Долгая дорога домой - Игорь Чужин Страница 16

– Лаэр, когда отправишься на переговоры с дроу, возьми меня с собой. Для лечения Виканы нужны травы, которых нет в долине, а тёмные большие специалисты в этом вопросе, и, может быть, они нам помогут.

Князь удивлённо посмотрел на Ларию и спросил:

– Что-то случилось с Виканой? Почему тебе понадобилась помощь дроу?

– Нет, ничего экстренного не произошло, просто Викана потеряла интерес к жизни. Мне попался на глаза старый рецепт эликсира для похожих случаев, но у меня нет всех трав для его приготовления. Я услышала от Мистира про дроу и решила воспользоваться моментом.

– Ну, если так обстоят дела, то я позову тебя, когда придёт караван. Единственная просьба, не вмешивайся в разговор и соблюдай секретность. Дроу не обязательно знать, что происходит на Нордрассиле. Ты поняла меня?

Лария утвердительно кивнула и вышла из кабинета. Лаэр сел за стол и начал разбирать бумаги, лежащие на столе. На этот раз ему удалось сосредоточиться на работе, и дела сдвинулись с мёртвой точки.

Я, словно падишах, валялся на подушках в повозке, которую мне уступила магиня Аладриель, и с аппетитом грыз пережаренную оленью ногу. Шла всего вторая неделя похода к Мэлору, а мне уже понадобилось санаторно-курортное лечение. Первые три дня мне показались лёгкой поездкой на пикник, но постепенно нагрузка увеличивалась, и на седьмой день я свалился с лошади от усталости. Поначалу наш караван не встречал препятствий на своём пути, и запасы пищи позволяли обходиться без охотничьих вылазок по окрестным лесам, но всему когда-то приходит конец. Первая попытка ассасинов поохотиться закончилась тяжёлым боем, в котором мы понесли серьёзные потери. Правоверные привыкли охотиться в степях и пустынях, и лес для них оставался загадкой. На одном из привалов воины дроу выгнали из леса стадо оленей прямо под стрелы ассасинов, но нескольким животным удалось вырваться, и арбы погнались за ними очертя голову. В результате охотничий азарт завёл их в засаду, и мы потеряли в скоротечном бою сорок шесть воинов убитыми и ранеными против девятерых бандитов.

Саадин буквально взбесился, раздосадованный потерями, поэтому он был глух к голосу разума и приказал прочесать лес практически без разведки. Ночная облава закончилась окружением укреплённого лагеря бандитов и ещё одним неудачным боем. Разбойники дрались за свою жизнь отчаянно, и мы разменяли жизнь ещё двадцати трёх ассасинов на трупы пятидесяти двух оборванцев, к тому же наш караван превратился в походный лазарет. Я почти трое суток провёл без сна, вытаскивая раненых с того света, и в результате такой нагрузки от меня остались только глаза и уши.

Чтобы не помереть от истощения, мне пришлось переселиться в повозку магини и усиленно питаться. На вторые сутки я пришёл в форму, но с этого момента стал с огромным уважением относиться к врачебной профессии. В прошлой жизни меня комиссовали из армии по болезни, и я провёл много времени в госпиталях. В результате этих мытарств во мне выработалась стойкая аллергия на земных эскулапов, и я без должного уважения относился к их профессии. Однако, побывав в шкуре полевого хирурга, я кардинально изменил своё мнение. Конечно, врачи тоже люди и ничто человеческое им не чуждо, но чтобы постоянно жить в окружении чужой боли и несчастий, при этом добросовестно выполнять свою работу за гроши, нужно быть фанатиком.

Ещё одним важным открытием для меня стало то, что Великий Ингар, оказывается, не всесилен. Моя жизнь на Геоне была полна приключений, которых я даже врагу не пожелал бы, и они сильно изменили мой организм. Временами у меня начали появляться сомнения: а человек ли я или превратился в монстра в человеческом обличье. Однозначного ответа на этот вопрос у меня не было, поэтому я не любил возвращаться к этой теме. Мои новые магические возможности пугали меня, но биологически я всё-таки остался человеком. Конечно, я изменился физически, и могу набить морду любому желающему, но без применения магии четверо или пятеро хороших бойцов могут запросто накостылять мне по шее. Для меня не было особой проблемой отправить на тот свет с помощью магии пару сотен врагов, но, спасая жизнь раненых, я буквально съедал своё биологическое тело и растрачивал жизненные силы до опасного предела.

Опыт спасения раненых ассасинов чётко определил границу моих физических возможностей. Дать толчок заживлению ранений средней и лёгкой тяжести я мог примерно у сотни человек, и при хорошем уходе они выздоравливали вдвое быстрее, чем обычно. Однако, если нужно было форсировать лечение и поставить раненого на ноги за пару дней, моего здоровья хватало только человек на двадцать. В особо тяжёлых случаях, когда раненый уходил за грань жизни, я мог спасти максимум пятерых, и сам после этого мало чем отличался от трупа. Для полного восстановления мне было необходимо отъедаться неделю, а к лечению несложных ранений я мог приступить только на третьи сутки.

Мой самоотверженный труд на поприще медицины не пропал даром и неожиданно нашёл горячий отклик в душе магини Аладриель. Когда после бессонных ночей я, обессиленный, свалился с лошади и очнулся в её повозке, то сразу понял, что меня усыновили. Эльфийка носилась со мной как с грудным ребёнком и даже пыталась кормить с ложечки. Удивлённый такой заботой, я начал подозревать, что, если потребуется, магиня будет кормить меня даже грудью. Аладриель сдувала с меня пылинки, укутывала от ветра, протирала влажным полотенцем, делала массаж и даже под ручки водила до ветра, потому что я отказался оправляться в ночной горшок прямо в её повозке.

Принцесса Эланриль тоже попыталась активно поучаствовать в ритуальных плясках вокруг меня, любимого, но была сослана магиней в лазарет. Пару дней такая жизнь мне нравилась, но потом навязчивая забота стала доставать, и я попытался вырваться на свободу. Попытка побега из-под женской опеки закончилась потоком слёз из глаз Аладриель, и мне пришлось провести ещё одну ночь под её надзором.

Непредвиденные боевые действия и большое количество раненых поломали все мои планы по занятию эльфийской гинекологией, и поэтому нам пришлось начинать всё сначала. После потока раненых и десятков операций, проведённых в полевых условиях, я поднабрался бесценного опыта и внёс существенные коррективы в планы лечения пациенток.

Сначала я занялся самыми простыми травмами, для излечения которых требовалось только небольшое вмешательство в женский организм, а затем перешёл к более сложным случаям. Пациенток сортировала Эланриль, а морально готовила к операции магиня Аладриель. Такое распределение обязанностей сразу дало положительный результат, и мы начали довольно быстро продвигаться к цели.

К концу пятой недели похода нам удалось вылечить практически всех эльфиек нашего отряда, за исключением трёх сложных случаев, и только тогда я решил заняться лечением Эланриль. Мне ранее доводилось обследовать принцессу, и я знал, что ей требуется не простое лечение, а восстановление внутренних органов и полостная операция, для которой просто не было условий. Чтобы обнадёжить девушку, я занялся устранением тех повреждений, с которыми мог справиться сейчас, но работа нам предстояла ещё очень большая.