Погоня за сказкой - Юлия Григорьева Страница 16

— Что вы хотите от меня?! — воскликнула, нещадно разрывая несчастный цветок, который вручил мне Дамиан.

— Ада, вы не цветок рвете, вы душу себе рвете, зачем? — спросил он, глядя на меня с такой теплотой, что сердце зашлось от запретного счастья. — Все дело в Эдит? Вы уверились, что мы с ней непременно должны быть помолвлены и теперь бежите, стоит мне лишь появиться поблизости? Но ведь это не так. Я разговаривал с родителями и просил их объясниться с семейством Матьес. В конце концов, они дали девушке ложную надежду. Но сегодняшнее происшествие показало, что они не выполнили моей просьбы либо Эдит не пожелала услышать. И раз так, то я сегодня же объясню мадемуазель Матьес, что не стоит осаждать меня, словно у нее уже есть на это все права.

Я бросила на господина Литина быстрый взгляд и вновь отвернулась.

— Мы с Эдит дружим еще с тех пор, как вместе играли в куклы и насыпали друг дружке песок на головы, если близнецы творили подобное безобразие с одной из нас, чтобы у нас все было одинаковым. Потом вместе взрослели, вместе слушали гувернеров, вместе учились вышивать, танцевать нас учил один учитель танцев. Еще недавно мы были с ней едины, и вдруг появились вы. Еще красивей, чем раньше, возмужавший, притягательный. Эдит теперь ищет на моем лице следы предательства, а я лгу, что не встречаюсь с вами.

— Но зачем?! — Дамиан слегка встряхнул меня и заглянул в глаза. — Зачем все это нужно? Эдит уверилась в пустых обещаниях, вы идете у нее на поводу. Мои родители втихую договариваются с Матьесами, и только никто не удосуживается спросить, чего же хочу я. Я ведь тоже помню детство, Ада. И девочку с задорными веснушками тоже. И пусть нас с ней разделяли пять лет, но я ее запомнил. И ее проделки тоже. Я не буду лгать, что ехал в Льено с мыслями о вас или хотя бы вспоминал эти годы. Но на той поляне, когда мой взгляд зацепился за вашу фигурку, я сразу узнал и девочку с веснушками, и ее веселый смех, и то, как она задирала нос, лишь бы казаться независимой. И если бы не та подпруга и огромный синяк на моем бедре, я, может быть, и поверил бы, что маленькая Ада Ламбер совсем не замечала подростка, жившего выше по улице.

— Ах, Дамиан, — простонала я, оттолкнула его руки и поспешила в сторону. — Оставьте детство в покое, мы все давно выросли, и теперь рушится старая дружба. Вы позабавитесь и уедете, а мы останемся. И я вовсе не хочу стать целью для пересудов и чьей-то ненависти.

Господин Литин догнал меня, резко развернул, и я оказалась сжата в его объятьях. Уперев ладони в твердую мужскую грудь, я пыталась вырваться, но силы таяли под опаляющим взглядом черных глаз.

— Да с чего вы взяли, что я хочу играть вами, Ада? Почему вы и это решили за меня? Невесту мне выбрали, теперь оберегаете ее придуманное счастье. Печетесь о дружбе, которая не выдержала испытание детскими фантазиями. Вы отказываетесь от своих желаний ради Эдит, а Эдит готова поступиться своими фантазиями ради вас?

— Я обещала ей!

— С вас еще и обещание взяли? Ада, опомнитесь! Это не дружба, это зависть. Будь то дружбой, разве уговаривали бы вас избегать встреч со мною? Разве теряют веру в друга за один день? Вы столько лет верили своей подруге, разве сейчас вы стали бы ее просить держаться подальше, если бы все изначально сложилось иначе, и мой отец предпочел породниться с вашим, несмотря на робость перед ним? Скажите честно, вы бы отгоняли Эдит, прятали меня?

