Пустая могила - Джонатан Страуд Страница 14

– Почему это мой? Наш. Я всего лишь за всех нас с ним разговариваю. Ты сказал, что есть еще и плохая новость. Ну?

– А, да. Тут, понимаете ли, такое дело… Одним словом, Винкмана выпустили из тюрьмы.

Джордж опустил полотенце и широко раскрыл глаза.

– Джулиуса Винкмана? – переспросила я. – Но, насколько мне помнится, он получил десять лет.

– Правильно, он получил десятку, – кивнул Джордж. – За нелегальную торговлю артефактами, обладающими паранормальными свойствами. За подстрекательство к насилию. За разграбление могил. При этом он не провел за решеткой и двух лет, как его уже выпустили! Где же закон? Где же справедливость?

Вот в этом весь Джордж. Нет, закон, справедливость – это все, конечно, важно, но меня в данном случае гораздо больше беспокоило то, что за решеткой Джулиан Винкман оказался во многом благодаря нам. А он, как хорошо всем известно, был человеком не только жестоким, но и очень злопамятным.

– Здесь написано «выпущен на свободу за хорошее поведение», – сказал Локвуд, щелкнув по газете. – А еще сказано, что у ворот тюрьмы Винкмана радостно встречали его жена Аделаида и их любимый сынок Леопольд. На вопросы репортеров Винкман ответил, что он покончил с прошлым, что никогда больше не будет заниматься торговлей на черном рынке и начнет свою жизнь с чистого листа.

– Не знаю, чем там собирается заниматься Джулиус, но нас он наверняка навестит, – заметила я. – Ему очень хочется нас убить.

– А может быть, Винкман пока заляжет на дно, – мрачно проворчал Локвуд.

– Сомневаюсь, – мрачно покачал головой Джордж.

Какое-то время мы все молчали. За окном по-прежнему стояло прекрасное солнечное утро, внутри каждого из нас еще не выветрилось радостное возбуждение, оставшееся после удачного завершения вчерашней ночной операции, и потому все наши сомнения и страхи постепенно улетучились.

– Что это ты нарисовал, Локвуд? – спросила я, разглядывая на скатерти его каракули. – На рассерженную цветную капусту похоже.

– С чем ты сравнила мой прекрасный набросок призрака с всклокоченными волосами? – удивился Локвуд, швырнув ручку на стол. – Ладно, допустим, я не Рембрандт, но я старался как мог нарисовать лицо того вчерашнего Возвращенца. В конце, когда он избавился от своих костей, я смог хорошо его рассмотреть. Вообще-то я рассчитывал, что по моему рисунку Джордж сумеет выяснить, кем этот призрак был при жизни.

– Если Джордж будет опираться на твой рисунок, ему придется вести поиски не в архивах, а в овощных лавках. – Я прикрыла глаза и медленно, четко, как для полицейского протокола, начала диктовать: – Это был мужчина. Белый. Средних лет. С очень морщинистым усталым лицом. У него были длинные седые волосы. Это все, что я о нем запомнила. Если честно, его слова поразили меня больше, чем его внешность. А ты что, снова отправляешься в архивы, Джордж?

– Да, правда чуть позже. Ведь через час к нам должен прийти клиент, – ответил Джордж, кладя очищенную маску на стол, прямо между масленкой и миской с кукурузными хлопьями. Теперь, после того как с нее сняли многолетний слой пыли, маска заиграла яркими красками, а над ней облачком пушистого белого дыма закачались птичьи перья. – Ну, что скажете об этой красавице? – спросил Джордж. – Маска полинезийского шамана. Я взял ее из комнаты Джессики. Открыл вчера последний ящик. Прекрасная вещь, правда?

– Согласен, – кивнул Локвуд. – А еще что-нибудь интересное там нашлось?

– Пожалуй, да, но эти несколько вещиц я покажу вам после второго завтрака.

Я внимательно рассмотрела маску шамана – низко нависшие брови и сердито перекошенный рот – и спросила:

– Джордж, ты что, думаешь, она обладает парапсихологической энергией?

– По-моему, в ней есть частица этой энергии, хотя я не так тонко чувствую ее, как ты, – ответил он. – Если не возражаешь, посмотри внимательнее эту маску попозже, Люси. Договорились?

– Конечно… – кивнула я и поняла, что не могу больше тянуть, что должна немедленно снять тяжесть с души. – Локвуд, Джордж, – сказала я, – что нам делать?

Разумеется, они знали, что я имею в виду. Воспоминания о нашем визите в мавзолей витали над нами все это утро, и это не удивительно. Согласитесь, не так-то легко забыть о распадающемся на куски Возвращенце, который гонится за тобой по лестнице, – но еще труднее не вспоминать о работе, которую заказал выполнить для него этот призрак. У нас у всех не шел из ума обитатель чужого гроба, ставший нашим заказчиком.

– Я много думал о Мариссе, – сказал Локвуд, – и считаю, что пока мы должны продолжать вести себя так, словно ничего не случилось. Мы очень многого еще не понимаем, поэтому было бы неразумно и опасно рассказывать кому-либо о нашем походе в мавзолей, во всяком случае до той поры, пока мы не найдем ответы на оставшиеся у нас вопросы. Итак, занимаемся заурядными расследованиями, не высовываемся, стараемся обходить любые неприятности, а тем временем в полной тайне ведем дальше свое расследование. Прежде всего ожидаем, что сможет обнаружить в архивах Джордж, изучив связи между Мариссой и женщиной, которую мы зовем Пенелопой.

– Семейство Фиттис было в центре борьбы против призраков с самого начала Проблемы, – задумчиво кивнул Джордж. – Если мы хотим найти решение Проблемы, нам придется разобраться и в тайнах этой семьи. С подачи нашего вчерашнего воскового приятеля я постараюсь разыскать в архивах все материалы, относящиеся к последним годам жизни Мариссы. Возможно, удастся напасть на след кого-то из ее помощников, странным образом пропавших примерно в то же время, когда было объявлено о смерти Мариссы. Тот вчерашний призрак совершенно определенно был с ней знаком, ты согласна, Люси?

– Он знал ее, – уверенно подтвердила я. – И до сих пор имеет на нее зуб. Большой и острый.

– Значит, это кто-то из ее ближнего окружения. Тот, кого предали и убили.

– Честно говоря, Возвращенец – персонаж второстепенный, – сказал Локвуд, беря свою кружку и хмуро глядя на остывший чай. – Для нас важнее всего установить, что именно произошло с женщиной, которая должна была лежать в этой могиле. С женщиной, которая, как принято считать, умерла двадцать лет назад. Люси, попробуй расспросить свой глупый череп. В конце концов, мы действуем по его наводке, и я продолжаю считать его важным ключом к тайне Мариссы Фиттис.

– Тут кто-то вспоминал обо мне? – раздался голос, а следом за ним внутри банки показалось и лицо призрака. Наш призрак и так-то не красавец, но сегодня он выглядел еще хуже, чем обычно. Настоящий позеленевший утопленник. Несвежий к тому же.

– Ну и вид у тебя, – заметила я. – От такой кривой рожи молоко может скиснуть.

– Ну да, я устал. Не спал вчера всю ночь, – сказал череп. – Думаете, только вы, живые, можете устать? Между прочим, вы сами выглядите, мягко говоря, так себе. Ты какая-то измочаленная и полудохлая, Локвуд сидит синий, как удавленник, а у Каббинса желтая сыпь на подбородке. Что-то подхватил там, в крипте?