Мятеж - Александр Афанасьев Страница 14

Майор вспомнил, что ему рассказывали – на Рождество несколько пьяных военнослужащих решили покататься на танке и врезались в железнодорожный состав. Закончилось военным трибуналом...

– Откуда танк? Что это за танк?

– Мы не знаем, там наши эмблемы!

У защитников Пожареваца после того, как большую часть техники они отправили на потенциальный фронт, оставалось всего два танка. Из них на ходу был только один, он и сделал три точных выстрела по взбесившемуся собрату, но остановить его не смог.

– Где сейчас этот танк?

– Он идет к городу, мы бессильны!

Майор Стадник оглянулся на сейф.

– Кто говорит? Кто на связи?

– Это капрал Готовина, господин майор, третий сектор!

– А Норач где?

– Убит, господин майор, танк его раздавил!

– Держите периметр! – отдал приказ майор, хотя понимал, что в этом нет никакого смысла. – Сейчас подойдет помощь.

И отключил рацию, чтобы больше ничего не слышать.

Так... ключ. Где ключ? Проклятие, где ключ... Вот он! Черт, почему он до сих пор не сменил замок... замок заедает... надо было вовремя взять масленку и смазать его, чтобы теперь не... так... надо ногой прижать... если ногой прижать как следует, замок сработает... вот так... еще... получилось!

Майор оглянулся, подбежал к окну, схватил лежащий на подоконнике дипломат. Вытряхнул все, что было в нем, на пол, подбежал к сейфу и начал сгребать деньги. Деньги были не обандеролены, в самых разных купюрах, часть перехвачена резинками, часть скрепками, а часть была просто так. Он как раз хотел разобрать их, отложить свою долю, когда началось...

В дверь постучали, майор нервно оглянулся, достал из кобуры пистолет. Дверь была заперта, он никогда не оставлял открытыми никакие двери.

– Кто там?

– Это я... Митрич!

Черт...

– Подожди минуту!

Деньги не влезали в дипломат... черт, кто придумал собирать такими мелкими купюрами... хотя какие могут быть другие, эти деньги пара тысяч человек сдала, накопилось. Черт, не влезает. Не влезает!!!

Майор выкинул обратно в сейф сначала одну пачку, где было много мелких денег, потом другую. Навалившись, ему удалось-таки закрыть крышку дипломата и защелкнуть замок. Захлопнув дверцу сейфа, с пистолетом в одной руке и дипломатом в другой он прошел к двери.

– Ты там?

– Давай быстрее!

– Сейчас открою.

Поручик Митрич был в полевой форме, с автоматом, висящим не по уставу, но так, чтобы им можно было быстро воспользоваться. Он тоже служил в специальной полиции. И знал, что, если до буквы соблюдать устав, в лесу не выживешь. Майор перетащил его с собой в город, за это Митрич был ему благодарен.

– Где танк?

– Маневрирует в промзоне. Его не остановить. Нечем. Надо уходить...

– Кто командует?

– Никто не командует, господин майор! Мы должны увезти деньги! Нам за деньги голову снимут!

Собственно говоря, именно это майор и собирался сделать. Но все равно приятно, когда твои мысли разделяет еще кто-нибудь.

– Ты прав. Но должен кто-то командовать.

– Божекович пусть командует! Он отвечает за внутреннюю территорию.

– Он жив?

– Минуту назад был жив. Пойдемте, господин майор, пока сербы не поняли что к чему. Тогда нам не вырваться...

Это так... В городе один охранник приходится примерно на тридцать человек «работающего персонала». Не сдержать... должны подойти армейские части, тогда можно будет что-то решить. Пусть военные расхлебывают... это у них, черт возьми, угнали танк, больше неоткуда, пусть теперь и останавливают его как хотят...

– Уходим, – окончательно решил майор.

Вместе они сбежали вниз, там уже занимали позиции немногочисленные солдаты, у них было оружие для борьбы с массовыми беспорядками и винтовки. Ни пулеметов, ни гранатометов – они здесь были просто не нужны. Увидев сбегающего дежурного офицера, они ничего не сказали – бессмысленно. Просто все для себя в этот момент решили, что как только офицер скроется из вида – нечего здесь станет делать и им. Это были не двадцатые, не тридцатые и не сороковые, когда хорваты убивали и умирали с именем Христовым на устах за свою веру [18]. Тогда все сражались за идею, за Великую Хорватию, и ради этого готовы были умереть. Сейчас... сейчас шел век двадцать первый, и они видели поспешно сматывающегося дежурного офицера с ординарцем и мешком, в котором несложно было догадаться что. За это – они умирать не собирались...

Не те сейчас времена...

На улице майора и поручика ждал закрытый внедорожник «Puch G» с выключенным мотором, водитель зачем-то вышел из машины и стоял на колене, направив ствол автоматической винтовки туда, откуда раздавались звуки стрельбы...

Идиот...

– Ты что делаешь, кретин?! Ты что, собираешься этим остановить танк? Заводи машину, козлина!

– Простите, господин поручик... – растерялся солдат.

– Заводи!!!

Двигатель схватился с полоборота, ровно взревел. Майор, не выпуская кейс из рук, запрыгнул на заднее сиденье, рядом плюхнулся поручик.

– Куда, господин майор?

– Гони к четвертой проходной. Быстрее!

Машина покатилась вперед, набирая ход. Было понятно, что в городе происходит что-то неладное. Кто-то бежал от промзоны, кто-то – наоборот, туда, прямо посреди дороги стоял большой автомобиль, и в нем никого не было. Шофер смылся.

Откуда-то из подворотни хлестко прогремела очередь. Люди были уже на проезжей части, было плохо видно, вооружены они или нет.

– Гони! Дави!!!

Машина прыгнула вперед, люди разбегались. Ровные блоки одинаковых кварталов неслись все быстрее.

За спиной стреляли...

Навстречу проскочил бронетранспортер – сняли с поста, понятно. На броне сидели люди. По современной моде бронетранспортеры оснащали одной пулеметной установкой калибра 13 миллиметров [19], она была дистанционно управляемой и совмещенной с приборами наблюдения, но танковую броню такие пули могли лишь поцарапать.

– Не останавливаясь, проскакивай. Сигналь!

Внедорожник взвыл клаксоном, замигал фарами. Бойцы узнали машину начальствующего состава, поспешно поднимали шлагбаум.