Эмелис. Путь магии и сердца - Анна Гаврилова Страница 15

— С защитницами понятно, а остальные?

Кир понял вопрос правильно и юлить, как и прежде, не стал.

— Мне не нужна любовница. Не хочу.

Я не могла не удивиться. По академии, конечно, ходили сплетни, дескать, у Кира даже там, «на воле», никого нет, но… но я была убеждена, что именно сплетни. Такие, как он, не бывают одиноки.

— Я вдоволь насмотрелся на любовниц и фавориток. Большинство из них… — Кир снова к бутылке приложился, но морщился явно не от вкуса вина. — Редкая женщина согласится на такую роль… безвозмездно. И проблема вовсе не в побрякушках и землях. Побрякушки приедаются рано или поздно, на смену приходит другой интерес, другая жажда — власть. И однажды ты понимаешь, что пригрел на груди змею, потому что там, где жажда власти, всегда интриги, измены, и… яд в бокале тоже возможен. Всё возможно.

В голосе Кира не было той боли, которая сочится из уст тех, кто пережил то, о чём он рассказывает. Моего синеглазого собеседника не предавали, но он действительно видел.

— Лучше одному, чем так, — заключил боевик.

И я не могла не признать, что в его словах есть огромная доля истины.

Я не заметила, как уснула, а проснулась от лёгкого прикосновения к щеке и насмешливого шёпота:

— Мелкая… Мелкая, хватит храпеть…

Что?! Кто храпит?! Я?..

Я аж подпрыгнула и чуть не впечаталась лбом в подбородок Кира.

Моя прыть, равная попытке покушения, удостоилась тихого смешка.

— Просыпайся, — повторил боевик. — Нужно вернуться в академию до того, как твои поклонники запаникуют и пойдут к преподам.

Я не сразу сообразила, что к чему, и место, которое Кир позволил называть своей берлогой, вспомнила не сразу. Тут по-прежнему пахло сыростью, но свет был приглушён, будто кое-кто… ждал, пока высплюсь.

— Который час? — голос прозвучал хрипло.

— Не знаю, но полночь миновала точно, — отозвался Кирстен. Протянул руку, хотя помочь выбраться из вороха юбок точно не мог.

Я с великой неохотой впихнула ноги в туфли, стянула камзол.

— Оставь, — велел синеглазый.

Замерла, окинула благодетеля пристальным взглядом. Отдав камзол, боевик остался в тонкой шёлковой рубашке. Ворот был расстёгнут, чёрный цвет ткани подчёркивал белизну кожи. Такая только у северян бывает, ну и… у благородных верилийских девиц, которых всё лето заставляют купаться в молоке и берегут от солнца.

— Эмелис, я не сахарный, — угадав ход моих мыслей, заявил Кир. — Не растаю. А ты замёрзнешь и простудишься.

Не хотела, но как-то так вышло, что хлюпнула носом.

— Что, уже? — возмущение в голосе боевика было наигранным, но почему-то приятным.

Пришлось снова накинуть камзол на плечи и отдать ладошку на откуп этому странному брюнету, который…

— Кир, ты умеешь видеть ауры?

До меня только сейчас дошло. Ведь нам удалось скрыться именно потому, что Кир видел, чувствовал преследователей. Но дара менталиста у него быть не может. Он боевик, с долей способности к универсальной магии. Боевикам, равно как и защитникам, видеть ауры не дано, а универсалам это очень-очень сложно.

— У меня есть амулет, — признался парень.

Я шумно выдохнула. Не то чтобы я против менталистов, но… их никто не любит. Они слишком много знают, слишком много видят.

— Расслабься, — сказал Кир, помогая подняться на ноги.

И я действительно расслабилась. Тот, кто сам под завязку набит секретами, чужие тайны трогать не станет. А Кирстен далеко не прост. Один только амулет чего стоит. Ведь секрет изготовления и настройки подобных пару тысячелетий считается утерянным…

— Ты в родстве с Тердоном из рода Дерс? — догадалась я. Знаю, что вопрос некорректный, но всё-таки.

— В очень дальнем.

Вот теперь ясно. И про амулет, и про то, как Киру удалось найти потайной вход в башню, — мы ведь в одной из двух сохранившихся башен, это очевидно.

— Эмелис, не дрожи, — сказал боевик. — Всё хорошо.

И я поверила. Просто не могла не поверить.

Ночной лес казался не только зловещим, но и бесконечным. Стоило представить, как пробираюсь тут одна, по коже побежал мороз. Или дело всё-таки в погоде? Ведь действительно холодно, даже пар изо рта идёт.

Кирстен крепко держал за руку, шёл не торопясь. На границе леса погасил магический светлячок. А когда мы приблизились к полоске луга — условной границе между территорией академии и всем остальным миром, остановился.

— Иди сюда, — шепнул брюнет и, прежде чем успела опомниться или возразить, подхватил на руки.

Его шею обвила инстинктивно. И лишь потом спросила:

— Кир, зачем?

— Тут роса, а ты в туфлях, — пояснил парень. — Ноги промочишь.

Тропинок действительно не было, а шанс промочить ноги в самом деле имелся. Но мне всё равно очень неловко стало. Тем более от магов подобной галантности не дождёшься — сейчас в Кире говорил аристократ.

— Ты до неприличия лёгкая, — сообщил боевик и понёс туда, где чернели корпуса академических зданий.

По мощённым плиткой дорожкам шла уже сама. Приподнималась на мысочки, чтобы не шуметь — в ночном безмолвии стук каблуков казался оглушительно громким, будто не девушка идёт, а рота королевской гвардии марширует.

Кирстен глядел на мои старания с лёгкой улыбкой, учтиво держал локоть. А я на этот локоть опиралась, совершенно беззастенчиво, почти нагло.

Когда оказались у входа в женское общежитие, я таки вернула боевику камзол. Сказала тихо:

— Спасибо.

— Не за что, — ответил брюнет.

Дождался, пока взойду на крыльцо, открою дверь, и лишь после этого удалился. А я… я наконец смогла вздохнуть спокойно.

Ну слава Богине! Добралась!

Утро началось с отчаянного стука в дверь. Я пыталась проигнорировать неприятный звук, даже одеяло на голову натянула и ухо ладонью прикрыла, но увы. Визитёр был крайне настырен.

Пришлось встать, накинуть халат. Вот только отпирать не спешила.

— Кто? — спросила я.

Ломиться перестали. Повисла очень долгая, очень нервная пауза. После снаружи донёсся тоненький голосок:

— Эмелис? Эмелис, ты там? Открой, пожалуйста…

Веза. Очень приятно.

Жез и Дирра тоже, поди, рядышком.

Чтобы не выпалить всё, что думаю об этой троице, пришлось прикусить язык. Тоже мне подруги.

— Девочки, идите мимо.

Опять пауза и крайне жалобное:

— Эмелис, ну пожалуйста. Мы же волновались…