Убить нельзя научить. Спартакиада для варваров - Ясмина Сапфир Страница 16

Я просто сомлела от близости Эйдигера, ощущая, как быстро заходила мехами его грудь, а взгляд льдисто-голубых глаз снова заночевал на моей фигуре.

Старший Мастгури даже не сразу откликнулся на предложение Вархара.

– В карты, что ли, сыграем? – изогнул бровь с родинками Олин муж.

Слася закивала, Бурбурусс восторженно зарычал – нечленораздельно, но вполне понятно. Ламар что-то простонал о том, насколько он не против, вот только дождется, пока закончит болеть стопа. И Вархар на полном серьезе предложил ему попробовать думать головой, чтобы нога отдохнула. Слася запрыгнула рядом с Ламаром на полку, и впервые в жизни я увидела, как Доктор Шок от кого-то шарахнулся. Доктор Шок в шоке… Такое не сразу забудешь.

Ламар отшатнулся так, что врезался в стену плечом, и там осталась внушительная вмятина. Вархар снова раскатисто захохотал, Эйдигер подхватил. Ламар хмыкнул, посмотрел на стену, на Сласю и загоготал так, что заглушил обоих.

Мрагулка пожала плечами.

– Да ладно вам! Зато какой шок я им устрою! Ой, шоу, шоу!

– Первое было правильней и намного логичней, – отозвался Эйдигер. Вархар мотнул головой, и скандры вновь залились хохотом. Да так, что стены задрожали и окна задорно зазвенели сотнями колоколов.

Не знаю, откуда Вархар раздобыл карты. Наверное, оттуда же, откуда Эйдигер регулярно вытаскивал скальпель, а Ламар – свои знаменитые щипцы.

Я ожидала увидеть знакомую уже колоду, которой мы играли в гостях у внушателей. Ту самую, где дам заменяли мужчины-сальфы и сами карты подписывались не «дамами», а «бабами». Но не-ет! Похоже, скандры готовили особенные карты для каждой командировки.

Теперь в виде королей и тузов на картинках красовались наши преподы по военке, а еще Мастгар, Суггурд, Лархар, Вархар и Езенграс.

Бурбурусс гордо вскинул голову, подбоченился и замахивался на случайного зрителя диском размером с колесо большегруза.

Странгард Харлади, рыжеволосый скандр, громила, как и Бурбурусс, в такой же майке-алкоголичке и ярко-красных лосинах, замер к нам в профиль. Словно неведомый художник нарочно стремился сделать акцент на его оторванном ухе, с заметными следами зубов по краям «огрызка». Знаменитый Священник потерял ухо, как и положено настоящему скандру, во время секса. А еще этот препод обожал «осенять» студентов борсеткой весом с хороший рюкзак, набитый кирпичами.

Мрагул Виселгалл Липляндский, третий препод по военке, был шире в плечах Священника и Бурбурусса, вместе взятых. И ноздрю ему жена отковыряла не во время секса, а сразу после – в порыве борьбы за душ. На первый взгляд Виселгалл одевался скромно – в футболку и юбку-шорты. Но все студенты, которым довелось отжиматься и качать пресс на уроках Колокола-Виселгалла знали, что под шортами уже совсем ничего нет, кроме самого препода. На карте он стоял, как и на занятиях: руки в боки, ноги на ширине богатырских плеч, взгляд прожигает дыру в каждом, кто рискнет его встретить.

Роль дам-баб играли уже не просто сальфы, а наши старые знакомые – проректор Гвендолайн Эйр из Академии Внушения и Наваждения, и еще несколько тамошних преподавателей.

Валеты… назывались «вальты-кранты». На картинках скандры с мрагулами, явно из родной Академии, душили, попирали ногой и размахивали над головой крипсами.

Пока мы с Олей во все глаза рассматривали колоду, на которую Слася лишь небрежно покосилась, Вархар принялся сдавать. Я подняла на него глаза и обомлела. На сестрином муже красовались уже знакомые мне по карточной игре у внушателей клипсы – черные, маленькие, штук по пять на каждое ухо. На шее висели похожие бусы. Я обернулась к Эйдигеру и обнаружила, что и он принарядился так же.

