Из ниоткуда в никуда - Александр Бушков Страница 14

Одним словом, досье Асверуса исчезло за облаками на добрых сто двадцать пять лет. Практически все важные фигуры, к нему причастные, либо погибли, либо были чересчур озабочены собственным выживанием при новом короле. Сам Асверус умер на пыльной улочке с кинжалом в сердце. Не осталось никого, кто стал бы заниматься токеретами ревностно. Все эти сто двадцать пять лет шла, в общем, рутинная работа — редкие наблюдения подводных лодок в море или Ителе, редкие сведения (большей частью принимаемые за морские басни и легенды). Примерно то же самое происходило и в Снольдере — просто-напросто не нашлось человека, способного с головой уйти в проблему. Да и токереты за прошедшее столетие с лишним конспирировались не в пример лучше. И вместо примитивных подвалов, как в прошлые годы, понастроили, надо полагать, немало самых настоящих укрытий, наподобие того, что он видел в Фиарнолле. Или того, что взлетело на воздух при штурме Дике. И, надо полагать, сообщников среди людей у них уже имелось гораздо больше, чем сто лет назад. А если учитывать все непонятности, что творятся в Горроте… А поскольку хлопоты наши состоят не из одних токеретов…

Он вздохнул, отодвинул досье и поднялся. Мяус, все это время неподвижно просидевший в углу, выжидательно пошевелился.

— Сведений от Щук никаких? — спросил Сварог.

— Я бы непременно доложил, государь. Поиски продолжаются, с крайней методичностью, как вы и приказывали.

Сварог подумал: а ведь сейчас, пользуясь передышкой, самое время слетать в Гартвейн. Точнее, в Туарсон. Только сначала нужно через Интагара принять кое-какие меры, чтобы на сей раз предстать не в облике скромного канцеляриста…

Сварог сидел под навесом того самого постоялого двора, где не так уж и давно наворачивал собачью еду из собачьей миски, да так, что за ушами трещало. Староста, степенно сложив руки на животе, стоял в двух шагах от него — все такой же, пожилой, с проседью, с лицом умным и хитроватым. Правда, хитрости сейчас почти не наблюдалось, а вот недоумение присутствовало в полной мере.

Сварог невозмутимо огляделся по сторонам. Крестьяне стояли на почтительном расстоянии, уардов в триста, тесно заполнив выходившие на площадь улочки. Никто их не гнал, просто они, должно быть, по известной привычке старались держаться подальше от любого начальства, от которого, откровенно говоря, деревне всегда одни неприятности — а тут изволил пожаловать сам король, пусть и не в королевском блеске, в достаточно скромном темном камзоле, темных штанах и сапогах без церемониальных золотых шпор. На шее у него, правда, висел единственный орден, сегурский, Морских Королей — ну да в таких делах нужно хотя бы минимумом обозначить, у короля должна болтаться на шее хотя бы одна орденская цепь, это всем известно… это как-никак не пресловутое «хождение в народ», когда можно вырядиться хоть свинопасом…

Далеко вокруг была совершеннейшая тишина. По окружности площади, примерно меж Сварогом и крестьянами, стояла редкая цепочка Черных Егерей, а шагах в двадцати справа теснилась кучка самых разных людей: ошалевший от верноподданнического ужаса губернатор, лицезревший коронованную особу впервые в жизни, невозмутимый Интагар и с полдюжины его людей, неизбежный министр двора и Элкон, щеголявший в чуточку мешковатом мундире дворцовой стражи, — потому что весь, от пяток до ушей, был увешан компактной сложной аппаратурой — поскольку был оптимистом и надеялся с ее помощью хоть чего-нибудь добиться. Сам Сварог особенного оптимизма не испытывал.

— Садитесь, староста, — сказал Сварог, указывая на лавку напротив. Староста даже отшатнулся:

— Никак невместно в присутствии вашего королевского великолепия… Вон, господа министры стоят, как придорожные столбики…

— Разговор у меня не с ними, — сказал Сварог терпеливо. — И мне, между прочим, неудобно пялиться на вас снизу вверх, задрав шею — скамейка низенькая, а вас бог ростом не обидел… — и вполне привычно подпустил в голос королевского металла. — Король вам приказывает сесть, жамый. А повеления короля положено выполнять… Ну?

Тут только староста решился, осторожненько присел на край скамейки. Глаза у него были умные и печальные.

— Что ж нас эти, из губернии, заранее не предупредили… — сказал он мрачно. — Гирлянды бы развешали, плошки зажгли, девки в праздничных нарядах станцевали бы, как полагается…

— К чему вся эта суета? — усмехнулся Сварог. — Я к вам всего лишь ненадолго заехал по делу. Совсем недавно уже заезжал один раз, только одет был гораздо скромнее. Помните, надеюсь?

Староста осторожно пожал плечами с таким видом, словно никак не мог сообразить, должен он помнить прошлый визит Сварога или нет. Глаза стали еще более печальными.

— Послушайте, жамый, вы меня боитесь? — напрямую спросил Сварог. — У меня вроде бы нет особо жуткой репутации тирана, и по капризу души, мое слово, просто так на воротах не вешаю… А станьте-ка поразговорчивее, король велит…

— Да я и не знаю, как полагается с королями разговаривать, — ответил староста осторожно. — Я и губернатора-то сегодня увидел впервые в жизни… Крестьянин, изволите ли знать, всего непонятного бояться приучен. Поди пойми, с чего оно такое… А когда ваше величество заезжает вот так запросто, не церемониальным проездом и даже не на охоту…

«Логично, — подумал Сварог. — Непонятное всегда пугает — и порой людей повыше этого деревенского анахорета…»

— Ну, постараемся развеять все непонятности, — сказал Сварог. — Так выпало, любезный староста, что я ищу одного человека, который часто бывал в Туарсоне и, по некоторым сведениям, с вами был вроде бы в неплохих отношениях… Знаком вам такой господин Вингельт? Повыше вас, но помоложе лет на двадцать, в последний раз он был в охотничьем костюме…

— Много здесь охотников бывает, — сказал староста. — Такая уж дорога — прямиком из Гартвейна в Каталаун. Многие ездят.

— Значит, не помните?

— Не припоминаю что-то.

— А вот теперь вы врете самым наглым образом, — сказал Сварог. — Допускаю, что наслушались обо мне всяких дурацких россказней, но если слышали, что я умею отличать правду ото лжи, то на сей раз вам нисколечко не соврали. Умею. Врете. Как нанятой. Знаете вы его… Когда тут у вас не так давно выступали бродячие фигляры, стояли вы рядом, как добрые друзья, да и с площади ушли вместе… Или этого тоже не было?

— Было, ваше величество, — сказал староста. — Только человек-то вроде неплохой, мою старшую от трясовицы вылечил, не пойму, к чему вздумалось за ним гоняться…

— А почему вы решили, что за ним гоняются? — быстро спросил Сварог. — Вы вообще видите что-нибудь похожее на погоню? Ну?

— Как вам сказать, ваше величество… Когда в деревне начинает твориться даже и не поймешь что… То сам король, переодетый канцеляристом, увозит Бетту вместе с семейством — а ведь безобидные люди были! — и потом опять появляется уже в виде короля, тут уж даже не знаешь, что и думать… У нас в деревне одно желание: жить бы спокойно, и чтоб никто не тревожил…