Метро 2033. Из глубин - Руслан Мельников Страница 15

Стас ошалело пялился на… Субтеррина — так, вроде бы, ее назвали? До чего же все-таки она…

— Какая странная машина, — пробормотал Стас. — И какая здоровенная!

— Прямо как большая гусеница, — сказал Колдун. Улыбаясь сказал, но очень серьезно.

— Таких гусениц не бывает. Не может быть гусениц таких размеров.

— Может. — Илья говорил очень уверенно. Как будто знал. — Сейчас может быть всякое. Ты не видел муранчинной королевы.

— Кого я не видел?

— Неважно. — Илья отвернулся.

Стас только пожал плечами. Колдун — он и есть колдун. Но вообще-то ему самому подземная лодка больше напоминала другое.

На что она похожа? Ну, если грубо, если очень грубо — то на гигантскую металлическую сигару (Стас видел сигары на старых картинках), на запаянную трубу или на огромный снаряд. Хотя, пожалуй, все же самую стойкую ассоциацию эта махина вызывала с ракетой. Да, именно так: ракета, спрятанная в земле. Причем не установленная в ракетной шахте носом вверх, а расположенная в горизонтальной плоскости.

Только такая «ракета» создавалась явно не для полетов.

Вся носовая часть механизма представляла собой мощную систему буровых головок с устрашающими фрезерами и узкими соплами — видимо, для подачи буровой смеси на рабочую поверхность. Дальше за буром добрую треть корпуса опоясывал спиралью мощный винтообразный шнек с сильно выступающими ребристыми гранями. Пресловутый винт Архимеда, предназначавшийся либо для «вкручивания» машины в породу, либо — для утрамбовки и выпихивания измельченного грунта назад.

Пространство от шнека до кормы занимали выдвижные гусеничные шасси, также расположенные по спирали снизу, сверху и с боков. В каком бы положении ни оказалась «подземная ракета», гусеницы будут толкать ее в нужном направлении. Кроме того, гусеничные платформы позволяли субтеррине передвигаться в пустотах и нишах, где буру и носовому винту не за что зацепиться.

Между гусеницами тянулись глубокие желобки. Скорее всего, они служили для отвода измельченной породы во время движения. Кроме того, их можно было использовать в качестве ступеней и выступов, чтобы лазить по этой огромной махине снаружи. Для лазания годились также и маленькие крылышки с острыми передними кромками. Видимо, основным их предназначением являлась стабилизация положения подземлодки, чтобы во время движения она не крутилась вокруг своей оси. Так, во всяком случае, решил Стас.

В кормовой части располагался выдвижной широколопастный гребной винт, до поры до времени утопленный в защитный «стакан». Такой, наверное, используется для хода по воде. По задней кромке торчали подвижные, похожие на лапы гигантских насекомых стальные штанги на шарнирах-сочленениях. Видимо, они толкают подземный снаряд-ракету вперед по прорытому ходу. Или при необходимости тянут его назад.

На сером корпусе, ближе к корме, красовалась надпись «БК-7». Как раз под буквой «Б» Киря возился с люком, подогнанным настолько плотно, что, пока овальная дверца не выдвинулась и не открылась, трудно было даже определить точку входа в удивительную машину.

— Все внутрь! — последовало новое распоряжение Гришко. — Быстро!

* * *

Темная металлическая кишка, в которой они оказались, была забита какими-то приборами, панелями, тянущимися вдоль стен грязными трубами и толстыми связками кабелей. Только посередине оставалось небольшое пространство для перемещения экипажа, разделенное переборками и овальными полудверьми-полулюками с двусторонними герметичными запорами, круглыми ручками и маленькими окошками.

Люди в потрохах этого холодного безжизненного монстра казались такими же лишними, неуместными и ненужными, как огненные искры в чашке с водой. Или как лучезарная улыбочка на озабоченном лице Колдуна. Тем не менее, едва войдя внутрь, люди наполнили машину деловитой суетой.

В темноте вспыхнули фонарики. Причем, не ясно было, то ли подчиненные Гришко вытащили их из карманов, то ли взяли уже где-то здесь, в субтеррине.

Полковник сыпал быстрыми короткими приказами:

— Задраить… проверить… запустить… отсек управления… боевой отсек… реактор… система… связь… ходовая… навигация… бур…

Стас улавливал лишь отдельные слова, а понимал в происходящем еще меньше.

Кто-то его толкнул, кто-то пихнул.

С грохотом закрылся люк шлюзовой камеры, через которую все они попали в подземную лодку. По гулкому металлическому полу загремели быстрые шаги. Залязгали двери внутренних перегородок.

А еще некоторое время спустя мертвая машина пробудилась и ожила. Пол под ногами завибрировал, загорелись — и довольно ярко — лампочки под потолком. Что-то где-то заурчало, зарокотало.

Каждый «ашник», судя по всему, знал свое место. Все хорошо представляли, что нужно делать или как не мешать тем, кто что-то делает. Все, кроме Стаса.

К счастью, Колдун взял шефство над растерявшимся «гэшником». Протащив его по кишке-коридору через перегородочные двери, Илья втолкнул Стаса в какой-то тесный закуток.

— Жилой отсек, — улыбаясь по своему обыкновению, пояснил Колдун. — Здесь отдыхают между вахтами.

Стас осмотрелся. Вообще-то «жилой» — это слишком громко сказано. Нет, он не был избалован, но даже после подземной «аидовской» жизни в весьма стесненных условиях тут ему казалось ну очень некомфортно.

Пара узких коек одна над другой и такой же узкий проход — вот, собственно, и все «жилье». И кстати… Если это место предназначено для отдыха между вахтами, то какими изматывающими тогда должны быть вахты?

— Ничего, привыкнешь, — пообещал Илья, многозначительно хмыкнув.

Что ж, по крайней мере, здесь им никто не мешал, и они ни у кого не путались под ногами. Это сейчас главное.

— Располагайся, — посоветовал Колдун все с той же дурацкой ухмылкой. — Чувствуй себя как дома. Теперь твой дом здесь, Станислав.

Стас вздохнул. Не самая приятная новость, вообще-то. Но остаться снаружи и быть сожранным камнегрызами было бы хуже.

Под потолком захрипел упрятанный где-то за трубами и кабелями динамик.

— Внутренняя связь работает. — Стас едва узнал искаженный голос Веры.

И сразу же…

— Додик, что с реактором?! — спросил в динамике голос Гришко.

— Запуск, — ответил атомщик. Вообще-то нельзя было сказать, чтобы его дребезжащий голос излучал оптимизм. — Первая стадия. Пока без осложнений.

Стас поежился. Это Додиково «пока» ему не понравилось сразу. Какое-то не очень внушающее доверие словечко.

— Михеич, проверка общей системы! — снова Гришко.

— Проверка идет, — прогундосил Михеич. — Система пашет. Вроде как.

«Вроде как» вообще-то тоже ненамного лучше, чем «пока без осложнений». Но Гришко сейчас к словам не цеплялся.

— Киря, боевой отсек? — полковник продолжал опрос.