Война без победителя - Руслан Мельников Страница 17

Еще выше…

Ого! Дмитрий в изумлении увидел, как полицейский коснулся пальцами козырька, да так и застыл по стойке смирно, отдавая честь бомжу-угонщику.

Лещ, не обращая внимания на блюстителя закона, сел за руль и призывно махнул. Метис, не переставая читать магические формулы, тоже сделал знак рукой и направился к машине. Дмитрий и Кош последовали за ним.

На глазах у полицейского они влезли в джип.

Дмитрий увидел раскуроченную приборную панель. Видимо, здесь Лещ обошелся без магии и завел двигатель напрямую – от вытянутых из-под рулевого колеса проводков. А ведь этим он тоже занимался на глазах у стража порядка!

Машина тронулась с места и объехала остолбеневшего полицейского.

– Что вы ему показали? – спросил Дмитрий, глянув в подобострастно выпученные глаза под козырьком фуражки.

– Не что, а кого, – усмехнулся Метис.

– И кого же?

– Тебе лучше не знать, – ответил Метис.

Лещ и Кош многозначительно хмыкнули.

– Почему?

– А нос задирать станешь, если скажу, кто у нас с тобой сейчас шоферит.

Дмитрий оглянулся. Полицейский все еще стоял навытяжку, смотрел вслед удаляющемуся джипу и не смел оторвать руку от козырька.

– Машины хватятся, – пробормотал Дмитрий.

– Не сразу, – успокоил Метис. – Тот полицай – наша лучшая страховка. Он видел, КОМУ принадлежит тачка, и если кто-то другой вдруг станет предъявлять на нее права… В общем, я бедолаге не завидую. Несколько часов КПЗ – это минимум, что светит хозяину джипа. А пока разберутся, что к чему, мы уже будем в Москве.

Неподвижная фигура полицейского скрылась из виду. Кого он видел за рулем машины, для Дмитрия так и осталось загадкой.

* * *

– Кстати, глянь-ка, что тут у нас есть, Метис, – Лещ вынул из бардачка пухлую кожаную барсетку. – Нашел, пока с машиной возился.

– Ого! – поднял брови Метис. – И много там?

– До хрена! Берем?

– Спрашиваешь!

Лещ передал барсетку Метису. Тот рассовал деньги по карманам и вернул барсетку на место.

Добыча на этот раз оказалась не в пример больше той, которой Метис разжился в тамбуре электрички. Все банкноты были крупными. Среди рублевых купюр затесалось несколько евриков и стодолларовых бумажек. Хозяин джипа явно не бедствовал. Впрочем, это ясно было и так – по машине.

– Опять экспроприация? – хмуро спросил Дмитрий.

– Ага, – весело отозвался Метис. – Ты не кривись, Митек, привыкай. Без «эксов» нам никак нельзя. Это вас «скорпы» содержали на всем готовеньком. А у Вольных – полное самообеспечение. Богатеньких спонсоров у нас нет, а обобрать какого-нибудь агрессивного дурака или жирного толстосума не зазорно. У первого, может, хоть ума немного появится, а от второго не убудет.

– Робингудствуете, типа? – фыркнул Дмитрий.

– Можно сказать и так.

– Только бедным денег не раздаете.

– И так тоже можно сказать, – кивнул Метис. – Нам самим денежки нужны. Жизнь в подполье, она, знаешь ли, мало того, что опасная, так еще и затратная. И комплексовать здесь нечего. Мы ж для «жильцов» в конце концов стараемся.

– И за счет «жильцов»?

– Ну, если с мертвяков ничего содрать не удается – то да, не без этого, конечно, – не стал спорить Метис.

Дальше ехали молча. Дмитрий пытался осмыслить принципы существования Вольных и прислушивался к своему внутреннему голосу. Внутренний голос пока молчал. Не возмущался, но и не одобрял. Придерживался нейтралитета.

Они пронеслись, что называется, с ветерком по Носовихинскому шоссе. Никто их не останавливал, и ничто не задерживало в пути. То ли просто повезло, то ли Охотники все же слегка пользовались магией, раздвигающей транспортный поток.

Где-то у МКАДа приткнулись в относительно тихом закутке. Осмотрелись.

Поблизости вроде никого не наблюдалось.

– Вылезаем, Митек! – жизнерадостно сообщил Метис. – Приехали. Хорошего понемногу.

Он выскочил из машины первым.

– Куда теперь? – спросил Дмитрий, выбираясь из джипа. – На общественный транспорт? В метро?

– В метро, – хмыкнул Метис. – В наше. – Охотник указал взглядом на люк ливневой канализации. – Добро пожаловать в метрополитен Вольных Охотников.

О господи! Неужели опять?!

Этим, мать его, «метрополитеном» Дмитрий был уже сыт по горло. Каналкой ведь пользовались не только Вольные Охотники. Дмитрию тоже довелось побегать по подземным коммуникациям во время охоты на Феникса «плющей». И, честно сказать, тех диггерских приключений под Новым Арбатом ему хватило на всю оставшуюся жизнь.

– Это действительно так необходимо? – поморщился Дмитрий.

– Совершенно необходимо, – с улыбкой садиста подтвердил Метис. – Давай-давай, не ссы, Митек. Идти недолго и недалеко.

– Куда идти-то? Что там у вас? Явка? База?

– Лежка.

Значит, у Вольных так это называется? Дежа вю какое-то! Все повторялось, но повторение было каким-то скверным. «Скорпионьи» Охотники – те хотя бы для начала провели его на свою базу через обычную квартиру, а не через канализационный коллектор. По каналке Дмитрий с Кристиной и остальными уже потом бегал.

Укрывшись за угнанным джипом, Дмитрий, Метис и Кош спустились под землю. Лещ закрыл за ними люк снаружи.

– А он чего? – Дмитрий поглядел на опускающуюся рельефную поверхность чугунной крышки. – Наверху остается, что ли?

Счастливчик…

– Кому-то надо отогнать машину, – пояснил Метис. – Рано или поздно ее начнут искать. Не хотелось бы, чтобы мертвяки появились возле нашего люка.

«Ах, вашего, значит…» – подумал Дмитрий.

В темноте вспыхнули диодные фонарики.

Света было маловато, но Охотникам, похоже, хватало. Дмитрию показалось, что они здесь прекрасно ориентировались бы и в полном мраке. Сам он даже не пытался запомнить путь, которым его вели под землей. Дохлый номер. Ученые уже…

Все-таки Метис его надул: на самом деле идти пришлось далеко и долго. Хотя, конечно, понятия эти относительны и субъективны. Для Вольных, привыкших накручивать километры по канализационным ходам, может быть, это и не очень большой отрезок пути. Дмитрий же успел мысленно обматерить все и вся, и притом не по одному разу.

– Стоп! – В свете фонаря Метис вдруг поднял руку. Знак предназначался Дмитрию: Кош остановился и так.

Дмитрий встал рядом и принялся с интересом наблюдать за Метисом.

Тот осветил фонариком небольшой участок боковой стенки тоннеля. Грязный и осклизлый, ничем не выделяющийся. Стоп-стоп-стоп, так ли уж и ничем? А вот это что?

Конец ознакомительного фрагмента