Кровь тайны - Марк Энтони Страница 15

– Проснись, Дарж, – сказал Тревис и потряс рыцаря за плечи. – Здесь нет дракона. И поверь мне, мы не в замке.

– Это буря, Тревис? – спросила Лирит.

Она лежала на полу под туманным плащом Тревиса рядом с Саретом, который все еще спал.

Тревис встал и прошелся, разминая затекшие ноги.

– Взрывы, где-то на южных склонах.

Дарж нахмурил лоб.

– Взрывы?

Лирит села и обхватила себя руками.

– Они делают новые дыры в земле. Но какое волшебство они используют?

– Волшебство тут ни при чем, – ответил Тревис. – Это взрывчатка. Динамит, может быть, нитроглицерин. Я точно не знаю, чем именно пользовались в то время – точнее, сейчас. Мне известно лишь, что одним взрывом можно разнести на куски тонны камня.

Дарж стряхнул пыль с каштановых волос.

– Хотел бы я взглянуть на взрыв, как ты его называешь.

– Таких громких снов мне еще никогда не снилось, – простонал Сарет. – Не могли бы вы уйти куда-нибудь и дать мне поспать? И заберите свои взрывы с собой.

Эта ночь прошла лучше, чем предыдущая, но в хижине, даже несмотря на разожженный огонь, было очень холодно Тревис не купил в лавке одеял, и у них имелся один на всех туманный плащ, завалявшийся на самом дне его сумки. Он отдал плащ Лирит и Сарету, и они спали рядом, прижимаясь друг к другу, чтобы согреться.

Когда парочка вновь оказалась под плащом, Дарж испытующе посмотрел на Тревиса.

Тревис, в свою очередь, уставился на рыцаря.

– Ты серьезно?

Дарж фыркнул.

– Насколько мне известно, Тревис, ты предпочитаешь светловолосых рыцарей. А я вообще не люблю рыцарей. Поэтому мы ничем не рискуем. – Он улегся на пол. – А теперь обними меня, пока мы окончательно не замерзли.

Тревис провел всю ночь, прижимаясь к Даржу, и совсем не замерз. Но все тело у него ломило, словно последние восемь часов он провисел на крюке в холодильнике.

Новый взрыв хорошенько тряхнул старую хижину, и кусок деревяшки упал прямо на голову Сарета. С громким проклятьем, которое не требовало перевода, он отбросил плащ и сел.

– Я вижу, судьба решила, что я недостоин сна.

Тревис не смог сдержать смех.

– Ты чувствуешь себя лучше, Сарет?

В темных глазах Сарета появилось удивление.

– Честно говоря, да.

Дарж поднялся на ноги, и все суставы у него затрещали.

– Миледи, – сказал он, обращаясь к Лирит, – ваша… ловушка сработала?

Рыцарь пытался говорить непринужденно, но, как водится, у него ничего не получилось.

Лирит встала, отряхнула платье – удивительное дело, оно почти не помялось. Перед сном она сплела тонкую веревку из высохшей травы и натянула ее над порогом. Наклонившись, она внимательно ее осмотрела.

– Нет, заклинание не нарушено. Никто не пытался войти в хижину прошлой ночью.

– Кроме холода, – проворчал Дарж, разминая застывшие суставы рук.

– И страшного грохота, – мрачно добавил Сарет.

Тревис не обратил внимания на их реплики и повернулся к Лирит.

– Что ты почувствовала прошлой ночью?

Колдунья покачала головой.

– Я не уверена.

– Может быть, крупное животное? Медведь или пума? Здесь их немало.

– Нет, присутствие животного не произвело бы на меня такого впечатления. Так или иначе, но я чувствовала его всего несколько мгновений. – Она поднесла руку к подбородку. – В некотором смысле, оно напомнило мне… нет, невозможно.

– Скажи, – попросил Тревис, чувствуя, как его охватывают мрачные предчувствия.

– Похожие ощущения у меня возникли в Этерионе.

Они обменялись удивленными взглядами. Неужели магия демона последовала за ними сквозь Врата?

Тревис принял решение.

– У нас осталось немного денег. Думаю, нам лучше остановиться в городе.

– Ты уверен, что это будет разумно? – спросил Сарет. Он уже два дня не брился, и щеки его заросли темной щетиной, что придавало морнишу мрачный вид. Он показал на Лирит и Даржа: – Мы здесь чужие.

Тревис вздохнул.

– В этом столетии – я тоже. Но все равно, считаю, что нам не следует здесь оставаться. Если кто-то нас преследует, я бы предпочел создать ему трудности. Кроме того, у меня есть надежда, что в городе кто-нибудь знает, когда появится Джек. Возможно, он написал письмо или арендовал дом. Только не говорите мне, что хотите провести тут еще одну ночь.

Все дружно посмотрели на холодный грязный пол, и вопрос был решен.

За завтраком доели остатки еды, купленной Тревисом; от холода у всех разыгрался зверский аппетит. Тревис все бы отдал за чашку горячего кофе, но не стал покупать его в лавке, а руны для мэддока, насколько он знал, не существовало. Он собрался спросить у Лирит, не сможет ли она наколдовать хотя бы одну чашечку мэддока, но как только произнес ключевое слово, она проворчала нечто очень сердитое, приложила руку к голове и отошла в сторону. В конце концов всем пришлось довольствоваться горячей водой с несколькими каплями салициловой кислоты, в надежде, что пройдет головная боль.

Друзья сложили свои пожитки и уже через час после рассвета пустились в путь. На высокогорье солнце набирает силу с самого утра, и Тревис порадовался, что у него есть соломенная шляпа, которая защищала чувствительную кожу лица и головы. Он купил шляпы для всех своих спутников. Кажется, в конце девятнадцатого века все носили именно такие?

На узкой тропинке, ведущей к городу по склону горы, они никого не встретили, а хижины, мимо которых проходили, давно пустовали. За годы, проведенные в Касл-Сити, Тревис узнал, что большинство разработок было заброшено почти сразу же – как только заканчивалась добыча руды с поверхности. Теперь работали только крупные рудники, где у владельцев хватило денег для покупки оборудования и найма рабочих, чтобы вгрызаться в самое сердце гор.

Как только путники спустились в долину, тропа превратилась в грязную дорогу с глубокими колеями. Тревис заметил вдалеке шахтеров, спешащих на работу, время от времени попадались тележки, запряженные мулами.

Только когда Тревис увидел людей, ему в голову пришла тревожная мысль. Он рассчитывал, что сможет общаться с жителями Касл-Сити – несмотря на то, что английский, на котором говорила хозяйка лавки, оказался весьма непривычным. Однако Лирит, Дарж и Сарет вообще не знают английского. Что, если кто-нибудь к ним обратиться с каким-нибудь вопросом?

Ты можешь дать одному из них половинку серебряной монетки, Тревис. Однако двум другим она не поможет. Но тогда ты сам не сможешь говорить с ними, если только каким-то образом не овладел языком Зеи.