Трон Знания. Книга 3 - Такаббир Эль Кебади Страница 17

— Иштар! Ты никогда не мёрзнешь? — прозвучал грудной голос, и демон протянул когтистые лапы.

— Когда не думаю о холоде — нет.

Малика поёжилась, подняла воротник пальто:

— О чём ты думаешь сейчас?

— О желании.

— Будь осторожен, Иштар. Не всякое желание исполняется так, как ты хочешь.

Он повозил сапогом по глине:

— Ты знаешь, кто на шхунах?

— Знаю. Ориенты.

— Морской народ?

Малика кивнула. Иштар был готов ко всему, но только не к этому. Он должен помочь людям, которые взяли его в плен! К щекам прилила кровь, перехватило дыхание. Пытаясь вернуть контроль над телом и мыслями, Иштар запрокинул голову, закрыл глаза.

— Это имеет значение? — спросила Малика.

— Молчи.

— Посмотри на меня.

— Молчи, женщина!

— Посмотри на меня! Иштар!

Он зыркнул по сторонам. Надзиратели выливали грязь из сапог. Вилар и Эш проверяли крюки на буксировочном тросе. Немощный старик обматывал шарфом тощую шею.

Малика приблизилась к Иштару вплотную:

— Я даю тебе шанс сбежать.

— Ты? Мне?

— Сбежать как пена с тухлой воды. Как ручей с кучи мусора. Как краска с дешёвой картины. Как грязь с моего сапога. — Малика вздёрнула подбородок и, хотя была на голову ниже Иштара, посмотрела на него сверху вниз; в чёрных глазах скалился демон. — Дело не в людях, которым нужна помощь. Сейчас не важно, кто они. Важно, кто ты.

Взяла Муна под руку и повела его к грузовику.

Борьба с раскисшей почвой продолжалась целый день и добрую половину ночи. Машины остановились возле обрыва. Ручьи с шумом сбегали по склону. В свете фонарей не было видно ни ориентов, ни моря. Вилар посигналил, надзиратели походили вдоль крутого откоса, покричали, но никто не откликнулся. Было решено заночевать здесь, а на рассвете отправиться на поиски. Все улеглись в кузове грузовика среди тюков с вещами, укрылись одеялами. По брезенту барабанил дождь, под брезентом было душно и промозгло. Люди молчали; каждый тешил себя надеждой, что ориенты спрятались глубоко в пещерах и поэтому не услышали криков. И только Иштар пытался вспомнить, как выглядят цветущие еракли, но перед внутренним взором стояла решётка, а за ней гнулся под ветром голый сад.

Разбудила тишина. Путники скинули с себя брезент, на миг зажмурились. Белое небо раздалось вширь и вглубь; на смену ненавистному дождю пришёл снег. Он кружил медленно, тоскливо, как полупрозрачный рой оледеневших мотыльков.

Эш поднялся на ноги, осмотрелся:

— Лагерь сзади. Мы его проехали.

Не дожидаясь, пока развернутся машины, Иштар выбрался из грузовика и пошёл вдоль обрыва, взбалтывая сапогами грязь. В лёгкие врывался ядрёный воздух. Снежные мотыльки опускались на обнажённый торс и превращались в слезинки.

Побережье, некогда покрытое белоснежным мелким песком, сейчас ничем не отличалось от пустоши. Месиво плавно переходило в мутное море. В жидкой глине покачивались шесть лодок. В полумиле от берега виднелись очертания трёх шхун. Иштар расставил ноги, заложил руки за спину и направил взгляд на мглистый горизонт.

Машины затормозили на безопасном расстоянии от обрыва. Вилар отцепил от грузовика трос, присоединил к нему канат и сбросил вниз. Услышав шум моторов, из пещер высыпал морской народ в брезентовых костюмах и резиновых сапогах. Увидев наверху склона ракшада, толпа окаменела.

Эш приблизился к Иштару:

— Принимай командование. — И вручил котомку.

В ней оказались сапоги на меху, штаны с утеплителем, куртка на стёганой подкладке и рукавицы. Иштар переоделся не потому, что замёрз или вспомнил о правилах приличия — он не хотел запачкать грязью знаки воина на руках и плечах. Схватился за трос и, перед тем как соскользнуть на берег, поискал глазами Малику. Она сидела в кабине грузовика и о чём-то спорила с Виларом и Муном.

Толпа ориентов встретила Иштара молчанием.

— Кто здесь главный? — спросил он, заталкивая рукавицы за отворот куртки.

Вперёд вышел старый человек, снял с головы капюшон:

— Узнаёшь?

— Узнаю, Йола. Узнаю.

Старик натянуто улыбнулся:

— Зачем пожаловал?

— Йола! Идём, поговорим, — позвал старейшину Эш.

Пока старик и черноволосый силач беседовали в сторонке, Иштар рассматривал ориентов. На их лицах читались тревога, враждебность, недоумение, но не было смирения и покорности судьбе.

Эш и Йола подошли к Иштару.

— Мне не нравится решение правителя, — сообщил старик. Постоял, глядя на море. Стряхнув с волос снег, надел капюшон. — Но это решение правителя. Мы подчинимся.

— Шхуны старые, — отметил Иштар.

— Старые, — согласился Йола. — Поехали, посмотришь.

— Зачем? От этого ничего не изменится.

Йола хмыкнул:

— Не изменится.

— На шхунах женщины и дети?

— И немного стариков.

— Сколько человек?

— Пятьсот, — ответил Йола.

— Теперь считай, — сказал Иштар. — На каждом судне должна быть команда из пяти человек, в трюме сто сорок человек и провизии на три дня.

Йола потёр кончик носа:

— У нас цифры не сходятся. Команда из трёх человек, в трюме двести человек, провизии на два дня.

Иштар пожал плечами:

— Я сказал, как должно быть. Люди твои — тебе и решать. Если надумаешь взять моих надзирателей, учти: один боров — это два ориента.

Йола усмехнулся:

— Будешь говорить с моряками?

— Перед отплытием. И ещё… Подготовьте с десяток факелов.

Старик подошёл к толпе, затрещал на своем языке. Посматривая на Иштара, люди принялись обсуждать новость. Йола осёк их нетерпеливым жестом, сказал несколько коротких фраз. Ориенты переглянулись и побежали к пещерам.

— Упёртый дед, — произнёс Эш. — Но я его понимаю.

— А я нет, — откликнулся Иштар.

— Бывал возле Ветонского кряжа?

— Не приходилось.

— Близко к нему не подходи. Там везде рифы.

— Разберусь.

Эш потоптался на месте:

— Я никогда не встречался с ракшадами.

— Тебе повезло.

— Зато я слышал о вашем отношении к женщинам. — Эш воткнул в Иштара стальной взгляд. — Предупреждаю: в трюмах не ракшадки. Надеюсь, ты это не забудешь.

Он скривил губы:

— Постараюсь. — И отвернулся, давая понять, что разговор окончен.