Наследник Новрона - Майкл Дж. Салливан Страница 13

Амилия подошла к зеркалу и провела пальцами по гладкому краю.

— Оно давно здесь стоит?

— Его принесли утром.

— Удивительно, что оно пережило этот день.

Амилия отвернулась от зеркала и посмотрела на императрицу.

— Я никуда не тороплюсь, Амилия. У меня осталось еще несколько недель.

— Значит, ты решила подождать до свадьбы?

— Да. Сначала я думала, что это ничего не изменит, но потом поняла, что ты можешь пострадать. Если я подожду, то получится, что виноват Этельред. Все подумают, что мне невыносима мысль о том, что он ко мне прикоснется.

— Так причина в этом?

— Нет, я не испытываю вообще никаких чувств, и к нему тоже. Ни к кому, кроме тебя. Но с тобой все будет в порядке. — Модина повернулась и посмотрела на Амилию. — Я даже плакать больше не могу. После того, как они схватили Аристу, я не пролила ни одной слезинки… Я наблюдала за ними из своего окна и видела, как внутрь входили Сальдур и сереты, и, разумеется, понимала, что происходит. Они вышли обратно, но она так и не вернулась. Ариста осталась внизу, в том ужасном темном месте. Там, где когда-то побывала я. Пока Ариста находилась рядом, у меня имелась цель, но сейчас ничего не осталось. Этот призрак должен исчезнуть. Я помогала регентам строить империю. Я обеспечила тебе лучшую жизнь. Теперь даже Сальдур не сможет причинить тебе вред. Я пыталась помочь Аристе, но потерпела поражение. Мне пора уходить.

Амилия опустилась на колени рядом с Модиной, мягким движением убрала волосы с ее лица и поцеловала в щеку.

— Не говори так. Ведь ты же была когда-то счастлива? Еще не поздно повернуть назад.

Модина отрицательно покачала головой.

— Девушка по имени Трейс была счастлива. Она жила в семье, которую любила, в маленькой деревушке на берегу реки. Она играла с друзьями в лесу и на лужайках. Та девочка верила в лучшее будущее. Она жила ожиданием даров Марибора. Однако он принес мрак и ужас.

— Модина, надо надеяться на лучшее. Пожалуйста, поверь мне.

— Однажды, когда ты вызвала писца, чтобы заказать новую ткань, я увидела мужчину из своего прошлого. Он и был моей надеждой. Это он спас бедняжку Трейс. На один короткий чудесный миг мне показалось, что он снова пришел за мной, но я ошиблась. И когда он уходил, я поняла, что он всего лишь воспоминание о том времени, когда я была жива.

Амилия опустила руки на стиснутые в кулаки ладони Модины и начала осторожно, словно умирающую птицу, их укачивать. У нее перехватило дыхание, а губы задрожали, когда она перевела взгляд на серебристое стекло.

— Ты права, — печально сказала Амилия. — Как жаль, что они принесли такое красивое зеркало.

Она обняла Модину и заплакала.

Подъезжая к столице, Ройс заметил за рекой клубы дыма и приготовился к худшему. Если раньше для того, чтобы оказаться на шумных улицах Медфорда, достаточно было перейти мост через Галевир, то теперь он обнаружил на его месте пепелище и черные от копоти развалины. Город, который он так хорошо знал, перестал существовать.

У Ройса не было места, которое он мог бы называть домом. Для него это слово означало некое мифическое место, вроде рая или волшебной страны, но улица Вейворд всегда оставалась дорогой его сердцу. Казалось, сама природа позаботилась о бренных останках Медфорда, накрыв город белым саваном свежевыпавшего снега. В нем не осталось ни одного уцелевшего здания, многие дома обратились в пепел. Ворота въездной башни замка были проломлены, крепостные стены в нескольких местах обвалились. Даже деревья сгорели на площади Джентри.

Медфорд-Хаус, находившийся в Нижнем квартале, превратился в груду тлеющих бревен. На противоположной стороне улицы торчал почерневший фундамент, рядом валялась обугленная вывеска с остатками изображения, в котором Ройс с трудом распознал потемневшую розу.

Он спешился и подошел к развалинам. Там, где прежде находилась комната Гвен, он увидел рухнувшую стену, из-под которой торчали чьи-то бледные пальцы. У него подкашивались ноги, когда он, спотыкаясь, начал пробираться к ним через руины. В горле запершило от дыма, и он закрыл нос и рот шарфом. Подойдя к краю стены, Ройс наклонился и попытался ее поднять. Кусок кладки отвалился, но этого оказалось достаточно, чтобы разглядеть то, что находилось внизу. Это была пустая перчатка кремового цвета.

Ройс отступил, чтобы не дышать дымом, уселся на почерневшее крыльцо и понял, что его трясет. Страх был ему неведом, для него не имело значения, будет ли он жить или умрет. Он давно решил, что скорая смерть станет для него избавлением от скорбей этого мира, который всегда был неимоверно жесток к мальчику-сироте. Он всегда был готов к смерти, делал против нее ставки и не раз бросал ей вызов. Ройс думал, что не может потерпеть поражения в борьбе с ней, потому что ему было нечего в жизни терять и нечего бояться.

Встреча с Гвен навсегда изменила это расклад сил. Он был идиотом, ему не следовало оставлять ее одну.

«О чем я думал?» — начал корить он себя.

Они могли бы жить в полной безопасности в Авемпарте, от которой лишь у него был ключ. Новая империя могла до потери сознания биться о ее стены, но никогда бы не добралась до Ройса и его семьи.

Нарушив тишину, в соседнем квартале взметнулась в воздух стая ворон. Ройс встал, прислушался: ветер донес до него чьи-то голоса. Тут только он заметил, что его лошадь успела отойти довольно далеко в сторону, и выругал себя за беспечность. К тому моменту, когда он схватил ее за поводья, его заметил патруль имперских солдат, проходивший мимо развалин дома Мейсона Грумона.

— Стой! — крикнул командир патруля.

Ройс прыгнул в седло и пришпорил кобылу. Однако почти сразу услышал звук глухого удара, лошадь дернулась и упала — из бока у нее торчала арбалетная стрела. Ройс едва успел соскочить на землю. Перекатившись по снегу, он тут же оказался на ногах, и в его руке сверкнул кинжал Альверстоун. К нему спешили шестеро солдат, но только у одного был арбалет, и он поспешно готовился к следующему выстрелу.

Ройс повернулся и побежал. Он влетел в переулок, заваленный обломками, перескочил через развалины «Розы и шипа» и, оказавшись по другую сторону сточной канавы возле конюшни постоялого двора, с удивлением обнаружил, что дощатый мост уцелел. За спиной у него продолжали раздаваться крики, но их заглушал снежный ветер. Старая продуктовая лавка все еще стояла на своем месте, Ройс подпрыгнул и ухватился за подоконник второго этажа. Если солдатам удастся пройти по его следам до переулка, их на некоторое время собьет с толку его исчезновение. Большего Ройсу и не требовалось. Он подтянулся на руках, взобрался на крышу, пробежал по ней и спустился с противоположной стороны. Прежде чем двинуться на запад, он потратил некоторое время, чтобы запутать следы.