Рождённая во тьме - Ксения Изотова Страница 14

Девушка радостно улыбнулась.

— Я так счастлива, — призналась тихонько она, — мне просто не верится. Знаешь, Нисса, когда я приехала в Скьялл, я надеялась скопить хороший капитал, ведь здесь неплохо платят вообще-то, но при этом я была уверена, что здесь будет просто ужасно. Это было что-то вроде обмена для меня — печальное времяпрепровождение в обмен на деньги на будущую счастливую жизнь. Вначале так оно и было, но потом я встретила тебя, и тюрьма стала не такой уж мрачной. А теперь я встретила ещё и Канта и это что-то совсем невозможное. Я так рада. Ох, Нисса, я хочу, чтобы все были так же счастливы, как и я.

Я смотрела на девушку и улыбалась. Подруга просто лучилась счастьем, её глаза сияли, как маленькие солнышки. Невольно мне самой захотелось смеяться и танцевать.

— Я рада за тебя, правда, рада. — я снова улыбнулась, — и я обязательно приду, чтобы посмотреть на твой триумф. А теперь тебе нужно отдохнуть перед праздником, а то будешь вместо танцев клевать носом.

Когда подруга умчалась, я плюхнулась на кровать и потянулась всем телом. Время до праздника пролетело быстро — казалось ещё совсем недавно было начало зимы, и вот уже солнцестояние. Самый короткий день в году. Немного странно отмечать день, в который царствует ночь, тьма и холод. Хотя… Разве для праздника так уж важен повод? Но тем не менее меня не покидало какое-то странное ощущение неправильности происходящего, словно что-то свербило где-то в боку, нашёптывая: «..это всё не просто так. Всё это добром не кончится…» Полная мрачных предчувствий я подошла к зеркалу и посмотрела на себя. Волосы уже совсем отросли после предыдущей стрижки и падали почти до поясницы. Я стянула их полоской чёрной кожи в высокий хвост и оглядела свой наряд — привычные штаны, чуть менее потёртые, чем я обычно носила, привычная же жилетка, и — вот она, уступка всеобщему праздничному настроению, — довольно аккуратная белая рубашка. Наряжаться я не собиралась, как, впрочем, и участвовать в этой суматохе. Будет вполне достаточно, если я незримо для большинства буду присутствовать где-нибудь за колонной, как это бывало обычно. Выйдя из комнаты я отправилась бесцельно бродить по коридорам, чтобы занять себя в ожидании вечера. Сама не знаю как я оказалась напротив такой болезненно знакомой двери. Сердце невольно сжалось, когда я толкнула ручку и вошла внутрь. Лисана подняла глаза и увидела меня. Похоже, она даже узнала меня, что бывало довольно редко, потому что тонкие бескровные губы дрогнули в слабой улыбке.

— Леанисса… — тихонько прошептала она.

Я подошла к ней и молча села рядом. Слова не шли на язык, да и какая от них была бы польза. Мать опустила руку мне на голову и тихонько погладила по волосам.

— Он идёт. Он скоро будет здесь.

— Кто идёт, мама? О чём ты говоришь?

Лисана в упор посмотрела на меня. В её глазах горело лихорадочное пламя. Скулы резко выступали на исхудавшем лице, грозясь прорезать полупрозрачную кожу. Волосы, которые я ещё помнила мягкими золотыми локонами, превратились в грязные космы, в беспорядке свисающие по обе стороны от измождённого лица.

— Мама?

— Я была такой глупой, — она покачала головой, а потом снова вперила в меня свой взгляд. — Ты должна быть умнее, девочка. Понимаешь?

— Нет, я…

— Он сам дал мне оружие против себя, но я не сумела им воспользоваться. Но ты должна сделать это. Не сейчас, но когда придёт время. Он дал мне ключ, а ты найдёшь замок.

Я молча смотрела на мать. Безумие жадно глодало её тело, её разум, её душу. Что от тебя осталось, Лисана? Ты лишь тень той, прежней женщины, которая была моей матерью. Почему это произошло с тобой? Я узнаю, мама, клянусь, я узнаю. И я отомщу.

