Трон Знания. Книга 4 - Такаббир Эль Кебади Страница 162

– Непревзойдённый лоцман, – заметил Иштар.

– Сын кубары – богач. И много таких в Ракшаде? – спросила Малика и, не дождавшись ответа, продолжила. – Шотююн шантажировал короля Партикурама. Потом его сменил ты.

– Ты обвиняешь меня в шантаже?

– Что же сделал предок нынешнего короля, что он так боится разоблачения?

– У тебя нездоровая фантазия, – сказал Иштар.

– Не думаю, что прадед короля убил свою дочь, жену Зервана.

– Не убил.

– Тогда, что он сделал?

– Не знаю.

– Он сделал нечто ужасное, если ты рад за Адэра. Он женится на принцессе…

– Он женится на будущей королеве, станет королём Партикурама и исчезнет из твоей жизни. Иди спать, фантазёрка.

– Исчезнет, – повторила Малика. – Готовь корабль, Иштар.

На его лице ни один мускул не дрогнул.

– Хочешь поделиться с Адэром сплетнями?

– Нет. Я просто хочу домой.

– Корабль будет готов через два дня.

Малика сняла с шеи цепь с кулоном в виде головы тигра:

– Для меня это стало слишком тяжёлой ношей.

– Когда он женится, вернёшься?

– Нет.

– Отдай цепь Альхаре, – промолвил Иштар и удалился.

Малика с трудом выбралась из кресла. На ватных ногах спустилась с террасы, перешарила траву и все закутки и не успокоилась, пока не надела на палец кольцо с сапфиром.

***

Вечером, накануне отъезда, Малика отправилась к Галисии. Прощание получилось скомканным и скупым. Галисия и Самааш пошли кормить детей и укладывать их спать. Мать-хранительница торопилась в Хоромы Луны: надо было выбрать и подготовить кубар к ночи с Иштаром.

Малика ожидала услышать от женщин тёплые слова и с трудом скрывала огорчение. Однако, вернувшись к себе, успокоилась. Это даже хорошо, что никто не шмыгал носом и не просил остаться. Её отъезд не нарушит привычное течение их жизни и не лишит уверенности в завтрашнем дне.

Утром пришёл Альхара.

– Корабль готов, шабира, – сказал он и взял дорожную сумку Малики и коробку с платьем. – Твои люди в машине.

– А Иштар?

– Его нет в городе.

– Как нет? – опешила Малика. – Он ничего не просил мне передать?

– Ничего. Идём, – промолвил Альхара и пошагал по залу вдоль витражных окон, затканных радужной дымкой.

Не пытаясь разобраться в сумбуре, царившем в голове, Малика брела за легатом. Цеплялась взглядом за платиновую цепь на его шее и мысленно возводила высокий и прочный барьер между прошлым и будущим. Если когда-нибудь её охватит желание заглянуть за него, пожалеть о чём-нибудь или погрустить – она не сможет прикоснуться к воспоминаниям. Полтора года, проведённые в Ракшаде, скоро исчезнут. Она сама их вычеркнет из памяти.

Усевшись на переднее сиденье, посмотрела через плечо на Лугу, Мебо и Драго. Счастливые лица стражей помогли воспрянуть духом. Альхара провернул ключ в замке зажигания и повёл автомобиль по улицам столицы.

Кеишраб вымер. Ни людей, ни паланкинов, ни машин, ни единого торгового лотка. Над чанами с благовониями тоскливо курился дымок. Фонтаны безмолвствовали. С домов и заборов равнодушно взирали звери, рептилии, рыбы… Солнечные лучи отскакивали от плотно закрытых окон. Безлюдная припортовая площадь. О самом большом рынке в Лунной Тверди напоминали горы ящиков, коробок и мешков, оставленных без присмотра. Кто-то забыл тележку, кто-то потерял кошелёк. Безлюдный порт…

Автомобиль проехал по набережной и затормозил возле причала. Малика посмотрела на знакомый корабль, багрово-красный, как закатное солнце: на палубе никого.

Взялась за дверную ручку и… повернулась к Альхаре:

– Едем к Иштару, во дворец.

– Его нет. Он уехал из города на рассвете.

– Ты не слышал, что я сказала?

Спустя час Малика поднялась по лестнице, вошла в золотистые двери и споткнулась. Мраморные крылатые кони словно вознамерились её растоптать. Вот-вот опустятся копыта и раздастся пронзительное ржание.

Посмотрев на караульных, превратившихся в статуи, Малика пошагала по анфиладе залов, выкрикивая имя хазира. В ответ звучало эхо собственных шагов.

Войдя в зал Хазирада, Малика сжала кулаки:

– Иштар! Проводи меня! Иштар!

Окинула взглядом ряды изваяний великих ракшадов.

– Не смотрите так, я не предатель, – прошептала она и вновь сорвалась на крик: – Иштар!

Выйдя на дворцовую площадь, забралась на крышу автомобиля и, взирая на крыши домов, закричала что есть мочи:

– Ракшада! Я не враг и не предатель! Я друг, который хочет с тобой попрощаться!

Не понимая на шайдире ни слова, Мебо посмотрел по сторонам:

– Они что-то задумали.

– Корабль уйдёт без нас, – добавил Луга, высунувшись из салона.

Вскочив на капот, Драго помог Малике спуститься, усадил её на переднее сиденье и, перед тем как захлопнуть дверцу, промолвил:

– Хвати перед ними танцевать, Малика.

Автомобиль пересёк дворцовую площадь и покатил по улице.

– Они поймут, – сказал Альхара на слоте. – Когда-нибудь поймут и простят.

– За что? – возмутился Драго.

– Вам не понять, – проговорил Альхара и нажал на тормоз. – А кто-то уже простил.

Покинув машину, Малика приблизилась к семейной паре, стоявшей возле ворот своего дома.

Ракшадка, облачённая в чёрное одеяние, опустилась на колени и, сложив перед собой ладони, промолвила еле слышно:

– Благослови меня, шабира.

Малика сжала её руки:

– Пусть река твоей жизни будет полноводной. – И прикоснулась к плечу ракшада. – Благословляю тебя на славные дела.

За спиной прозвучало:

– Благослови нас, шабира.

Чуть дальше из ворот вышла ещё семейная пара. В конце улицы появились ещё две пары...

Малика переходила от дома к дому. Рядом с ней шёл Альхара, следом медленно катил автомобиль. Прощание затянулось, хотя подавляющее большинство горожан остались глухими к просьбе шабиры.

На борт корабля она поднялась поздно вечером. Стражи пошагали в отведённую им каюту, Малика направилась к себе.

Её встретила Кенеш. Упала на колени и обхватила горячими ладонями щиколотки Малики:

– Моя госпожа… Прости меня за всё, что я сделала.

Стянув чаруш, Малика подошла к сундуку и открыла крышку. В нём оказались платья, подаренные Иштаром. Открыла второй сундук. Там находились шкатулки с драгоценными украшениями. В третьем сундуке лежали полотенца, постельное бельё, халаты и ночные сорочки. Малика приблизилась к круглому окну и устремила взгляд на город, издали напоминающий каменный муравейник.