Риджийский гамбит. Дифференцировать тьму - Евгения Сафонова Страница 16

Тэйрант и Ильхт были убиты. Лишившись командиров, дроу бежали и укрылись под сводами гор. Их не преследовали. Важнее было засеять выжженные поля, отстроить заново города, обратившиеся в пепелища, и справиться с иллюранди, которые не спешили отступать следом за своими хозяевами.

Триста лет дроу давали о себе знать лишь периодическими вылазками в предгорные города — на свои бывшие земли, где они крали всё, что можно было украсть, и убивали всех, кого можно было убить. Пять раз светлые собирали войско и отправлялись в горы, чтобы раз и навсегда покончить с порождениями тьмы, и пять раз возвращались ни с чем. В подгорных лабиринтах, усеянных смертоносными ловушками дроу, они были бессильны. В конце концов на тёмных махнули рукой, и люди и эльфы просто перестали селиться рядом с горами, — а в глубь страны дроу соваться не осмеливались. Тэйрант и Ильхт обратились в персонажей страшных сказок, которыми на ночь пугают детей. Тэйрант Кровавый и Ильхт Злобный, так их прозвали. Повелитель дроу и его ручной колдун, едва не уничтожившие привычный мир.

Но восемнадцать лет назад дроу снова напомнили о себе.

Вначале явился их посланник, иллюранди. Этим созданиям тьмы под силу проникнуть всюду, если только место не защищено весьма специфическими чарами. Посланец дроу вынырнул из теней прямо перед Повелителем людей. Прежде чем стража успела среагировать, учтиво поклонился и сообщил, что тёмные хотят перечеркнуть старую вражду и заключить мир. Все трое светлых владык отнеслись к этому крайне настороженно… но, посовещавшись, всё же согласились на встречу.

И тогда явились сами дроу.

В условленный день они во главе со своим Повелителем прибыли на место переговоров, замок Матхниз на Долгом озере, что раскинулось на границе королевств людей и эльфов. Они расточали улыбки. Они говорили, что дети не в ответе за грехи отцов. Они казались полными раскаяния.

Казались.

А на пиру, который затеяли в честь воссоединения риджийских народов, устроили резню.

Владыки людей и лепреконов погибли. Повелитель эльфов, отец Дэна, чудом уцелел, но потерял жену. Невероятными усилиями он и его верные воины смогли одолеть и убить дроу, однако победа далась дорогой ценой, и с того дня отношения обострились до предела. Светлые поняли, что тёмные никогда не исчерпают своей ненависти к ним, и тогда Повелитель эльфов начал готовиться к войне.

Новой войне, которая раз и навсегда завершила бы старую.

Один за другим светлые разведчики жертвовали собой, пытаясь вызнать расположение городов дроу и нарисовать карту подгорных лабиринтов. Дроу тоже не сидели на месте — их лазутчиков периодически ловили то в городах рядом с горами, а то и в самих столицах. Впрочем, особых неприятностей дроу не доставляли, а эльфы народ неторопливый, ведь у них в запасе срок куда больше людского. Потому-то подготовка к войне и тянулась вот уже восемнадцать лет.

Когда Криста прибыла в Риджию, о тёмных немного подзабыли. При эльфийском дворе хватало своих интриг. Но когда с её помощью всех интриганов вывели на чистую воду — вспомнили снова.

— Ты поэтому отправилась к горам дроу? — хмуро поинтересовалась я, осознав, что помимо неземной красоты меня забыли одарить ещё и редкостной удачей. Только ею можно было объяснить, что человек с мозгами Кристы смог раскрыть хоть какую-то интригу. — Решила продолжить карьеру спасительницы эльфов, в одиночку разобравшись со всеми тёмными?

— Ну… я решила попробовать, как оно — странствовать по стране и помогать людям, — призналась Криста. — Остановилась в городке неподалёку от столицы. Там встретила девушку… её хотели насильно выдать замуж, и она попросила меня съездить в Тьядри, город рядом с горами. Передать письмо её возлюбленному. Я и поехала.

— А как же тебя к самим горам занесло?

— Там у возлюбленного этой девушки была маленькая сестра, она заболела, и для лекарства нужны были кое-какие травы…

— …которые растут только в горах дроу, — закончила я. — А поскольку никто не торопился на тот свет, кроме тебя, то съездить за ними оказалось некому.

Криста уныло кивнула.

Вот всегда говорила Сашке, что нужно быть осторожнее с побочными квестами…

— Милосердие, как и любовь — опасная штука. — Я вздохнула. — Весёлые ребята эти дроу.

— У тебя уже есть план побега? — в голосе Кристы послышалась надежда.

Я покачала головой.

— Маловато информации. Так что после еды продолжим изучение риджийского, — и решительно взяла вилку. — Но сначала мне нужно, чтобы ты достала из шкафа в гостиной одну книгу…

За минувшую ночь все четыре листа, исписанных накануне, неведомым образом очистились от чернил. Меня это насторожило, но и порадовало — не было нужды просить у колдуна новые. «Исторические записки» Криста взяла без проблем, так что дальше изучение риджийского двинулось несколько в другом направлении. Я читала, тыкая пальцем в незнакомые слова, а Криста выписывала их на пергамент с переводом.

И да, моё вольное истолкование изречений иллюранди таки оказалось верным.

После чтения я заставила сокамерницу говорить со мной на риджийском — не только на бытовые, но и на литературные темы. Как оказалось, Криста поразительно мало читала, употребляя в основном современные любовные романы, так что я решила пересказать ей «Джейн Эйр» и «Грозовой перевал». Просто пересказать, довольно подробно. При желании можно было вытащить обе книги с ментальной полочки и поведать слово в слово, но на это ушло бы слишком много времени.

Конечно, я предпочла бы одно из сочинений Камю или Гегеля. Только вот урок обратился бы мучением и для Кристы, и для меня: ей — из-за сложности восприятия, мне — из-за трудностей перевода. А вот эти романы, как я и думала, пришлись сокамернице по вкусу. Слушала она, затаив дыхание, а на сюжетные повороты реагировала с очаровательной непосредственностью.

Если в процессе пересказа я понимала, что не знаю перевода какого-то слова, оно тоже записывалось на пергамент. Работа предстояла титаническая — ведь я запоминала убогую письменную транскрипцию кириллицей, но она зачастую не способна была передать всех тонкостей произношения. Большинство согласных, как и гласных, требовалось сглаживать и смягчать, но некоторые — нет. Та же «р» выговаривалась вполне себе твёрдо. А со слуховой памятью у меня дела обстояли далеко не так хорошо, как со зрительной — и приходилось порой по нескольку раз повторять то или иное слово, прежде чем я выговаривала его правильно.

В конце концов Криста взмолилась о передышке, и мы всё же сыграли в шахматы. Сокамерница и правда играла отвратительно, в первой же партии попавшись в элементарную дебютную ловушку и проиграв на восьмом ходу. Другие две игры прошли не лучше, и, сдавшись, я позволила Кристе просто валяться на кровати, плача от тоски по своему принцу.

Периодически сокамерница прерывалась. Тогда меня удостаивали рассказами о лихом разоблачении заговорщиков и восторженными описаниями того, как прекрасен её Дэн.