Венганза. Алый рассвет - Ани Яновска Страница 13

Родригес не готов был себе в этом признаться, но взгляд ее черных глаз оставил ожог на его сердце. Однако куда сильнее Алехандро жгло ее презрение. А ведь если ему удастся задуманное, все в городе будут смотреть на него так же. Что скажет ему отец и бедная мать? Нет, он не допустит, чтобы его семья узнала, что их сын встал в ряды бойцов Гарсии! Им лучше уехать как можно скорее. Туда, где люди картеля их не достанут.

Алехандро окинул взглядом храпящих сокамерников и подумал, что слишком хорошо вписывается в эту компанию. Он даже самому себе порой напоминал бандита со зверским лицом и взглядом убийцы. Друзья-рейнджеры шутили, что слабонервным и беременным смотреть на капитана Родригеса противопоказано, а от его улыбки дохнет вся мелкая живность на пятьдесят шагов вокруг. Другое дело Мигель. Он был красавчик и мог найти тропинку к любому сердцу.

Широкая грудь Алехандро поднялась в тяжелом вздохе. Нет, такая девушка как Рита на него и раньше бы не взглянула, а после того, что он собирается сделать – нечего и мечтать.

Дневной жар сменился вечерней прохладой.

Комиссариат опустел, дежурные заперли двери на тяжелые замки. Алехандро устроился в самом углу клетки, отсюда ему был виден стол дежурного офицера и большие часы над ним. Время тянулось очень медленно.

С тем особенным нетерпением, которое всегда овладевало им накануне хорошо продуманной рисковой операции, Алехандро ждал наступления ночи. Часы пробьют полночь и тогда начнется сложный танец, в котором ему придется вести свою партию.

***

Как обычно, в выходные у бара "Черная голубка" яблоку негде упасть. Столики, выставленные прямо на тротуар, все заняты, а чтобы заполучить местечко на веранде, где лучше слышно музыкантов, завсегдатаи приходили заранее.

Самые богатые горожане отдыхали в кафе и ресторанчиках ближе к реке, предпочитая дорогую еду и прохладные закрытые залы. Но "Черная голубка" славилась на весь Сан-Висенто, и пользовалась огромной популярностью и у простых жителей, и у богачей. Сюда приходили не столько за выпивкой, сколько за танцами.

Широкую, освещенную яркими фонарями улицу заполняли танцующие пары. Заводные асконские ритмы заставляли сердца стучать быстрее, ноги сами просились в пляс, а бедра начинали невольно покачиваться в такт музыке. Танцевали все – от малышей, еще нетвердо стоящих на пухлых ножках, до старичков, забывавших о трости и подагре, когда играла румба. Исповедника тоже никто не осуждал за стремление быть вместе со своими прихожанами не только в храме, но и на танцах.

Анита не пожалела, что приняла приглашение падре Энрике провести этот вечер здесь.

Они тщательно осмотрели сначала место убийства несчастного музыканта, а затем кладбище. То, что обнаружила муэртида, очень ей не понравилось.

Знаки. Скрытые пентаграммы, невидимые обычному глазу. Узор на плитках складывался в тайные символы темных шаманов, связки из куриных костей, перьев и брызги крови оставлены на надгробиях. А протоптанные между могилами тропы замыкаются в огромную печать, в центре которой – святилище Санта Муэрте. Сомнений нет, здесь есть шаман, использующий силу смерти. Он, может быть, и не причастен к убийствам, но с каждого из них получает свою долю силы.

После Анита попросила падре показать ей и другие места, где недавно кто-то погиб или даже просто умер своей смертью. Во многих местах находилась особая метка. Метка Смерти.

Анита Моретти поделилась своими выводами с падре. Исповедник не представлял, кто мог бы практиковать такой шаманизм. Неудивительно, тем, кто практикует подобное, вход в храмы Святой Девы закрыт.

Муэртида решила, что начнет охоту на шамана завтра же.

Весь этот длинный день ужасно утомил Аниту и она собиралась честно проспать до утра в выделенной ей в домике исповедника комнате. Только еды у падре не оказалось.

Энрике уговорил ее пойти поужинать в "Черную голубку". В гардеробе Аниты нашлось единственное черное платье, оставленное для праздников при храме, оно сильно отличалось от нарядных одежд синьорит Сан-Висенто. Только тонкая нитка жемчуга оттенила черный шелк, так же как широкая белая прядь оттеняла ночной блеск ее распущенных по плечам локонов.

Для падре быстро нашелся столик, им принесли по большой порции тако и текилу со жгучим перцем. Анита улыбнулась:

– А вы не прочь выпить, падре?

– Почему бы и нет? Я не святой, чтобы питаться только эфиром, а всего лишь служитель храма, и у меня вполне приличный аппетит, – улыбнулся Энрике вгрызаясь в кукурузную лепешку с острым мясом и овощами. – Такой ужин быстро восстановит наши силы. К тому же это лучше место, чтобы получше узнать жителей Сан-Висенто.

И он оказался прав. С наступлением темноты в "Черной голубке" появлялось больше гостей, музыка становилась громче, смех заразительнее, а танцы горячее.

– Здешние танцы отличаются столичных, – предупредил Энрике.

– Я это уже заметила, – улыбнулась муэртида.

В Сангре представить себе было нельзя, чтобы танцующие так прижимались к друг другу, как делали это здесь. Не оставляя места стеснению и предрассудкам, синьориты смело взмахивали юбками, поднимали стройные ножки, изгибались в руках своих кавалеров. От этих танцев веяло огнем и страстью, а то, как танцующие чувствовали ритм, вызывало у Аниты восхищение.

– Мы можем станцевать что-то более классическое, – предложил падре Энрике.

Но Анита не спешила ответить согласием. Она наслаждалась прекрасным зрелищем, жадно ловя каждые движения самой яркой пары, перед которой расступались все остальные.

– Это Камила и Альберто, – пояснил Энрике, – король и королева "Черной Голубки". Уже несколько лет никто не может обойти их на танцевальных состязаниях.

– Какие они красивые, – с искренним восхищением проговорила Анита, когда Камила легко вспорхнула вверх в сильных руках своего кавалера в умопомрачительной поддержке, а он неторопливо кружил ее.

Публика взорвалась аплодисментами, и Анита громко хлопала вместе со всеми:

– Потрясающе! Браво!

После небольшого перерыва заиграла яркая мелодия и громкий голос объявил:

– Соло Синьоритас!

Сангрианка не смогла усидеть.

– Сейчас я покажу им, как танцуют в столице, – Анита вскочила, подмигнула падре и задорно всколыхнув юбку черного платья, присоединилась к другим девушкам.

Соло Синьоритас – исключительно женский танец, мужчинам предстояло лишь любоваться.

Падре Энрике с улыбкой следил за Анитой, когда каблучки ее черных лаковых туфелек начали отстукивать все ускоряющийся ритм.

Стан изгибался, бедра плавно покачивались, волосы взлетали вороньим крылом. Резкий взмах юбок открыл до колен ножки сеньорит, затянутые в шелковые чулки, и одобрительный свист показал, что мужчины Сан-Висенто не остались равнодушными к этому зрелищу.