Гнев ангелов - Мара Вульф Страница 16

Семьяса наконец ведет меня к диванам, и я, обессилев, падаю на них.

– Я бы с радостью погулял с тобой еще, но мне пора идти патрулировать город. Амудиэль, Хананэль, – зовет он ангелов, которые пришли последними. – Наша очередь.

Эти двое только начали есть.

– Сейчас пойдем, – говорит Амудиэль, продолжая жевать. Этот ангел высокий и худой. В отличие от других на нем не надета рубашка, и я вижу знак Люцифера, перевернутую пентаграмму, на его безупречной груди.

– Вам необязательно набивать животы всякий раз, когда вы спускаетесь сюда. Так сторонним наблюдателям может показаться, что в пятом небесном дворе нечего есть.

Амудиэль подмигивает мне.

– Из-за длительных полетов хочется есть, – объясняет он. – Я совсем не понимаю, почему ты постоянно приказываешь нам спускаться к вам. Нам и наверху дел хватает, убираемся мы там достаточно.

Я прислушиваюсь к каждому слову и пытаюсь понять их смысл. Почему и где ангелы должны убираться?

– Важно показывать свое присутствие в городе, – терпеливо отвечает Сэм. – Вы и сами знаете это не хуже меня. Мы не можем вечно прятаться в нашем дворце, как бы мне самому этого иногда ни хотелось.

Амудиэль и Хананэль отодвигают тарелки в сторону и следуют к балкону за Сэмом. Они легко запрыгивают на перила и отталкиваются. Через пару секунд их зеленые и бирюзовые крылья расправляются, и ангелы улетают прочь.

– Что он имеет в виду, говоря «показывать присутствие»? – Я не могу не задать этот вопрос. Специально смотрю на Алессио, потому что мне кажется, что он уже достаточно хорошо знаком с тем, что происходит при дворе Люцифера, но отвечает мне Наама.

– Габриэль и Рафаэль не должны думать, что мы позволим им делать все, что заблагорассудится. Если бы Люцифер не вмешался, они бы и сегодня убивали людей. Просто ради удовольствия.

Я тяжело сглатываю, потому что вижу образы в своей голове. Вижу носилки, на которых мужчины принесли домой моего мертвого отца.

– Почему он помешал им это делать? – спрашиваю я. – Как это его касается?

Наама смотрит на меня так, словно сомневается в моем рассудке.

– Мы не мясники, – сердито объясняет она.

– Да ладно? – Она издевается, что ли?

Я встаю на ноги и хромаю в сторону балкона, несмотря на то что моя нога просто адски болит. К сожалению, отсюда не видно новой арены, но, как мне кажется, я слышу лязг мечей.

– А что ты тогда думаешь о битвах? – нападаю я на нее.

Алессио успокаивающе кладет свою ладонь на ее руку, что злит меня еще больше. Почему это он не на моей стороне?

– Люцифер не может помешать всем их планам, – отвечает Наама. – Но благодаря битвам, по крайней мере, закончились бессмысленные убийства на улицах.

– Значит, это была его идея? – растерянно спрашиваю я. – Может, нам еще поблагодарить его за это?

– Было бы в любом случае неплохо, если бы ты закрыла свой наглый рот, – предлагает она.

Должно быть, я ослышалась.

– У меня есть дела поважнее, чем спорить с маленькой девочкой, – говорит Наама и встает с места, пока я не двигаюсь с места, лишенная дара речи. – Мы увидимся завтра?

Когда Алессио кивает, она уходит прочь, не удостоив меня взглядом.

Внезапно мы с Алессио остаемся наедине.

– Я отведу тебя обратно в твою комнату, – говорит юноша. – Это было несправедливо с твоей стороны.

– Ты решил нанести еще один удар мне в спину? – шиплю я в ответ. – Она тебе совсем голову вскружила?

– Ничего она мне не вскружила, – оправдывается Алессио. – Но я много времени провел здесь, пока ты болела, и думаю, что все обстоит не так, как тебе кажется.

– Конечно, она очень милая, белая и пушистая дамочка, которая вовсе не планирует превратить твою жизнь в ад.

Когда Алессио улыбается, мне тоже приходится ухмыльнуться. С ним нельзя просто так поссориться. Он поддерживает меня, и мы медленно возвращаемся в комнату.

– Обстановка при дворе Люцифера неформальная, – поясняет он. – Можно даже сказать, что он демократ. Я ни разу не видел, чтобы архангел приказывал что-то своим людям, не спросив их мнения. Он намного менее деспотичен, чем я думал. Его приближенные ни разу не давали ни мне, ни Пьетро понять, что мы с ними не на равных.

– Может быть, и так, – признаю я, потому что единственное, в чем я могу обвинить Люцифера – это то, что он запер меня в своих покоях и командует мной, но я ведь тоже человек. В остальном он не раз помогал мне избежать неприятностей.

– Но Люцифер и другие ангелы все равно следуют своей цели, сколько бы пирогов тебе ни скормила Наама.

– Ты действительно наглая, – качая головой, говорит Алессио. – Интересно, что именно ты пытаешься забросать меня камнями, хотя твой собственный стеклянный замок уже сломан… – напоминает он мне о катастрофе с Кассиэлем.

– Извини, – бормочу я, ложась на кровать. – Ты прав. Я исправлюсь.

– Дай ей шанс. Вероятно, Наама может быть нам полезной.

– Она тебе нравится.

– Они с Лилит помогали мне, пока ты была без сознания. Они мыли тебя и наносили мази, вливали в тебя бульон и сидели у твоей кровати. Тебе стоило бы, по крайней мере, быть им благодарной.

Этого я не знала. Внезапно я чувствую укол совести. Алессио, как и я, пытается усидеть на двух стульях, и я не облегчаю ему задачу, хотя он так старается.

– Я постараюсь.

Он ухмыляется и гладит меня по руке.

– Вот увидишь, она очень милая.

Я наигранно закатываю глаза.

– Конечно, она настоящий филантроп.

Алессио смеется:

– Мне нужно поскорее возвращаться в больницу. Я постараюсь навестить тебя завтра.

– Это все из-за меня или из-за нее? – кричу я ему вслед.

– Ты просто чудовище.

Круговые прогулки по большому салону стали долгожданным изменением в моем однообразном распорядке дня. Там ведь постоянно находятся разные ангелы, и я пытаюсь собрать столько информации, сколько возможно. Чаще всего они ожидают приказов Люцифера или своего патруля. Некоторые, правда, возвращаются после битв на арене, и я всякий раз вздрагиваю при виде крови на их голой груди или рубашках. Я никогда не спрашиваю о том, убили ли они человека.

Приближенные Люцифера не игнорируют меня, а машут мне в знак приветствия или же дают советы по поводу того, как мне скорейшим образом выздороветь. Советы от существ, которые в своем мире никогда не болеют, обычно либо совершенно заурядные, либо смешные. Меня удивляет то, что они вообще общаются с нами. Алессио реагирует на каждый их комментарий: он либо рассказывает, почему тот или иной совет не будет работать, либо обещает испробовать его в деле. Видеть, как он беспечно болтает с ангелами, мне все так же удивительно. Уже через два дня у меня перестает кружиться голова, а рана на моей ноге наконец заживает благодаря покою, хорошей еде и лечению Алессио.