Дороги и сны - Оксана Панкеева Страница 13

Но все же Ольгу не покидало тревожное ощущение надвигающейся опасности. Возможно, просто перенервничала — и так каждое представление было для нее испытанием на выдержку, а тут еще эти мужики, да и обязательной разрядки после насильственного веселья она оказалась лишена. Когда шоу закончилось, Ольга готова была мчаться бегом к спасительному фургону, чтобы поскорей забиться в темный угол, но щедрые хозяева не могли отпустить бедных артистов без подобающей благодарности. Инес виконт тут же усадил рядом с собой, а прочих пригласили спуститься на кухню, где для них уже приготовлено угощение. Ясно, что никуда они из этого замка не двинутся, пока дон Мигель не утратит способности стоять на ногах, а вечно голодный тролль не набьет брюхо.

Но и это еще было не все!

Когда Ольга, смирившись с судьбой, в очередной раз проглотив слезы и приготовившись терпеливо ждать, двинулась вслед за мадам к выходу, ее вдруг аккуратно придержали за локоток и попросили задержаться.

Ольга подняла глаза, подыскивая повод для отказа (что было затруднительно, так как причину ей не объяснили и подбирать возражения было не к чему), и застыла в растерянности. Над ней возвышался лично виконт Бакарри, продолжая бережно удерживать за локоть и не отводя пристального, хотя и безукоризненно почтительного взгляда. Вблизи он казался еще крупнее, чем издали, хотя до Элмара ему недоставало где-то с пол-локтя в высоту, а в ширину и того больше.

— Нижайше прошу вас уделить мне несколько минут, — очень серьезно произнес он вполголоса. — Нам необходимо поговорить.

Оторопевшая Ольга затравленно оглянулась, ища взглядом Инес — вдруг та сможет хоть знаком дать понять, что это значит? Однако танцовщица выглядела не менее удивленной и только глазами хлопала в ответ на безмолвный вопрос подружки.

Виконт уловил двусмысленность момента и поспешил добавить:

— По делу.

— Как, прямо… так? — Ольга беспомощно развела руками, намереваясь выиграть хотя бы время на переодевание, чтобы употребить его для более практических целей: посоветоваться с доном Мигелем и позаимствовать на всякий случай один из кинжалов Хулио.

— Не извольте беспокоиться. — Виконт наклонился к ее уху и уже шепотом добавил: — Не бойтесь, маэстрина Ольга. Вам здесь ничто не угрожает.

Ольга без лишних слов сунула кому-то свой барабан, даже не взглянув, кому именно, так как ее взор теперь не мог оторваться от серьезных серых глаз гостеприимного хозяина. Вопрос, угрожает ли ей что-либо, даже не возникал — таким мелким и незначительным он казался рядом с возможностью (пусть даже эфемерной) что-то узнать о судьбах близких.

— Откуда вы меня знаете? — не удержалась она, едва за ними захлопнулась огромная двустворчатая дверь зала.

Виконт жестом пригласил следовать по лестнице вверх и пояснил:

— Я видел вас при дворе. Вы меня вряд ли помните, но не запомнить вас невозможно. А всяческие экзотические одеяния вовсе не скрывают вашу персону, а, напротив, лишь делают более узнаваемой. И даже клоунский грим, к сожалению, не поможет вам замаскироваться от людей, знающих вас в лицо.

Кабинет виконта мало напоминал привычный Ольге королевский — сходства в них было не больше, чем между Элмаровой оружейной и гримеркой маэстро Тарьена. Скорее, так мог бы выглядеть кабинет ее величества Киры, если бы он у нее был. Среди этого начищенного, выстроенного и сверкающего чистотой порядка Ольга сразу же почувствовала себя неуместной пестрой кляксой на парадном ковре.

— До меня доходили слухи о вашей трагической гибели, — продолжал между тем хозяин, пододвигая для нее кресло. Небольшой столик у окна был уже накрыт — предусмотрительный виконт успел подготовиться к предстоящей беседе. — И я был изумлен, увидев вас живой и невредимой, да еще в такой странной компании. Более того, вид благородной дамы в столь бедственном положении меня глубоко шокировал. Именно поэтому я взял на себя смелость предложить вам свою защиту и покровительство.

Ольга неожиданно для себя вдруг заметила, как отступает вечное желание укрыться в темном углу и расплакаться, словно сама собой выпрямляется спина и приподнимается подбородок… Наверное, так и должно быть — когда совершенно незнакомый мужчина, сильный, красивый, уверенный и вообще аристократ в надцатом поколении, говорит с тобой как с равной, поневоле возникает потребность хоть немного соответствовать подобному обращению…

В кресло она опустилась с достоинством и грацией, каких отродясь в себе не подозревала и нипочем не смогла бы изобразить нарочно.

— Какое вино вы предпочитаете?

— Благодарю вас, я не пью вина… Компот или сок, можно просто воды. — Из всех замеченных на столе угощений Ольге приглянулись только моченые яблоки, но как их подобает есть благородной даме согласно этикету, она не имела понятия, а вгрызаться привычным способом, шумно всасывая сок, брызгая им во все стороны и вообще всячески роняя достоинство, она бы теперь не решилась даже под угрозой голодной смерти. — Простите, а какие-нибудь еще интересные слухи до вас не доходили? О судьбе моего мужа, например? Если вы меня помните, вы ведь, наверное, помните и его? Или хотя бы скажите, что стало с королевской семьей, уж это вы должны знать точно?

— О да… — И без того суровое лицо виконта Бакарри помрачнело еще больше, отчего сразу же утратило смутно уловимое сходство с кем-то знакомым, которое не давало Ольге покоя с того самого момента, как она впервые увидела хозяина замка. — К сожалению, мои сведения вряд ли можно назвать утешительными… Я узнал о судьбе ваших спутников из тех же источников, что поведали мне о вас. Ваш муж, его высочество и королевский шут были доставлены из Мистралии в Даэн-Рисс, и с тех пор о них ничего не слышно. Если их казнили, то в полной тайне, а если спрятали, то очень качественно. О королеве известно лишь то, что она исчезла. Просто исчезла, не оставив следа. Поверьте, нас тоже интересует судьба всех этих людей, и наши агенты делают все возможное, чтобы их найти.

Ольга удивленно подняла глаза от бокала:

— А вы?…

— Да, сударыня, здесь не просто собралась компания веселых друзей с целью поразвлечься. Сюда стягиваются все, кто считает себя истинным патриотом и готов сражаться за свободу, что бы ни думал по этому поводу наш бывший король.

— А что он думает по этому поводу? — живо заинтересовалась Ольга.

Стремления «истинных патриотов» были ей близки и понятны, но за долгое время знакомства с королем она привыкла, что его идеи, планы и просто мнение касательно всевозможных вопросов бытия неизменно оказываются правильными, как бы дико и парадоксально ни смотрелись они на первый взгляд.

Виконт вздохнул, и его грустный взор приобрел немного виноватый оттенок.

— Мне тяжело вам это говорить, мне известно, как близки вы были с его величеством и как его уважали… Но факты говорят сами за себя. Он предал свой народ и изменил своему долгу. Не знаю, из каких побуждений он действовал, но его поступки видны и понятны каждому. Вместо того чтобы бороться против захватчиков, Шеллар Третий позорно капитулировал, сложил с себя корону и отдал страну на растерзание врагам. Более того, добровольно облачился в бело-голубую рясу и стал прислужником и пособником узурпатора. Согласитесь, что, учитывая все упомянутое, его рассуждения о «бессмысленных жертвах» и «эффективности дипломатических методов» выглядят не более чем жалкими оправданиями собственной трусости.