Война с демонами. Книга 1. Меченый - Питер Бретт Страница 16

Харл заметил, чем они занимаются, и нервно вскочил, но Джеф успокоил его и усадил на место.

Арлен был доволен собой.

– Даже скальный демон не пройдет, – с гордостью заявил он.

Он оглянулся и увидел, что Ренна смотрит на него.

– Что?

– Ты выше, чем помнилось. – Девочка опустила глаза и смущенно улыбнулась.

– Еще бы, года два прошло, – ответил Арлен, не зная, что еще сказать.

Когда они закончили осмотр, Харл подозвал дочь. Они с Ренной тихо переговорили, и Арлен заметил, что девочка взглянула на него раз-другой, но слов не расслышал.

На ужин подали грубую, но сытную похлебку из пастернака, кукурузы и неопознаваемого мяса. За едой отец с сыном поведали свою историю.

– Зря вы к нам не заглянули, – сказал Харл. – Мы не раз бывали у старой Мей Фриман. Это ближе, чем тащиться к Тригг. Коли обратная дорога заняла два часа, вы бы скоро добрались до фермы Мэка Выгона. От него до старой Мей около часа. Городская жизнь ей не по нутру. Наддали бы ходу – ели бы похлебку у Мей.

Арлен треснул ложкой по столу. Все уставились на него, но он даже не заметил – не сводил глаз с отца.

Джеф долго не выдержал и повесил голову.

– Откуда мне было знать, – несчастно произнес он.

Илэйн погладила его по плечу:

– Не корите себя за осторожность. – Девушка с упреком посмотрела на Арлена. – Вырастешь – поймешь.

Арлен резко встал из-за стола, прошел за занавеску и свернулся клубком у окна, наблюдая за демонами через щель в ставнях. Подземники вновь и вновь пытались проникнуть за метки, но Арлену казалось, что магия не защищает, а держит его в плену.

* * *

– Поиграйте с Арленом в хлеву, – приказал Харл младшим дочерям, когда все доели. – Илэйн уберет посуду. Дайте взрослым потолковать.

Бени и Ренна вскочили и бросились за занавеску. Арлену не хотелось играть, но девочки не дали ему вставить и слова – подняли на ноги и поволокли в хлев.

Бени зажгла потрескавшийся фонарь, и в хлеву стало немного светлее. Арлен насчитал двух старых коров, четырех коз, свинью с восемью поросятами и шесть куриц. Все были худыми и костлявыми, недокормленными. Даже у свиньи торчали ребра. Животных едва хватало, чтобы прокормить Харла с дочерьми.

Хлев был ничуть не лучше. Половина ставней была сломана, солома на полу сгнила. Козы проделали дыру в стойле и таскали сено у коров. Грязь, помои и навоз в свином стойле слиплись в единую массу.

Ренна таскала Арлена от стойла к стойлу.

– Папа запрещает давать клички животным, но мы потихоньку их назвали. Это Копытце, – она указала на корову. – У нее кислое молоко, но папа говорит, что все в порядке. А рядом с ней – Ворчунья. Она брыкается, но только если доить ее грубо или поздно. Коз зовут…

– Арлену плевать на животных, – перебила Бени.

Она схватила Арлена за руку и потащила. Бени была старше и выше сестры, но Арлену больше нравилась Ренна. Дети забрались на сеновал и плюхнулись на чистое сено.

– Сыграем в убежище? – Бени достала из кармана кожаный мешочек и бросила на настил четыре деревянные кости.

На костях были нарисованы символы: огонь, камень, вода, воздух, дерево и метка. В эту игру играли по-разному, но большинство сходилось в том, что надо выкинуть три метки, прежде чем выпадут четыре одинаковых символа демонов.

Они поиграли в кости. У Ренны и Бени были собственные правила. Арлен подозревал, что они изобрели их, чтобы выигрывать.

– Две метки три раза подряд считаются за три, – заявила Бени, выкинув именно такую комбинацию. – Мы победили.

Арлен был не согласен, но что толку спорить?

– Мы выиграли, и ты должен сделать, что мы скажем, – продолжила Бени.

– Не должен, – возразил Арлен.

– Должен! – настаивала Бени.

Арлену снова показалось, что спорить нет смысла.

– И что мне придется делать? – подозрительно спросил он.

– Давайте играть в чмоки! – захлопала в ладоши Ренна.

Бени влепила сестре подзатыльник:

– Сама знаю, тупица!

– Какие еще чмоки? – спросил Арлен. Он заподозрил, что уже знает ответ.

– Увидишь, – ответила Бени, и девочки рассмеялись. – Это игра для взрослых. Папа иногда играет в нее с Илэйн. Научишься, когда женишься.

– Это вроде брачных клятв? – настороженно спросил Арлен.

– Нет, глупыш, это вот как. – Бени положила руки Арлену на плечи и прижалась губами к его губам.

Арлен никогда еще не целовался. Бени разомкнула губы, и он сделал то же самое. Они стукнулись зубами и отпрянули друг от друга.

– Ой! – вскрикнул Арлен.

– Бени, ты слишком сильно целуешься, – упрекнула Ренна. – Теперь моя очередь.

Разумеется, Ренна целовалась намного нежнее. Арлену понравилось. Ее губы приятно согревали, как огонь в холода.

– Вот как надо, – сказала Ренна, когда они отстранились друг от друга.

– Мы сегодня спим вместе, – ответила Бени. – Можем потренироваться.

– Извините, что пришлось отдать кровать моей маме, – сказал Арлен.

– Ничего, – ответила Ренна. – Мы спали вместе каждую ночь, пока мама не умерла. Но теперь Илэйн спит с папой.

– Почему? – спросил Арлен.

– Мы не должны об этом говорить, – прошипела Бени.

Ренна не обратила на нее внимания, но понизила голос:

– Илэйн говорит, после смерти мамы папа сказал, что теперь ее черед о нем позаботиться.

– В смысле, готовить и шить? – уточнил Арлен.

– Нет, вроде игры в чмоки, – ответила Бени. – Только для нее обязательно нужен мальчик.

Она потянула его за комбинезон.

– Покажи нам свою штучку – научим.

– Ничего я не покажу! – попятился Арлен.

– Почему? – спросила Ренна. – Бени научила Люцика Хмеля, и он теперь все время хочет играть.

– Папа и отец Люцика сказали, что мы сговорены, – похвастала Бени. – Так что нам можно. Вас с Ренной тоже сговорят, значит ты должен показать ей свою штучку.

Ренна прикусила палец и отвернулась, но краешком глаза поглядывала на Арлена.

– Вранье! – крикнул Арлен. – Ни с кем я не сговорен!

– А о чем, по-твоему, сейчас толкуют взрослые? – спросила Бени.

– Ни о чем!

– Сам послушай!

Арлен взглянул на девочек, спустился по лестнице и тихо проскользнул в дом. За занавеской раздавались голоса. Он подкрался поближе.

– Я бы сразу забрал Люцика, – признался Харл, – но Фернан сказал, пусть еще сезон варит сусло. На ферме не хватает рук, мы едва сводим концы с концами, особенно после того, как курицы перестали нестись и одна из коров прокисла.