книжек по этой теме), поэтому поспешила прислушаться, тем более не так часто отвечают сами заинтересованные лица, а не маги-теоретики.

— Всем, — небрежно бросила Фидда, но, убедившись, что подобное заявление Надиру не удовлетворит, пояснила: — Сами истоки силы у нас разные. Аниморфы — это, прежде всего, маги, научившиеся принимать облик животных. У них нет единого облика: в одной семье могут проявить себя совершенно разные звери. Потом аниморфы, несмотря на наличие второй ипостаси, все равно остаются в первую очередь людьми. У нас же все не так. Мы не просто принимаем чей-то облик — мы действительно становимся зверями. И в роду идет наследование какого-то определенного тотемного защитника. Для моей семьи это песчаный кот. Собственно, его я и почитаю за бога — все-таки он был основателем рода.

— То есть? — Надира настороженно нахмурила брови.

— Это значит, что в предках Фидды значится бог-кот, тот самый, что в наших легендах ответственен за странствия и кривые дороги, — наставительным тоном произнес Абрахас и улыбнулся уголками губ, потому что на наших с Нади лицах отразились все наши мысли.

Поверила ли я в такое громкое заявление? Скорее нет, чем да. Но что-то заставило не отбрасывать эту мысль столь категорично — все-таки у меня самой в предках значатся не менее экзотичные существа… благо, что для наследия по той ветви кровь уже слишком разбавлена.

— То есть ты — потомок бога? — не скрывая своих сомнений, уточнила Надира.

— В некотором роде, — ответила Фидда, безразлично дернув плечом, и потянулась за очередным бутербродом с красной рыбой.

Когда церемония встречи нового ученика перешла в поздний обед, я не заметила, но сейчас уже перед большей частью собравшихся стояли тарелки с легкими закусками. Кажется, домовые решили закормить всех до смерти. Что ж, остается верить, что, когда мы все расплывемся на таких харчах, из нас самих обеда не сделают — вряд ли я буду хорошо смотреться в яблоках…

Последняя мысль заставила меня приглушенно хихикнуть. Почему-то следом представился Себас — в своей звериной форме, на огромном подносе и с петрушкой на ушах… Дальше моя фантазия приказала долго жить, и я была этому рада, ибо совсем не представляла, куда она меня могла бы завести в итоге.

Я все еще мысленно хихикала, когда меня отвлек противный въедливый звук, подозрительно напоминающий писк насекомого. Недовольно хмурясь (головная боль вновь напомнила о себе), я бросила взгляд по сторонам и, заметив искомого нарушителя спокойствия рядом с собой, резко выбросила руку вперед… а потом с детским интересом поднесла жужжащий кулак к уху. Поймала. Даже странно как-то — никогда раньше у меня этот трюк не получался.

Я все еще озадаченно смотрела на собственную руку с зажатым в кулаке мелким вредителем, а потому далеко не сразу обратила внимание на воцарившуюся тишину.

— Лика?

Я вопросительно глянула на Абрахаса. Неужели я опять что-то сделала не так? Так ведь только эту жужжалку крылатую поймала и все!

— Лика, девочка моя, кого ты там изловила? — как-то подозрительно ласково поинтересовался директор.

Я снова озадаченно посмотрела на свой кулак, потом для верности поднесла его к уху, проверяя, жужжит ли…

— Кажется, комара, — не слишком уверенно произнесла я.

Седые брови директора взлетели выше, словно пытаясь спрятаться в несуществующей шевелюре.

— Комара, значит… — хмыкнув, пробормотал он, а потом посмотрел на меня так ласково, что я почувствовала себя душевнобольной на приеме у доброго доктора. — И где же этот «комар» сейчас находится? — Все те же мягкие интонации, только взгляд стал совсем уж озорным, как у нашкодившего мальчишки.

— В западном крыле, во второй библиотеке, ну в той, что находится в подвале, — механически сообщила я, хотя в доме абсолютно не ориентировалась и уж конечно не знала, что тут не одна, а несколько библиотек… Кстати, а сколько их? Ответ не заставил себя ждать: пять, причем та, в которой я была сегодня, вроде как закрытая.