Ночь судьбы - Дмитрий Казаков Страница 16

Дверь стукнула. Межамир с легким вздохом поднял веки, осмотрел собравшихся. Восемь человек, над головами четверых переливается всеми оттенками синевы, от блекло-голубого до иссиня-черного, Дар. Пятый такой знак украшает голову самого Межамира. В сердце верховного мага вспыхнула гордость. За сорок лет удалось увеличить число магов в княжестве почти вдвое, и хотя не он начал это дело, все же причастен к нему. Кроме того, стараниями Межамира территория княжества выросла почти в полтора раза. Союз с Остроухими оправдался полностью, что бы там не орали слабоумные поклонники старины, глядя в сторону Северина и Завалья.

Да, союз себя оправдал, и пришло время с ним покончить. Обосновать такое решение и придется сейчас Межамиру. Задача не из легких.

– Доброго утра вам, почтенные, – сказал он.

– Доброго утра и тебе, верховный, – прозвучал в ответ нестройный хор.

– Я собрал вас, дабы поговорить о важном, – начал Межамир подготовленную речь, как всегда, цветисто и красочно, но его неожиданно прервали.

– Да простит меня верховный, – сказал Бросвят, самый молодой из девяти. – Но все ясно. Пора показать Остроухим, кто на самом деле хозяин.

– Опередил ты меня, – усмехнулся Межамир. – Время союза с Эмайн Махой закончилось.

– А что думает по этому поводу князь? – поинтересовался более чем столетний Снегирь, и кресло под ним тревожно скрипнуло.

– Разве князь правит в Новгороде? – вопросом на вопрос, в духе Полурослых, ответил Межамир.

– Да, это так, – вздохнул Снегирь. – Мы правим. Но почему почтенный Межамир пришел к такому решению?

– Все очень просто. Северинское княжество – ни Эрину, ни нам, не соперник. Завальское – медвежий угол, для альвов вообще недостижимо. А до нас у него просто руки не дошли. Кем займется Бран, едва сойдет снег? Нами и только нами.

– А почему не Длиннорукими? – спросил Весемир, один из носителей Дара, – И почему именно сейчас?

– Длиннорукие ослаблены длительной войной с Северином и Завальем. Мы – главная кость в горле у Брана, основное препятствие на пути Эрина к господству на севере. Мир между нами нежизнеспособен. А почему именно сейчас? Потому что в данный момент, накануне нового Цикла, Эрин наиболее силен.

– Ты говоришь складно, Межамир, но может ты забыл, сколько выгод мы получили от союза с Остроухими? – это Сечень, пожилой, но еще крепкий и сильный.

– Я помню. Но посмотри на север и на восток. Там убивают людских магов и магов Длинноруких. Уничтожают тех, кто знает о Ночи Судьбы.

– Ты серьезно? – удивился Снегирь.

– Да, в Северинском и Завальском княжествах не осталось ни одного мага, который был бы достаточно силен. Недавно мне доложили об исчезновении последнего, Родомиста Башенного Ворона. Нас в Новгороде спасает только единство.

– Ночь Судьбы. Значит все дело в ней? – огладил бороду Сечень.

– Да. Все наши действия потеряют смысл, если Остроухие выиграют вновь. Так что нам надлежит решить не только о воинских приготовлениях, но и относительно того, кто отправится на юг.

– Что предложит верховный? – улыбнулся Бросвят.

– Надо выводить войска к западной границе. Затем ударить, до распутицы. А потом, когда все растает, они не смогут ответить. И здесь все решит Ночь Судьбы. Все будет зависеть от нее, от каприза Творца.

– Про воинские приготовления ты нас убедил, – Сечень обвел собрание тяжелым взглядом. Маги закивали. – Но кто пойдет за Драконьи горы от нашего княжества?

– Последние два раза мы посылали воинов, – Межамир замолчал, нагнетая тишину и напряжение. – На этот раз я предлагаю отправить мага.

– Кого? Мы все нужны здесь! Если хоть один из нас выйдет из цепи, магическая защита княжества рухнет! – Хвощ даже подпрыгнул на стуле.

– Это правда, – Межамир улыбнулся. – Но один маг не включен в цепь, и этот маг – я.

– Ты? – в один голос возопили все.

– Верховный, ты сошел с ума! – перекрыл начавшийся гвалт рев Сеченя. – Кто же останется вместо тебя?

– Ты и останешься. Князь стар, а княжич целиком под нашим влиянием. Тебе достаточно будет время от времени надавить на него, и он подскажет отцу верные решения. – Маги притихли, на лицах отразилась работа мысли. – Не станете же вы возражать, что именно у меня больше всех шансов выжить после Ночи Судьбы?

– Глупо спорить, – пробурчал Снегирь. Остальные выразительно промолчали.

– Ты нас убедил, Межамир, – вздохнул, наконец, Сечень. – Ты едешь. Вернемся к вопросам войны.

– Не в хороший день собрал ты нас, Межамир, – мрачно сказал Хвощ. – Сказано в «Книге Дней»: «Не принимай важных решений в день Бобра».

– Да, я знаю об этом, – Межамир нервно облизал губы. – Но сильный идет против Судьбы, а не следует лениво ее изгибам.

Охотник

Вышли рано, да и шли ходко. Но неприятное предчувствие поселилось в душе Хорта с самого утра. Еще на ночевке он не находил себе места, странная тоска грызла сердце.

Когда вышли, охотник немного успокоился. Опасности не видать, не слыхать. Остроухие приграничные леса не жалуют. Только с воздуха можно обнаружить путников, но не будут драконы рыскать над владениями государя Брана.

Дурные предчувствия, тем не менее, не проходили. И точно, после полудня с севера донесся далекий волчий вой. Хорт вздрогнул. Вой стаи, идущей по следу, не может вызвать радости. Волк, конечно, зверь осторожный, на человека почти никогда не нападает, но сейчас зима, самое голодное время, и стая, особенно крупная, может затеять охоту на четырех путников.

Следующее завывание донеслось гораздо ближе. Хорт начал спешить. Родомист первым обратил внимание на спешку:

– Куда бежим? – спросил он, проницательно смотря на охотника.

– Похоже, нас преследуют, – коротко ответил тот. – Волки.

– Стоит ли бежать? Все равно не уйдем? – резонно заметил Ратан.

– Нет, но нужно найти хорошее место для обороны, – сказал Хорт, оглядываясь. – Так что вперед. Звери пока далеко.

Пошли быстрее, снегоступы заскрипели. Они совсем не приспособлены для бега. И с каждой сотней саженей все яснее чувствовалась накатывающаяся с севера угроза.

Воевода

Ратану никогда не приходилось сражаться с животными, только с себе подобными, если можно так назвать Остроухих и Длинноруких. Давешний медведь – не в счет. Но это не имеет никакого значения, он воин, и должен биться с кем угодно, с врагом, с обстоятельствами, с собой....

Ратан, стараясь сберечь дыхание, шагал рядом с Хортом. Время от времени они перебрасывались репликами:

– Вот тут?

– Нет, больно велика поляна.

И вновь – скрип под ногами, запах леса, и доносимый ветром, набирающий силу, вой за спиной.