Ламар печально вздохнул и поправил на ушах белые клипсы, а на шее – белоснежные бусы. Видимо, младшему старший Мастгури пожалел черную бижутерию. Слася тоже заметила, что скандры «принарядились», и сразу поняла, чем ей это грозит. Мрагулка нервно поерзала на полке и огляделась, словно искала выход. Дернулась, наверное, чтобы посмотреть, можно ли протиснуться между спинкой полочки и спиной Бурбурусса – он пристроился рядом с мрагулкой. И я чуть не оглохла. Показалось, прямо в ухо вопит кит-горбатка в брачный период. Но поскольку орали многоэтажно и голосом Ламара, стало ясно – Слася продолжила шокировать доктора Шока своей феноменальной неуклюжестью.

– Да ла-адно тебе! Такая девушка наступила тебе на ногу. Ты должен гордиться! – загоготал Эйдигер. – Представь, что это я прыгнул бы тебе на стопу!

Ламар закатил глаза, странно передернулся и затих. Видимо, представил.

Похоже, братские отношения варваров перекрестья не сильно отличались от супружеских. Разве что удовольствия травмированная сторона получала не в пример меньше. Слава энергии жизни! Она позволяла варварам калечить друг друга без ущерба для здоровья. Ущерб возмещали медики, предварительно напугав пострадавших до чертиков. Например, как братья Мастгури.

За какие-то пару часов Слася осталась в одном белье и носках, а Вархар с Эйдигером сняли почти все украшения – по одному за каждый наш с Олей проигрыш. Но это представлялось незначительной мелочью по сравнению с тем, что Бурбурусс разделся догола уже после двадцатого кона. Причем сделал это так ловко, что вся нижняя половина его туловища оставалась прикрытой столиком. Мы думали, Генерал перестанет играть – снимать ему было уже решительно нечего. Но мы сильно ошибались. Вархар принялся сдавать снова – на всех, а Генерал кивнул Олиному мужу и легким движением руки выдернул из-под соседей покрывало. Пока Слася с Ламаром пораженно смотрели на Бурбурусса, тот с невозмутимым видом обмотался покрывалом, на манер древнеримского патриция и взял карты.

Теперь стоило Бурбуруссу остаться в дураках, он сбрасывал покрывало, замирал секунды на две, гордо выпятив грудь и заворачивался в атласную тряпицу другим макаром. Я даже не думала, что есть столько способов обернуться покрывалом.

Слася возмущенно пыхтела весь кон и с ужасом вскрикнула, когда опять проиграла. На мрагулке не оставалось уже ничего, кроме белья. Даже носков.

Слася беспомощно оглядела вагон, метнула взгляд в потолок, будто прикидывала – получится ли удрать «воздухом». В конце концов, потолок в собственном вагоне она пробила легко. Правда, не без помощи волшебного спортинвентаря, благополучно конфискованного Вархаром.

Но Эйдигер спас автобус от новых разрушений, а Сласю – от раздевания. Привстал, перегнулся через весь стол и сорвал с уха Ламара клипсу. Доктор Шок скрипнул зубами, посмотрел на Сласю со смесью злорадства и сочувствия и выбросил клипсу в окно. На сей раз любимый варварский трюк «выброси вещь в закрытое окно» не прошел. Клипса оказалась настолько легкой, что срикошетила от стекла и полетела назад. Мы пригнулись. Украшение массового поражения просвистело над головами и врезалось в дверь, но полет свой завершать не спешило. Клипса срикошетила снова и… Ламар завопил так истошно, что оконное стекло дрогнуло и осыпалось мелкими осколками.

Вархар тихо, но грязно выругался на языке нашего Перекрестья. Эйдигер добавил что-то вдогонку, кажется, на языке скандров, затем – мрагулов, а потом еще истлов и таллинов. Мы с Олей поняли только следующие пассажи – вполне себе человеческие, витиеватые, достойные конюха. Тем временем клипса отразилась от Доктора Шока и пулей вылетела на свободу – в пустую оконную раму.

Конец ознакомительного фрагмента