Королевство плоти и огня - Дженнифер Ли Арментроут Страница 14

Кастил проткнул последнего Жаждущего, я опустила меч и шагнула назад. Я тяжело дышала, сердце колотилось. Кастил высвободил клинок и повернул голову в мою сторону. Не знаю, что он хотел увидеть: что я еще держусь на ногах, не убежала прочь или что не бросаюсь на него с мечом?

Насчет двух последних пунктов ему нечего беспокоиться. Я слишком устала, чтобы куда-то бежать.

– Я надеялся, что мне выпадет шанс тебя спасти. – Кастил наклонился и вытер меч о штаны одного из трупов. – Но помощь тебе не понадобилась.

– Прости, что разочаровала.

Я посмотрела на Жаждущего, лежащего передо мной. На нем не было рубашки, и я увидела рану у него на животе: четыре глубокие борозды уродливого фиолетового оттенка, тогда как остальная кожа – бледная, как у покойника. Значит, у него не пили кровь Вознесшиеся, а он стал проклятым из-за укуса Жаждущего. Интересно, сколько ему тогда было лет? Чем он зарабатывал на жизнь? Был ли он гвардейцем или следопытом? Банкиром? Фермером? Была ли у него семья? Дети, которых у него отбирали?

– Я тебе рассказывала, что меня укусил Жаждущий?

– Нет, – тихо ответил Кастил. – Куда?

– В ногу. Шрам выглядит так, будто рану нанесли когтями, но то были клыки. – Я не знаю, почему говорю и думаю об этом. – Я никогда не понимала, почему выжила после укуса и не стала проклятой, как все укушенные. Я хотела рассказать тебе об этом после того, как мы… были вместе, но много всего случилось. Раньше я ничего не говорила, потому что об этом мне тоже велели молчать. Королева уверяла, что я выжила, потому что Дева, Избранная богами. Вот почему я не обернулась монстром. Но меня никто не избирал. – Я посмотрела на него. – Это потому что я частично атлантианка?

Кастил убрал меч в ножны и подошел ко мне.

– Укусы Жаждущих не делают атлантианцев проклятыми, но если их очень много, если им удастся снести нам голову, они могут нас убить.

– Думаю, мне не разрешали использовать дар или рассказывать об укусах потому, что это способности атлантианцев. Наверное, Вознесшиеся боялись, что если люди будут об этом знать, то кто-нибудь поймет, что это означает.

– А кто-нибудь знал?

– Виктер знал об укусах и о моем даре, но Тони – нет. Мой брат знал – то есть знает. Он знает. – Я сдвинула брови. – И Тирманы.

– Среди Последователей есть атлантианцы. Если бы кто-то из них узнал о твоем даре или об укусах, то сразу бы понял.

Кастил поднес руку к моему лицу. Я напряглась, когда он провел большим пальцем по щеке под шрамом.

– Кровь Жаждущего, – пояснил Кастил, вытирая ее. Он встретился со мной взглядом. – Если бы я знал, что те отметины от укусов, я бы сразу понял, кто ты.

– Ага, и… – Я осеклась. – Это бы что-то изменило?

Он долго не отвечал, но потом сказал:

– Нет, Поппи. Будь ты смертной или наполовину атлантианкой, это бы не изменило того, что произошло.

– По крайней мере, ты честен.

В груди заныло, я отвела от него взгляд и посмотрела на Жаждущих. Они пришли с той стороны, куда я направлялась. Я тяжело вздохнула, понимая, что не выжила бы. В одиночку я бы никак не справилась с дюжиной Жаждущих, имея при себе только столовый нож. Я это признаю. Я бы умерла здесь, и это была бы не та свобода, которую я искала.

Почему-то вспомнилось, что он говорил мне когда-то давно, словно бы в иной жизни.

– Помнишь, ты сказал, что как будто знал меня раньше?

– Помню.

– Это была ложь?

Выражение его лица ожесточилось, но потом смягчилось.

– А ты тогда солгала?

Я покачала головой.

– Тогда почему?

Он опустил густые ресницы.

– Думаю, это наша атлантианская кровь почуяла сродство и показала связь в ощущении, которое легко можно было не заметить.

Кастил накрыл рукой мою руку, в которой я держала меч, и выдернул его из моей хватки. Я не стала сопротивляться. Он вытер клинок и засунул в ножны рядом с другим мечом.

Я опять встретилась с ним взглядом.

– Нож я не отдам.

– Я этого и не ожидал. – После долгого молчания он произнес: – Пора.

Пора возвращаться. И в самом деле – пора. Ярость битвы во мне угасла.

– Я опять попытаюсь сбежать.

– Не сомневаюсь.

– Я не перестану с тобой сражаться.

– А я и не хочу, чтобы перестала.

Я подумала, что это ненормально.

– И я не выйду за тебя замуж.

– Поговорим об этом позже.

– Нет, не поговорим, – возразила я и на нетвердых ногах направилась к своему плащу.

Я дернула его вверх и выругалась под нос.

– Что? – спросил подошедший Кастил.

– На моем плаще лежит мертвый Жаждущий, – тяжело вздохнула я.

– Он выбрал очень неудачное место.

Кастил спихнул труп, но вред плащу уже был нанесен. Я увидела на нем пятна сгнившей крови и почувствовала вонь.

– Если я его надену, меня стошнит, – предупредила я.

Кастил подобрал мою сумку, перебросил через плечо и поднялся.

– Ты далеко убежала. Я не думал, что тебе удастся забраться так далеко.

Поскольку он на меня не смотрел, я позволила себе слегка улыбнуться.

– Но я не предполагал, что ты замерзнешь до смерти на обратном пути. Отдыхай. – Он повернулся ко мне. – Тебе понадобятся все силы для предстоящих битв, принцесса.

Обратный путь в крепость был долгим и прошел в молчании. Поднявшийся ветер трепал нас обоих. Я начала думать, что боги проснулись и наслали свою кару. Ведь если все, что утверждал Кастил и остальные, правда, то разве я не такая же самозванка, как королева и король Солиса? Я изо всех сил старалась не показать, как сильно мерзну, но, похоже, от Кастила невозможно ничего скрыть. На полпути к крепости он обхватил меня за плечи и привлек к себе, защищая своим телом от порывов ветра. Так мы и брели дальше.

Да помогут мне боги, я не сопротивлялась. Я приписала свое согласие тому, что слишком устала и замерзла. Оно не имеет никакого отношения к пьянящему аромату, забивающему вонь Жаждущих. Не имеет никакого отношения к тому, как… хорошо опираться на кого-то, кто заслоняет от ветра, несет свой вес и мой. И не имеет никакого отношения к простой роскоши позволить такую близость без страха нарваться на выговор и без опасений, что тебя признают недостойной.

Кастил просто… теплый.

Понятия не имею, в котором часу мы наконец добрались до крепости. Но, несмотря на свою неудачу, я обрадовалась теплу в комнате. Я превратилась в ходячую глыбу льда, совершенно не чувствовала носа и даже не была уверена, что он на месте.