Милорд и сэр - Екатерина Федорова Страница 14

ГЛАВА ТРЕТЬЯ Артиллеристы, точный дан приказ…

В отличие от площадок, мимо которых они проходили, здесь не было ни стен, огораживающих какое-то пространство, ни дверей с запорами. Во все стороны простирался один-единственный, огромный по размерам и самый что ни на есть классический, судя по декорациям, пыточный застенок. В полумраке виднелись ряды свисающих с потолка цепей с наручниками, колоннами стояли “железные девы”, высились, уходя в темные дали, пыточные дыбы, столы и стулья с мудреными приспособлениями… Людские крики сюда не долетали – глубина подвала, похоже, была очень солидной. Зато ясно слышался другой, довольно странный звук – словно кто-то плакал в отдалении.

– Сходим? – предложила Клоти. – Глянем, чего там…

Она развернулась кругом и зашагала назад, куда-то за лестницу, в глубины этой местной выставки народно-пыточных достижений. Сереге ничего не оставалось, кроме как пойти следом.

Везде было абсолютно пусто, и только шагах в ста от лестницы сидел в одном из пыточных кресел благообразного вида, весь седой, старикан. Именно старикан, а не старик или тем более старичок – назвать его так уменьшительно просто размеры не позволяли. Мощные, несмотря на возраст, плечи, крепкая, толстая шея. В пыточном седалище, сработанном безызвестными умельцами явно в расчете на сильно усредненное человеческое туловище, старикану было тесно. Может, поэтому он и плакал?

Серега отмахнулся от несерьезных мыслей и сделал самое что ни на есть серьезное лицо.

– Милорд, – с ходу взяла быка за рога Клотильда, – я – леди Клотильда Персивальская, баронесса Дю Персиваль. Это… это мой спутник и друг по странствиям лорд Сериога Лабрийский, герцог Де Лабри. Молю вас…

Великан медленно поднял костистую длань, молча вытер лицо. Поднял веки. Глаза у него были пронзительно-синие… без всяких признаков старческого выцветания.

– Мир дожил, – прошептал он. Шепот неожиданно гулким эхом прокатился по пустоте подземелья. – Баба ходит в рыцарских доспехах…

Серега, краем глаза державший в зоне наблюдения профиль вышеупомянутой бабы, понял, что быть грозе. Клотильда залилась темно-малиновой краской, ясно различимой даже в здешнем зеленоватом полумраке. Брови сшиблись на переносице.

– Сэр, не знаю вашего имени… Но уважаю вашу старость! И посему – только посему! – прощаю вас. Нельзя же всерьез спрашивать за невовремя высказанную глупость с человека, который уже и сам не ведает, что говорит, – по старости, по древности лет и дряхлости разума, проистекающей от этого. И с кем говорит! Ибо имей вы хоть какие-то вести из внешнего мира, сэр, то остереглись бы задевать именованного рыцаря короны, славного во всех землях! И это я, сэр, про себя глаголю! Титул же сей, сэр, получен мной был в бою! А не дарован ввиду знатности рода, как то, по слухам, нередко бывало в ваши дни!

У бедного сидельца пыточного кресла брови резко полезли вверх. А челюсть, наоборот, поехала вниз.

– Именованного?! Рыцаря?! Короны?! Как…

Старикан ошарашенно умолк. Видимо, словосочетание женщина-рыцарь звучало для него примерно так же, как для самого Сереги – Алсу – великая певица…

– Леди Клотильда, – поспешил он вклиниться в возникшую паузу, – есть дщерь из колен Персивалевых, ближайшая родственница смещенной ныне с трона династии Нибелунгов, особа, участвовавшая в очищении от скверны Отсушенных земель…

– Да! – рыкнул старикан почти с теми же интонациями, которыми пользовалась обычно и леди Клотильда, но только в обращениях к нему, к Сереге. – От скверны чистить – это дело бабье! Стирать и мыть. А кто посмел сместить Нибелунгов? И кто у вас на троне? А ты, значит, из деток этого проклятого Ауруса, из семейки Перси…

– Века, – напыщенно возвестила в ответ Клотильда, – разобрались. Сэр Аурус Перси почитаем ныне в семье и стране как великий воин и не менее великий предок.

– Века, – потрясенно прошептал человек в кресле и вновь закрыл глаза.

Леди деликатно откашлялась. Вернее, попыталась это сделать. Под сводами подземелья грохотнуло рычащим эхом. Старик поднял веки и устало посмотрел на нее.

– Века. Вам не понять… Века я… мы все ждем хоть кого-нибудь, кто пришел бы и попытался нас освободить. От власти заклятия, я имею в виду…

– Не хотите ли вы сказать, что до сих пор и с той самой поры никто… Даже в прежние, неведомые мне времена? – удивленно спросила Клоти.

– Никто! Мы… мы оказались никому не нужны. Ни крестьянам, которые приводили к нам своих, как они называли, “ведьм” и требовали от нас, чтобы мы добились от них признаний в их якобы “черном колдовстве”. Ни сеньорам, частенько призывавшим наших рыцарей на подмогу против более могущественных соседей. Ни самому императору! Как только мы потеряли силу и стали сами нуждаться в помощи, тут же стали никому не нужны…

– Проклятие, – попытался дипломатично напомнить Серега, – как я слыхал, оно уж очень страшное было. Вот люди и боялись.

Вокруг рта у старика резко обозначились ироничные складки.

– Рыцарей ордена призывали на помощь и при более страшных проклятиях. И мы шли!

– Горький урок, – посочувствовал Серега. – Нам там наверху один из ваших людей посоветовал идти вниз.

Старик, будто не слыша его, продолжал:

– И вот прошли века – и мы дождались наконец избавителей… Бабу в доспехах, нагло именующую себя рыцарем, и сопляка, забавляющегося высокой честью носить имя герцогов Де Лабри!

– Сэр! – рыкнул Серега и в сердцах пнул ножку пыточного кресла. Стульчик почему-то дрогнул и жалобно затрещал. – Почему один из ваших людей посоветовал нам идти вниз? Что вы знаете о природе проклятия, наложенного на вас? Действительно ли все, что для этого нужно, – вы меня слышите? – действительно ли все, что нужно, – это суметь сейчас уйти отсюда?

Старикан пожал плечами:

– Ну, это почти все, что нужно. Что ж… Будем пытаться спастись и с теми избавителями, которые у нас наконец-то появились.

– Мудрая мысль, – быстро проговорил Серега, – других ведь может и не быть.

Старикан взглянул на него, до предела насупив роскошные брежневские брови.

– Что ж… Идти вниз не зря вам посоветовали, конечно. Это ко мне идти значит. Природа проклятия… Как понимаю я, было и есьм это не что иное, как заклятие отторгнутой земли. В совокупности с заклятием “моста далей”, кое и ввергло эту самую землю в пределы другого мира. Куклосы ведь есть порождение Зла, конечно, Зла с большой буквы, но это не наше зло. Иногда – у меня, должен заметить, века имелись для размышлений, – так вот иногда я даже позволял себе думать о том, что нет никаких видимых причин отрицать вероятность того, что в своем мире куклосы сии есть безобиднейшие и самые что ни на есть добропорядочнейшие твари. Они, вполне возможно, и сами ни в коей мере не считают творимое с нами злом. Как, к примеру, один ныне покойный маг, то бишь уже много веков как упокоившийся маг Крегос не считал злодейством проверять на своих мучачах силу и мощь новых заклятий. А ведь создавал он их исключительно на потребу гильдии палачей!