Дикая магия. Проклятье «черного тюльпана» - Елена Княжина Страница 16

Изумрудная фетровая шляпка с короткими полями, лихо сдвинутая на бок, оттеняла золотисто-медовые кудряшки. Синее замшевое пальто украшали два фиолетовых пера, подколотых брошью. Из-за долгих объятий они чуть примялись, и теперь самостоятельно расправлялись и отряхивались.

Ни что не выдавало в тете обычную дестинку Аманду Дэлориан, мамину сестру, со скрипом окончившую школу и поступившую в незнакомое заведение за рубежом. Передо мной стояла совсем другая дама. Известная всему магическому сообществу Аманда Браун, создательница лучшей зачарованной одежды в мире. И у меня был один час, чтобы устроить ей допрос с пристрастием.

– Ты чем-то расстроена, Энн?

И как ей объяснить, что я надеялась получить официальное приглашение и хоть на денек вырваться из академического плена в большой город? Заглянуть в Ателье, побродить по улочкам Лондона. И поговорить – обстоятельно, душевно, а не наспех. Но, раз тетя заявилась сама, значит, хочет решить вопрос быстро.

– Просто соскучилась.

– Ты все такая же бледная, – Аманда согрела мои щеки в мягких ладошках. – Совсем не бываешь на солнце…

В кафе я всего на миг позволила себе окунуться в лучистые теплые глаза. Такие знакомые, такие родные. Мамины. Затем стряхнула грусть и настроилась на деловой разговор. Из отведенного часа осталось уже минут сорок.

– Я хотела спросить кое-что... о моем прошлом, – призналась я тетушке в корыстной цели.

– Да поняла я, что ты не о платьях звала поболтать, – коряво улыбнулась Аманда. – Эта история… с Парижем и Артуром… Я до сих пор в себя прийти не могу. Он рассказал в двух словах, но я бы не отказалась от подробностей.

Народу в кафе было прилично. За соседними столами расположились две шумные компании, заказывавшие обильный завтрак. Они с интересом косились на красивую леди в пернатом пальто – нечасто увидишь в деревне столь изысканные наряды. Да уж, тетя не умела не привлекать к себе внимание.

– А я бы не отказалась знать, какого черта вообще происходит! – сглотнув дурной кофе, выпалила я. – И почему шесть лет меня прятали в «Эншантели». Точнее, от кого.

– Энни… Я не могу, – тетя испуганно замотала головой, и шляпка сдвинулась сильнее, грозясь свалиться совсем.

– Еще как можешь! Ты мне должна… И памяти родителей – тоже.

– Не следовало отдавать тебя в тот интернат. Но после смерти Этти и Ника… Я не представляла, как со всем этим жить.

Услышав имена родителей, я вздрогнула. Когда-то они называли так ласково друг друга. Этти – Этуаль, в переводе с французского – звезда. Я и теперь вглядывалась в небо, надеясь, что хозяйка космического имени, жившая ярко и красиво, получила теплое местечко в каком-нибудь из созвездий.

– Я, правда, не могу. Не имею права.

Зачем-то Аманда решила все-таки снять пальто, хотя на входе отказалась. Стаскивала медленно, долго расправляла перья… Словно специально тянула время. Засучила рукава шифонового платья…

– Что это?!

– Печать запрета.

На сгибе локтя мерцала золотым контуром странная отметина. Круг, разделенный крестом на четыре сектора и испещренный мелкими символами.

– Магическая татуировка, скрепляющая данное слово, – зачем-то пояснила она прописную истину. – Клятва телом, духом и помыслом.

Не хотелось даже думать, какая расправа ждет Аманду за разглашение. И что это за тайна, которую надо защищать кровавыми рисунками на собственном теле?

– Кто это сделал с тобой?

– Я сама, – улыбнулась женщина. – По просьбе Артура. Вежливой. С ножом у горла он не стоял, не волнуйся.

– Но зачем?! – с отчаянием заскулила я.

Крестный все предусмотрел!

– Ради твоей безопасности, – Аманда выглядела спокойной, а я дрожала так, что за соседним столом подумали на землетрясение. – Это защита не от твоих расспросов, а на случай… Если кто-то… Не могу я про это. Печать.

– И что случится, если проговоришься?

– Я в любом случае не скажу. Сердце остановится раньше, чем произнесу хоть слово, касающееся клятвы.

– Ничего не понимаю, – жалобно простонала я, уже не рассчитывая что-либо узнать. Но тетя вдруг вздохнула и заговорила.

– Когда Этти… И Ник… Мы с Артуром одновременно оформили магическое опекунство. Это так странно, делить ребенка с кем-то совершенно незнакомым, чужим. Нужно было согласовывать каждый шаг. Я предложила ему отправить тебя в интернат.

– Плохой вариант.

– Тогда казалось, что единственный. Ты была такой…

– Какой же?

– Обычной, – виновато выдохнула тетя. – Ты ведь знаешь, что магический мир закрыт от людей. Как я могла взять к себе простую девочку? В Ателье, где летают ткани, строчат машинки-самошвейки, щелкают в воздухе ножницы? Что бы ты рассказала подругам, одноклассницам? И Артур согласился с моим предложением.

– Но потом случился всплеск.

– Удивительно, да? Такая редкость, чтобы в одном семействе было две дестинки. Артур решил увезти мою племянницу в «Эншантель». Я была против. Хотела выждать год и отправить тебя в Лондон или Санкт-Петербург. Поскольку мы делили опеку, я могла нарушить его планы… И Артур был вынужден кое-что мне объяснить. Нечто настолько серьезное и опасное, что я ни секунды не сомневалась, ставя печать запрета, Энни. Ты жива до сих пор только потому, что крестный принял то решение. И оно ему дорого обошлось. Это все, что я могу сказать.

Из деревни я возвращалась впотьмах, опустошенной и выпитой до дна даже без участия престарелого вампира. После отбытия тетушки, которая исчезла так же внезапно, как материализовалась, я еще долго бродила по мощеным закоулкам.

Печать запрета, ну надо же! Интересно, крестный на всех моих знакомых поставил смертоносные штампы, или только Аманде не повезло?

***

Ночи планомерно превращались в самое нелюбимое время суток. Подстегиваемые таинственными намеками крестного о грозящей опасности, кошмары стали постоянными гостями в моей постели и голове. А услужливое подсознание, издергавшись за день, придумывало сюжеты один другого краше.

Под утро я вскакивала вся мокрая и долго успокаивалась, вглядываясь в насыщенно-кобальтовое небо за витражным окном. Аврора смотрела сочувствующе, но палочку не опускала. Иногда я воображала, будто могущественная основательница Академии охраняет меня от мнимых невзгод и реальных монстров. А потом напоминала себе, что это просто красивая картинка.

Но сегодняшняя ночь стала исключительно неприятной. Разговор с тетушкой подлил масла в огонь, и рядовой кошмар приснился два раза подряд. Второй был явно лишним, теперь точно не засну. Выскользнув из кровати, я натянула на сорочку вязаную кофту и отправилась в уборную. Тщательно умылась, стирая с кожи липкие остатки страшного сна.

За окном было черно. По коридору вальяжно перекатывались световые шары, оставленные кем-то из дежуривших преподавателей. Дыхание никак не хотело выравниваться, и я решила побродить по Академии. Каменная прохлада, идущая от мраморного пола, действовала успокаивающе.