Северная Граница - Феликс В. Крес Страница 15

— Дорлот, — сказал он, — тебе отдыхать не придется. Найдешь ту стаю, где бы она ни была. Впрочем, думаю, это несложно, раз их так много. Попробуй точнее оценить численность, оружие, хотя что я тебе указываю… Утром мне должно быть известно все об этой… армии.

Кот, по своему обычаю, не подтвердил приказ, молча ожидая, пока командир закончит. Он даже зевнул.

— Ты поел? — спросил Рават.

— Нет.

— Поешь и иди.

Кот ушел, зовя Агатру.

— Тише, тише, сейчас покормлю тебя, — донесся из темноты ее голос.

Рават и офицеры невольно улыбнулись.

Деревня, к которой они направлялись, была расположена на расстоянии двух-трех полетов стрелы от стены леса. Среди деревьев струился медленный, довольно широкий ручей, через который был переброшен деревянный мостик. Однако особого значения эта переправа не имела, поскольку с тем же успехом ручей можно было преодолеть вброд; жители деревни построили мостик скорее для удобства, чем из-за действительной необходимости. На юго-востоке, сразу за селением, возвышался ровный склон невысокого холма, поросшего травой.

Сотник поймал себя на том, что мысленно составляет план обороны Трех Селений, словно речь идет об обычной стае, насчитывающей сотню голов. Он начал опасаться, что придется убеждать селян бросить все нажитое. Тяжкое дело… Армектанский крестьянин ничем не напоминает темного и забитого, боязливого полураба из Дартана или Гарры. В редких случаях он умел писать, поскольку на обучение этому непростому искусству у него не было ни времени, ни возможности, но читать, как правило, мог — в Армекте этому учили каждого ребенка. Он много знал об истории своего края, называл себя армектанцем и искренне этим гордился. В жилах этих людей текла горячая кровь отцов-воинов, которые когда-то, среди непрекращающихся войн, объединили разобщенный Армект в одно могущественное королевство, после чего покорили все остальные народы и племена Шерера, дав им взамен мирную жизнь в границах Вечной Империи. Право на военную службу было неотъемлемой привилегией каждого армектанца. Особенно привлекали связанные с этим уважение в глазах общества и хорошая карьера. В армектанской деревне каждый ребенок умел держать лук, ведь этот лук мог когда-нибудь полностью изменить его жизнь… А уж сюда, на Северную Границу, попадали по-настоящему крепкие люди. Лишь человек отважный, которому нечего терять, готов был рисковать собственной жизнью и жизнью своей семьи, ища счастья в краях, которые пользуются столь дурной славой. И когда такой человек реально чего-то добивался, то защищал свою собственность клыками и когтями, с небывалой злобой и упорством. Уже не раз бывало, что слишком самоуверенные или неосторожные алерцы получали крепкую взбучку от жителей деревни, которые с палками и топорами в руках отвечали ударом на удар и раной на рану, око за око и зуб за зуб. Рават по собственному опыту знал: пытаясь спасти крестьян, приходится иногда применять силу, чтобы заставить их бросить свои дома.

— Дорлот! — позвал он, осененный внезапной мыслью.

— Ушел, — ответил кто-то из лучников.

Рават выругался под нос.

Кот единственный из всех мог без проблем передвигаться по лесу как днем, так и ночью. Сотник подумал, что вместо разведки нужно было послать кота в Три Селения, и сейчас жалел о собственном недосмотре. Он хорошо знал Дорлота: как всякий кот, тот был невероятно терпелив, добросовестен и точен. Рават не сомневался, что разведчик, отыскав вражескую стаю, будет кружить вокруг нее до тех пор, пока не решит, что ничего ценного узнать больше не сможет. Другое дело, если бы ему приказали спешить. Но Рават ничего такого не говорил. Возвращения разведчика следовало ожидать не раньше утра. К уходу отряда, а может, и позже.

Он думал. Офицеры терпеливо ждали, когда им объяснят, зачем их вызвали.

— Не знаю, сможет ли справиться наша конница. Нужно послать человека в деревню, — наконец сказал сотник. — Прямо сейчас. Это должен быть кто-то неглупый. Его задача — поднять тревогу среди крестьян и убедить их бежать. Возможно, стая придет в Три Селения, неизвестно, быть может, она уже движется туда. Есть у нас человек, который доберется до Трех Селений к рассвету? Он должен не заблудиться в лесу. И постараться не угодить волкам в лапы…

Он сделал некоторую паузу.

— Есть у нас такой человек? — повторил он.

Офицеры молчали. Наконец Дорваль спросил:

— Может быть, Дольтар?

Рават задумался.

— Он уже немолод.

— Я пойду, — сказал Астат.

Сотник снова погрузился в размышления, подсчитывая раненых, которым следовало помочь, когда отряд двинется дальше.

— Пойдете вдвоем, — после долгого молчания проговорил он. — Дольтар знает деревню, и я думаю, что он справился бы и сам. Впрочем, в тебе, Астат, я тоже не сомневаюсь. Просто не хочу, чтобы одинокий солдат бегал по лесу… Пойдете вдвоем, мне людей хватит. Все, Астат. Отыщи Дольтара и подготовьтесь. Перед тем как уходить, еще раз явитесь ко мне. Возьмите с собой водки. Если нет в багаже, дам своей, у меня еще немного осталось. Все.

Лучник встал и исчез во тьме.

— Остальным спать, — сказал сотник Дорвалю. — Проследи. Проверь, все ли поели, хорошо ли укрыли раненых. Утром двинемся через эту чащу бегом.

— Так точно, господин.

Астат и Дольтар не тратили времени зря. Они появились уже через несколько минут. Астат сжимал в руке верный лук; кроме этого, оба взяли только мечи, сочтя остальное оружие излишним. От шлемов отказались, а Дольтар оставил и свой щит. Однако бросить кирасу не пожелал — привык к своему тяжелому панцирю и без него чувствовал себя беззащитным.

— Если не обнаружите в деревне алерцев, гоните крестьян в лес, — велел Рават. — Держитесь берегов ручья, так нам легче будет вас найти. Возможно, что в деревне уже наша конница. Но… — Он сделал неопределенный жест рукой. — Я послал бы Дорлота, только не подумал приказать ему, чтобы он побыстрее возвращался. Так что здесь он будет только на рассвете. Придется идти вам. Если случится что-то непредвиденное… в общем, полностью на вас полагаюсь. Вы оба тройники, так что пусть командует тот, кто старше и опытнее. Да, еще одно: несмотря на данные им указания, сильно сомневаюсь, что крестьяне укрепили деревню. Может, они что-то и попытались соорудить, но наверняка не закончили. Как это обычно у крестьян бывает. У них всегда найдется какая-нибудь более срочная работа, нежели установка частокола. Так что шансов на оборону никаких, даже если бы явились несколько сотен, а не целые тысячи… Все, идите.

Солдаты исчезли в ночном мраке.

Дорлот, как и предполагал сотник, вернулся лишь на рассвете, когда солдаты заканчивали сворачивать импровизированный лагерь. Кот принес точные и ободряющие известия. Правда, парочку новостей нельзя было назвать приятными. О судьбе конных лучников Дорлот ничего не узнал, однако, похоже, алерцы сперва поверили, что преследуют целый армектанский отряд. За ними гналась по степи половина армии, пытаясь взять в окружение. Вторая часть стаи остановилась возле леса, невдалеке от побоища. Лишь некоторое время спустя они прочесали край леса и пустились вдоль него в погоню, видимо решив, что пехота уходила в том же направлении, что и конница, скрываясь среди деревьев и следуя вдоль степи.