— Возьми это, — прошелестела Лисана.

Она протянула мне что-то вроде кулона. Странно, я никогда не видела его раньше. Я разжала кулак — пальцы впились в ладонь так сильно, что оставили лунки, быстро заполняющиеся кровью, и взяла кулон. В небольшом кристалле мутно-белого цвета что-то виднелось. Я попыталась рассмотреть получше, но кристалл был словно заполнен туманом, и рассмотреть что бы то ни было не представлялось возможным.

— Что это?

Но Лисана уже отвернулась и перестала обращать на меня внимание. Возможно, она уже забыла о моём присутствии. Лишь когда я уже выходила из комнаты, она вновь посмотрела на меня. Ни единого слова не произнесли её губы, но глаза сказали мне просто и явственно — «Прощай!». Это был последний раз, когда я видела свою мать.

Уже сидя в библиотеке, среди небрежно раскиданных манускриптов, я вновь взглянула на кулон. Кристалл на ощупь был холодным, вообще-то даже слишком холодным. Из какого бы материала он не был бы сделан, он всё равно должен был быть гораздо теплее. У меня было такое ощущение, что на ладони лежит кусочек льда, матово-белого от многократного подтаивания и замерзания. Я долго крутила кристалл на свету, пытаясь рассмотреть смутный силуэт внутри, но тщетно. Свет не проникал сквозь грани камня, и не делал его внутреннюю часть светлее. Пожав плечами, я надела кулон на шею и спрятала его под рубашкой. На секунду он обжёг мою кожу холодом, но я тут же привыкла и уже через пару минут совершенно его не замечала. Поковырявшись в груде книг, я вытащила потрясающе интересный том по алхимии и погрузилась в него. Вот бы попробовать все те удивительные опыты, что здесь описаны, но увы… Вряд ли Ставински согласится заказать для меня алхимическое оборудование и редкие реактивы. Я улыбнулась при этой мысли.

Наконец стемнело, и на небо высыпали первые звёзды. Выглянув в окно, я наблюдала за царящей в замке суматохой. Туда-сюда бегали кухарки, все, кто не были заняты непосредственно в приготовлении праздника, уже принарядились и, разбившись на группки, направлялись в Большой зал. До дня праздника туда никого не пускали, но я ещё вчера вечером заглянула внутрь и осталась приятно удивлена увиденным. Налюбовавшись непривычно оживлённой Скьялл, я зашла в свою комнату и спрятала в специально надетые ради такого повода новые сапожки мои любимые клинки, подаренные Арманом. Да, на празднике конечно не место оружию, но меня не оставляло беспокойство, вот я и решила подстраховаться. Сапоги, кстати, мне тоже подарил Арман — вначале он думал, что я хожу босиком, потому что у меня нет обуви. Потом, когда он увидел однажды, как я карабкаюсь по отвесным скалам тюрьмы, то сразу понял, почему я предпочитаю не носить сапог. Но подарок не отнял, и сапожки (довольно симпатичные, кстати, из хорошей кожи) так и стояли в углу невостребованными. Но вот, наконец, пригодились.

Я спустилась по лестнице и зашла в залу. Освещённая несколькими сотнями свечей, она выглядела по-настоящему празднично. Две стены были полностью заставлены длинными столами с разнообразными яствами. Я тут же ухватила маленький пирожок и отошла в сторону, встав за одной из больших колонн, поддерживающих своды. Куснув пирожок, я зажмурилась от удовольствия. Да, наша кухня превзошла саму себя. Я оглядела зал. Люди всё прибывали, пока, наконец, все кроме пары человек, трудящихся на кухне, не зашли внутрь. На лицах у всех сияли радостные улыбки — как мало нужно тем, кто столько времени не видел никаких поводов для радости. Заключённых, разумеется, не пригласили, но они бы в любом случае не пришли. Не думаю, что они захотели бы веселиться здесь.