В паутине страха и лжи - Екатерина Флат Страница 13

Но Алекс поймал ее на лету и отставил в сторону.

— Ч-ч-ч, моя драгоценная, не буянь, — смотрел на меня с невозмутимой улыбкой. — Да, кое в чем ты права. Но лишь в том, что именно я поставил магический запрет на откровенные признания об этой неделе. Вот только сделал я это исключительно для тебя самой, а не в каких-то своих корыстных целях. Сама посуди, — терпеливо объяснял он, — мучимая совестью, ты бы непременно рассказала своему ненаглядному, что я, весь такой мерзавец, принудил тебя провести со мной эту неделю. И если этот опустошитель не совсем тюфяк и размазня, то непременно бы задумал со мной разобраться. И тогда я бы имел полное право его убить. А мне этого делать совсем не хочется. Ты же сразу начнешь убиваться, меня во всем обвинять, что уж точно не улучшит наши непростые отношения. Вот потому, моя совестливая, я и запретил тебе кому-либо о произошедшем рассказывать. Ну а память, уж извини, ты сама себе стерла. Я лично был против этой затеи.

— Лжешь, — я не верила ни единому его слову, — я не могла так сделать! Хотя бы потому, что это прием ментальной магии! А я ментальной магией не владею!

— Я тебя научил этому приему, — очень серьезно возразил Алекс. — Ты сама меня об этом попросила. Я не стал тебе отказывать, все-таки это твой выбор.

— Мой выбор? — я нервно расхохоталась. — Да с каких пор тебя волнует мой выбор? — не в силах стоять на месте, я металась по комнате как загнанный зверь.

Александр ответил не сразу. Не меньше минуты он молча за мной наблюдал. Вот только во взгляде не было торжества или злорадства, лишь откровенная досада.

— Кира, послушай, — наконец, очень серьезно произнес он, — я не сделал за эти дни ничего такого, за что ты сейчас пытаешься меня возненавидеть. Единственная ошибка, которую я совершил, это что научил тебя приему стирания собственной памяти. Хорошо, хоть перестраховался на тот случай, если ты и вправду так поступишь. Все воспоминания о проведенном вместе времени к тебе вернутся. Не сразу, постепенно. Что же до твоего выбора… Ты не права, он очень меня волнует. А именно: чтобы этот выбор был правильным.

Что-то мне стало совсем тошно. Чувствовала, Алекс не врет. Хотя бы в том, что это я сама себе так с памятью удружила. Но, демоны изнанки его побери, что такого происходило эту неделю, раз я решила память себе стереть?!

Видимо, и без озвучивания Александр и так все понял по одному моему лютому взгляду. Встал и подошел ко мне, но, к счастью, даже не попытался прикоснуться.

— Кира, я клянусь, я не сделал тебе ничего плохого. Да, признаю, изначально кое в чем я схитрил, но эта моя хитрость не принесла ни малейшего вреда. И уж поверь, я все-таки не воспользовался весьма благоприятной ситуацией, хотя очень даже мог. Пусть тебе сейчас сложно это понять и все мои слова ты воспринимаешь в штыки. Но гарантирую, когда воспоминания к тебе вернутся, ты поймешь мою правоту.

Я ничего не ответила. Внутренним наитием понимала, что говорит он искренне, но это не слишком-то уменьшало злость, лишь еще больше растерянности добавляло.

Вздохнув, Алекс продолжил:

— Совсем скоро прибудем в Вестсар. Я проведу там около месяца, пока все свои дела не улажу. Запомни, что бы ни случилось, ты всегда можешь ко мне обратиться с любой просьбой.

— У меня уже есть одна, — тихо ответила я, голос по-прежнему дрожал. — Оставь меня в покое. Я не желаю тебя не видеть, не слышать, вообще ничего о тебе знать. Исчезни из моей жизни.

Тепло улыбнувшись, Александр хотел коснуться моей щеки, но я тут же отпрянула в сторону. С безграничным терпением в голосе он произнес: стирания собственной памяти. Хорошо, хоть перестраховался на тот случай, если ты и вправду так поступишь. Все воспоминания о проведенном вместе времени к тебе вернутся. Не сразу, постепенно. Что же до твоего выбора… Ты не права, он очень меня волнует. А именно: чтобы этот выбор был правильным.

Что-то мне стало совсем тошно. Чувствовала, Алекс не врет. Хотя бы в том, что это я сама себе так с памятью удружила. Но, демоны изнанки его побери, что такого происходило эту неделю, раз я решила память себе стереть?!

Видимо, и без озвучивания Александр и так все понял по одному моему лютому взгляду. Встал и подошел ко мне, но, к счастью, даже не попытался прикоснуться.

— Кира, я клянусь, я не сделал тебе ничего плохого. Да, признаю, изначально кое в чем я схитрил, но эта моя хитрость не принесла ни малейшего вреда. И уж поверь, я все-таки не воспользовался весьма благоприятной ситуацией, хотя очень даже мог. Пусть тебе сейчас сложно это понять и все мои слова ты воспринимаешь в штыки. Но гарантирую, когда воспоминания к тебе вернутся, ты поймешь мою правоту.

Я ничего не ответила. Внутренним наитием понимала, что говорит он искренне, но это не слишком-то уменьшало злость, лишь еще больше растерянности добавляло.

Вздохнув, Алекс продолжил:

— Совсем скоро прибудем в Вестсар. Я проведу там около месяца, пока все свои дела не улажу. Запомни, что бы ни случилось, ты всегда можешь ко мне обратиться с любой просьбой.

— У меня уже есть одна, — тихо ответила я, голос по-прежнему дрожал. — Оставь меня в покое. Я не желаю тебя не видеть, не слышать, вообще ничего о тебе знать. Исчезни из моей жизни.

Тепло улыбнувшись, Александр хотел коснуться моей щеки, но я тут же отпрянула в сторону. С безграничным терпением в голосе он произнес:

— Драгоценная моя, не проси о том, чего на самом деле не хочешь. Ты просто очень рассержена сейчас и не помнишь, насколько тебе хорошо было со мной эту неделю.

— А ты вот возьми и прямо сейчас верни мне память! — тут же потребовала я.

— И пойти против твоего же выбора? — скептически возразил он. — Кира, ты и так постоянно меня в этом обвиняешь. Так что уж извини, но нового повода я не дам.

Он направился к выходу из каюты и уже самой двери обернулся.

— В Вестсаре ты сможешь найти меня днем в порту, ночью в гостинице «Цвет королевства». Если что вдруг случится, забудь про эмоции, руководствуйся разумом — сразу ко мне.

Я ничего не стала отвечать. Уж очень мне хотелось послать Александра куда подальше, но при этом царящая в душе растерянность никак не давала нормально сформулировать. Но он будто бы не ждал моего ответа. Улыбнулся:

— До скорой встречи, моя упрямая глупышка, — и вышел из каюты.

Прекрасно понимая, что от моих панических переживаний легче уж точно не станет, я постаралась просто обо всем этом лишний раз не думать. Главное, что за эти дни не произошло ничего такого ужасного. Ну а то, что я якобы сама себе стерла память, слишком невероятно для правды. Я ведь должна была осознавать, в каком ужасе окажусь от такого беспамятства. Так что не стала бы самой себе хуже делать. Видимо, Алекс все-таки соврал, чтобы я еще больше терзалась. Наверняка ведь рассчитывает, что я в панике напридумываю невесть чего, буду мучиться невозможностью рассказать и вдобавок чувством вины перед Рефом. А вот и не дождется! Мне мои нервы дороги. И больше я не позволю Александру поселить в моей душе смуту.