Правая рука дьявола - Лилит Сэйнткроу Страница 15

Его губы были плотно сжаты, но знак на моем плече неожиданно ожил, посылая волны тепла по всему телу. Я сделала глубокий вдох, успокаивась.

Джафримель толкнул двери и заглянул внутрь, его плечи напряглись. Потом он повернулся, одарил меня единственным красноречивым, леденящим сердце взглядом, предупреждая, что что-то не так, и ступил в храм. Он остановился в дверях, его взгляд медленно скользил по интерьеру здания. Я ждала.

Наконец, он двинулся вперед. Сильный запах благовоний вырвался из открытых дверей, мое сердце подскочило к горлу, как ком. Дымящийся мускус, свежеиспеченный хлеб, ни с чем несравнимый запах демона.

Не любого демона. Я знала этот запах. Надеялась больше никогда, никогда в жизни не чувствовать его.

Я ступила в храм, энергия прокатилась по моей коже, дразня, лаская. У меня пересохло во рту. Сердце провалилось в живот, подпрыгнуло и заколотилось в моей груди, запястьях, шее. Мое сердце работало так сильно, что я чувствовала, как оно бьется даже в лодыжках.

«Только посмотрите на это». Двери заскользили по полу позади меня, закрываясь по собственной воле – или его воле. Вдоль огромного зала стояли ряды скамеек, а на алтаре стоял огромный солнечный диск Гегемонии; другие боги расположились в своих нишах на стенах. Свечи мерцали в полутьме, я ощутила запах благовоний. Мой нос наполнился запахами древних культов, вины, страха, а потом резким запахом энергии: шаманы, некроманты, седайины и церемониалы, приходившие сюда, что бы сделать пожертвования, окрасили воздух своей энергией. Она смешалась воедино и накалила атмосферу.

Большинство старых храмов и соборов, выстраивались в узел и соединялись силовыми линиями. В течение Мериканской Эры от такого строительства отказались, и церкви вырастали, как грибы. После Ватиканского скандала и начала Пробуждения старые церкви снова превратились в храмы; процесс был приостановлен после Семидесяти дневной войны и падения Евангелистов Гелиада. Выход Акта о Парапсихологах и создание системы способностей псионов означало, что уцелеют только храмы, построенные на узлах, а остальные будут разрушены, что бы дать пространство для роста городов.

Это место находилось во власти силы и культов очень долго. И там, возле перил алтаря, стояла высокая, облаченная в черное одеяние фигура, с копной золотых волос, светящихся присущим только им светом. Фигура стройная и красивая даже со спины и, безусловно, не человеческая.

В итоге нам не понадобился проводник в ад, несмотря на все тщательные подготовки Джафа.

«Anubis et’her ka». У меня сдавило горло. В один невероятный момент мне захотелось броситься к дверям, распахнуть их и бежать куда угодно, пока не выбьюсь из сил; ощущение, будто стальные пальцы Люцифера сжимают мое горло, поднималось как старый враг, насмехаясь надо мной. Это был последний шанс, который я упустила. Я почти сделала это; по инерции мое тело напряглось от ужаса.

Джафримель, в пол-оборота, взял меня за руку и потянул вперед. Он шел слева, чуть позади меня, что бы защитить сразу и невидимую мне сторону, и мою спину. Знак на моем плече снова вспыхнул. Я проглотила слова, которые хотела сказать, и двинулась по центральному проходу, каждый шаг эхом отдавался от каменных стен и деревянной резьбы. Похоже на полет на сликборде через Суисайд Аллей в северном Нью-Йорке, Джерси; единственное, что ты можешь сделать, это задержать дыхание и идти полным ходом, надеясь не разбиться.

Я остановилась возле первой скамьи. Люцифер стоял около перилл, его золотистые руки были опущены вниз. Мое сердце глухо стукнуло.

«Я думала мы пойдем в ад, что бы встретиться с ним». От невероятной мысли, что я лучше отправлюсь в ад и выиграю еще несколько минут перед встречей с Дьяволом, зародила во мне нервный, удушающий смех. Я подавила его, сжала свои челюсти так сильно, что почувствовала как заскрипели зубы. Во мне зародились сомнения; я не хотела думать о том, что мой нежный падший, возлюбленный, который с большим терпением нянчился со мной, после психического нападения Мировича и смерти Джейса, все еще может быть на стороне Дьявола.

«Это не возможно, Дэнни. В тебе говорит страх. Простой, глупый страх».

Я ничего не говорила. Джафримель как камень стоял у меня за спиной, излучая свирепое предупреждение. Я редко чувствовала от него такое давление и напряжение. Это было то же чувство – он пытается услышать то, чего не могу услышать я, увидеть то, чего не могу увидеть я – только на много сильнее.

Наконец – вероятно решил, что я напугана достаточно – он медленно повернулся, будто все время в мире принадлежало ему.

И, вообще-то, это так.

Он был очень красив, как и любой андрогин; такими иногда бывают голографические модели. Если бы я не знала, что он мужчина, то сильно удивилась. Знак на его лбу вспыхнул зеленым: изумруд, как у любого некроманта, только явно не вживленный, кожа мягко соприкасалась с драгоценным камнем. Светящиеся, шелковисто зеленые глаза Люцифера встретились с моими, и если бы я не привыкла к пристальному зеленому взгляду Джафримеля – а позже, к его темным глазам, которые были намного старше человеческих – задохнулась бы.

Вместо этого я уставилась на изумруд. Он может подумать, что я смотрю ему в глаза, если я сфокусируюсь на камне. Вживленный в мою щеку изумруд загорелся. Я пыталась убедить себя, что это не то же самое, что у него; мой изумруд был знаком связи с проводником, с богом, который защищает меня, знаком некроманта.

Не помогло. Я все еще чувствовала тошноту.

Между нами повисла тишина. Джафримель стоял рядом со мной, как натянутая струна, и я почувствовала предательское тепло в своей груди. Пока он на моей стороне, возможно, я смогу остаться живой.

Тем не менее, я хотела поговорить с ним. Хотела повернуться и посмотреть на него. Мое проклятье – я чертовски в этом нуждалась. Я хотела быть уверенной в себе. Мой большой недостаток, кода речь идет о взаимоотношениях – ставить под сомнение любого, кто встречается со мной. В конце концов, я испорченный товар. Всегда им была.

«Ты смехотворна, Дэнни. Выкинь эти мысли. Ты имеешь дело с Люцифером. Дашь слабину, и он съест тебя заживо».

Я сконцентрировалась на том, что бы стоять тихо.

Люцифер ничего не говорил. «Будь я проклята, если первая заговорю с Дьяволом». Я сжала левую руку вокруг укрепленных ножен.

Энергия растеклась в воздухе, давя на сердце, горло и глаза. Моя демоническая часть хотела упасть на колени; моя человеческая часть тихо кричала и сопротивлялась с таким упорством, какого у меня не было всю мою тяжелую, болезненную жизнь.

Полагаю, я должна быть счастлива, что у меня была практика в выживании.

Я была близка к этому. Очень близка. У меня не было времени волноваться о том, как Джафримель остается непреклонным. Я была немного занята, пытаясь устоять на ногах, мысленно остановить дрожь в зубах, сопротивляясь. На моих кольцах взрывались золотые искры.