Разящий клинок - Майлз Кэмерон Страница 13

Гвардеец состроил гримасу.

– Я живу в опасном районе, – пояснил молодой человек, опустившись на колени возле затихшего епископа. Тот был мертв.

Вместе они подхватили бесчувственного пленника и направились в большой приемный зал, чтобы затем оказаться в тронном зале. Там должны были дежурить шесть гвардейцев, но вместо них лежали лишь трупы двух схолариев.

Принцесса проследовала прямо к трону. Она помедлила, затем собрала юбки и уселась.

Леди Мария едва заметно кивнула.

Деркенсан поднялся на специальное возвышение для телохранителей с правой стороны и встал навытяжку. Это казалось вполне естественным. Жених направился к левому помосту.

Монах поклонился и, поскольку Ирина не предложила ему сесть, остался стоять.

Она обвела их взглядом:

– Соображения?

Харальд подумал, что ее тон был беспристрастным и куда более властным, чем у императора. По правде говоря, он звучал, как у прирожденного правителя.

– Город все еще наш? – спросила Мария.

Деркенсан склонил голову.

– Госпожа, я лично поднял тревогу у ворот. Но изменники могли открыть любые другие.

– А армия? – осведомилась принцесса. Или уже императрица? Она держалась уверенно, хотя ее мучили сомнения.

– Вардариоты в своих бараках. А многие нордиканцы… погибли.

Жених в свою очередь поклонился и доложил:

– Я видел трупы двадцати схолариев.

– У герцога Фракейского за стенами города по меньшей мере три тысячи солдат. Возможно, в два раза больше. – Деркенсан тщательно подбирал слова. Ему доводилось говорить с императором всего два или три раза. Это была его самая долгая беседа с кем-либо из членов монаршей семьи.

– А у нас всего несколько сотен, – заметила молодая женщина. – Когда мне, похоже, нужна целая армия.

Леди Мария присела в реверансе.

– Миледи, случилось так, что я знаю, где ее можно отыскать. – Ее губы тронула легкая улыбка. – Вообще-то, миледи, ваш отец ее уже нанял. Он послал за ней моего сына, если помните.

Багрянородная Ирина откинулась на спинку трона и вздохнула.

– Еще больше наемников? Они бич нашего народа вот уже пятьсот лет, – заявила она. – И чем же мой досточтимый отец собирался расплачиваться с ними? – потребовала у Марии ответа принцесса.

– Вами, – сказала пожилая женщина, вновь делая реверанс. – Ваше величество, – добавила она.

– Ах, да, я вспомнила.

Командир войска наемников почти в полном одиночестве наблюдал за восходом солнца. Одну ногу он поставил на прочный табурет, и его оруженосец пристегивал к ней ножной доспех.

Тоби хватало благоразумия помалкивать. Поэтому юноша просто занимался своим делом: сначала он прикрепил наголенник к другой его створке, соединенной с наколенником, затем полностью раскрыл, чтобы надеть на правую ногу рыцаря.

Капитан жевал колбасу.

Тоби сражался с наголенником – тот все время норовил зажать ткань стеганых шоссов командира, а поскольку их недавно постирали, они плохо растягивались. Утро выдалось прохладным, почти холодным – кожа тоже задубела.

Однако подобных трудностей Тоби не боялся. Он соединил створки наголенника, застегнул нижнюю пряжку, подтянул верхнюю и перешел к различным ремешкам, которые должны были удерживать доспех на ноге его господина целый день.

Выплюнув кусок шкурки, капитан отложил колбасу и собственноручно привязал верхнюю часть доспехов к дублету.

Солнце появилось над горизонтом, казалось, будто оно выпрыгнуло на востоке прямо между двух гор и залило рыцаря своим светом – темноволосого, с клиновидной бородкой и серо-зелеными глазами. В утренних лучах его волосы отсвечивали синевой, кольчужный хауберк засверкал, а ярко-красный гамбезон заалел.

Тоби хлопнул по закованному в доспехи бедру капитана.

– Хорошо, – сказал Красный Рыцарь.

Парень отошел к оружейной стойке и вернулся с соединенными нагрудником и наспинником, испещренными добрым десятком вмятин. Он держал их раскрытыми, пока капитан не проскользнул внутрь. Едва юноша принялся застегивать плечевые ремни, дюжина лучников и войсковых слуг схватились за двадцать четыре веревки от шатра Красного Рыцаря и отвязали их. Все строение оказалось на земле столь же быстро, как Тоби управился с пряжками. К тому времени, как капитан согнул руки, шатер полностью исчез.

Войско спешно сворачивало лагерь. Ряды палаток падали, как кегли на лужайке для игры в шары. В начале каждого прохода грузились повозки, а пажи чистили скребницами лошадей или подводили их к рыцарям.

Мужчины мочились на костры.

Капитан наблюдал за всем этим, поедая яблоко. «Мочиться на костры», – задумчиво кивнул он собственным мыслям.

Нелл, его новый паж, подвела к нему уродливого боевого коня. Он даже не придумал животному имя – четыре года проездив на одном скакуне, Красный Рыцарь теперь терял их в каждом бою.

Выкладывая по сотне флоринов за нового.

И все же он протянул жеребцу огрызок яблока, и тот взял угощение с большей деликатностью, чем можно было бы ожидать от такого страшилища.

Нелл волновалась. Тоби попытался жестом отослать ее прочь – ей было тринадцать, и никто в войске не понимал, почему она стала пажом капитана, кроме его оруженосца, знавшего, что лошади ее просто обожали.

Взгляды Красного Рыцаря и девчушки пересеклись. Он приподнял бровь и спросил:

– Что?

Она вздрогнула:

– Что? Я не знаю, что мне делать.

Капитан глянул на Тоби и направился к небольшому костру, оставленному специально для него кем-то из слуг.

– Господь Всемогущий, девочка, не разговаривай с ним, – прошипел оруженосец. – Иначе он превратит тебя во что-нибудь ужасное. Спрашивай у меня. Но никогда – у него.

Мэг протянула молодому мужчине кружку вина с пряностями.

– Как всегда, развлекаетесь? – поинтересовалась она.

Он оглянулся назад – туда, где Тоби неистово размахивал руками перед Нелл.

– Даже не знаю, зачем я повесил себе на шею эту ребятню, – ответил он. – Не бери в голову, Мэг. Мы готовы выступать?

Швея повела плечами.

– Я что, похожа на офицера? Моя повозка собрана, уж в этом я могу вас заверить. – Она помолчала. – Недостает только палатки и дочери.