Прекрасные - Дониэль Клейтон Страница 13

– Эти выглядят по-другому. Больше. Что за бриллианты?

Сестра подняла одну над моим запястьем.

– Они такие же. Просто более крупный вид, чтобы вмещать больше крови. – Она поднесла пиявку еще ближе. – Сосуды улучшают фильтрацию и помогают пиявке делиться большим количеством очищающего секрета. – Она держала пиявку прямо надо мной.

– Я сама. – Она передала мне серебряный инструмент. – Только две.

Она покачала головой и показала четыре пальца.

– Приказ Мадам Дюбарри. Ты нарушила правила, и уровень аркан сильно упал.

Я сама извивалась, как пиявка, зажатая в щипцы. Прикусив нижнюю губу, я решила, что чем быстрее я это сделаю, тем быстрее отправлюсь спать. Утром я буду на шаг ближе к назначению фавориткой.

– Мне принести ремни для рук? – спросила она.

– Нет. – Я задержала дыхание и посадила пиявку на левое запястье. Она растянулась, обернувшись вокруг моей руки, как браслет из черных жемчужин. Ее укус похож на укол булавки. Маленькие присоски впились в кожу и вену. Ее черное высохшее тело расцвело красным. Бриллианты стали заполняться моей кровью. Я посадила на шею вторую пиявку, и та оставила полосу слизи, нащупывая толстую вену под подбородком.

– Хватит, – сказала я ей и бросила щипцы на ближайший столик. Падма жаловалась на боль от укусов. Хана тяжело дышала – три пиявки присосались к сгибу ее руки. Валерия так и продолжала спать, пока пиявки ползли по ее бедру.

Медсестра покачала головой, доставая еще одну пару пиявок из фарфорового сосуда. Одну она посадила мне на правое запястье, вторую – на лоб. Я закрыла глаза и делала медленные и глубокие вдохи через нос, стараясь расслабиться, пока маленькие создания наполняли себя моей кровью и впрыскивали мне протеины, улучшающие кровоток, восстанавливающие уровень аркан и вытягивающие напряжение этого дня.

Всю ночь я то бодрствовала, то погружалась в сон, где я снова была малышкой, а мама рассказывала мне истории о Богине Красоты. Услышав ее голос, я переместилась в нашу старую комнату. Красные оконные лампы покачивались на сквозняке и омывали стены рубиновым светом. Мы с мамой свернулись калачиком на кровати.

– Расскажи мне о ней, – спрашиваю маленькая я.

Мамины длинные волосы рассыпались волнами по подушке. Она прижимает меня так крепко, словно желает утопить в них. Мы не похожи на мать и дочь. Матери и дочери в сказках похожи, будто пара носков, а мы с ней – полные противоположности. У нее алебастровая кожа, а моя – золотисто-коричневая. У нее вишнево-красные прямые волосы, мои – шоколадно-коричневые и кудрявые. Ее губы тонкие, а мои полные. Стоило мне спросить, почему мы выглядим настолько по-разному, она говорила, что мы совпадаем, будто кусочки пазла, а наши глаза одинакового янтарного оттенка. И только это имеет значение.

– Почему Красота создала Прекрасных?

– В начале времен Бог Неба влюбился в Богиню Красоты, что неудивительно. Назвать ее красивой было бы преуменьшением.

– А как она выглядела?

– Она постоянно менялась. В один день она могла выглядеть как ты, а в другой – как я. Это приводило Небо в восторг. Ему нравились все ее воплощения. Из-за этого ему казалось, что каждую ночь он проводит с новой женщиной. Он мечтал, чтобы Богиня Красоты принадлежала только ему, и был щедр на комплименты, обещания, поцелуи и все, чего желало ее сердце.

– А чего хотела она?

Мама потрепала меня за щеку.

– Красивые вещи, – сказала она. – Облака, солнце и луну. Он велел Богу Земли создать в ее честь восхитительно вкусный фрукт.

– Гранаты.

– Да. – Она намотала на палец растрепанный завиток моих волос. – От его любви Красота породила всех детей Орлеана и проводила дни, совершенствуя их облик, делая каждого уникальным. Но она стала проводить с ними все больше времени, надолго оставляя своего возлюбленного на небе. Он звал ее домой, но она была занята своими детьми. Красота всегда говорила ему: «Я скоро приду», но теряла счет времени. Когда Небо устал ждать, в гневе он послал на землю штормы, и дождь, и молнии. И был потоп, и многие погибли.

– Ей надо было остаться с ним на небе.

– Любовь – это не клетка, малыш, – сказала она. – Любовь похожа на почтовый шар, отправленный по определенному адресу, но прокладывающий свой собственный путь.

– Красный почтовый шар.

– Конечно, лисенок. – Она поцеловала меня в нос. – Мне продолжать?

– Да, пожалуйста.

– Красота вернулась к мужу переполненная горем и выяснила, что он совсем не опечален. Узнав, что это он растревожил небеса над Орлеаном, дабы заманить ее назад, она покинула его. – Мама сделала паузу. – Рассказывая, она растягивала слова, как сладкое тесто, пока мои глаза распахивались все шире от любопытства. – Она сказала Небу, что ее единственной любовью была красота. В ярости он проклял всех своих детей. Их кожа стала цвета пасмурного дня, глаза налились кровью, волосы превратились в гнилую солому, а глубокая грусть, что он им дал, обернулись безумием. Сколько работы Красоте бы пришлось сделать, чтобы восстановить их прежний облик.

– Она попыталась?

Мама шикнула на меня.

– Ты хочешь услышать рассказ?

– Да, – прошептала я, уткнувшись в ее плечо. – Пожалуйста, продолжай.

– Часы, которые она потратила, пытаясь исправить своих возлюбленных детей, превратились в вечность и еще одну, пока…

В камине зашипел огонь, и я подпрыгнула от неожиданности.

– Она слушает, – прошептала я.

– Конечно, – ответила мама. – Она всегда нас слушает.

– Что случилось потом?

– Пока она не создала нас. – Мама мягко провела ногтем по моему запястью, следуя за виднеющейся под кожей веной. – Ее кровь внутри тебя. Ее магия внутри нас. Она живет в нас. На нас лежит ее благословение. Нам поручено делать работу, с которой не справилась она. Мы ее сосуды. – Она поцеловала меня в лоб.

– Камиль.

Я протерла сонные глаза, стирая сны и воспоминание о маме. Бледное лицо Амбер было совсем близко. Она сжимала мою руку под одеялом.

– Ты не спишь?

– Нет, что-то случилось? – прошептала я.

– Я хотела извиниться за вчерашний вечер. – От нее пахло лосьоном из апельсиновых лепестков, который она всегда наносила на волосы, чтобы добиться богатого медного оттенка. – Я просто… Я не понимаю, что произошло, я так…

– Разволновалась?

Она игриво толкнула меня в плечо и провела пальцами по лбу.

– Да.

– Я тоже не знаю, что произошло, – сказала я.

– Ты моя лучшая подруга. – Амбер подползла ближе, протянув ко мне руку. В этот момент она была совсем не той, что постоянно спорила со мной о правилах, магии и королевском дворе, не моей вечной соперницей. Она была моей сестрой.