Нет, нет и нет! Зачем мне это делать, если я доверяю Эдит? Это же глупо… О, Всевышний!

— Вы смущаете мой разум, — потрясенно прошептала я. — Вы бес, Дамиан, вы заставляете меня сомневаться в моей подруге!

— Всего лишь прошу задуматься, — ответил он. — Ада, почему вы должны ставить на кон свои желания? Я ведь не слеп и вижу, что небезразличен вам. Более того, бабочка моя, вы тоже не обделены зрением, неужели вы не видите моего интереса к вам? Ада, дорогая, меня тянет к вам, я думаю о вас; когда вы не рядом, мне хочется касаться вас. Неужели это, по-вашему, — поиграться? Мои намерения более чем серьезны. Только прекратите вашу чехарду и позвольте ухаживать так, как того требуют этикет и общество.

Я отчаянно замотала головой, отказываясь слушать его. Все это было складно и так многообещающе… но я не могла позволить себе услышать его. Потому что… потому что я любила Эдит, а еще потому что…

— Вы слишком красивы, Дамиан, — произнесла я и вновь попыталась освободиться. — Ждать верности от красивого мужчины — недопустимая роскошь. На вас смотрят женщины, вы подвергаетесь постоянным соблазнам…

— Черт возьми, Ада, вы красивая девушка и обещаете стать красивейшей из женщин. Женщины ветрены, и что мне думать о вас по вашим рассуждениям? Что однажды я могу обзавестись ветвистыми рогами и на охоте меня пристрелят, потому что перепутают с оленем?

Я лишилась дара речи от подобного заявления.

— Да как… Как вы смеете говорить обо мне подобное, господин Литин?! — в негодовании воскликнула я.

— Ну вы же смеете уверять меня в моем непостоянстве, будто это на вас натянута шкура Дамиана Литина, так почему бы мне не влезть в вашу и не заглянуть в будущее? — легко рассмеялся наглец.

Моя рука сама взлетела, и звонкий звук пощечины огласил побережье лесного озера.

— Ну вот и первая ласка, — усмехнулся Дамиан, дотронувшись до своей щеки. — Не об этом я мечтал, конечно, но для начала весьма ободряющий знак.

Я вновь уперлась руками в грудь королевского лейтенанта и наконец вырвалась. Я бегом бросилась туда, откуда уехала матушкина коляска.

— Ада, я не отступлюсь, — услышала я и впервые не сдержалась настолько, что выкрикнула в ответ:

— Подите к черту, Дамиан!

Он рассмеялся все так же легко, но не последовал за мной, давая мне возможность остановиться и позвать матушку. Вскоре я услышала скрип рессор, и коляска подъехала ко мне. Мадам Ламбер встретилась с моим негодующим взглядом и предпочла ни о чем не спрашивать. Я уселась в экипаж и обернулась. Дамиан стоял на дороге, чуть склонив голову к плечу, и улыбался, провожая нас.

— Не отступлюсь, — прочитала я по его губам и отвернулась в полном смятении мыслей и чувств.

Утро выходного дня началось с уже закономерной корзинки цветов, только в этот раз в послании были стихи, лирические и очень красивые. Я с улыбкой дочитала послание, и мой взгляд упал на подпись. Мне даже пришлось протереть глаза и ущипнуть себя, потому что подпись гласила: «Охотник за бабочкой».

— Всевышний, — выдохнула я и села на кровати, вновь пробежав глазами несколько строф.

Вскоре вернулась Лили с еще одной корзиной, в которой также обнаружился конвертик. Его я взяла так осторожно, словно боялась, что стоит его открыть, и оттуда выскочит сам Дамиан Литин. Не выскочил, но корзина опять была от него, и снова стих, но уже другой, и все та же подпись. Когда принесли третью и четвертую корзины, я уже ничему не удивлялась, лишь с интересом открывала новые записки. А вот в пятой и последней корзине обнаружилось послание вполне прозаического содержания: