Цвет мира - серый - Сергей Мусаниф Страница 17

Нашего отца.

Странно, но я воспринимал смерть родителя как обычный факт его биографии, не делая из этого трагедию. Плакать, как я плакал, когда умерла мама, мне не хотелось. Король Беллинджер умирал, это все знали. Он мог умереть и до появления Гарриса, и с этой смертью я смирился заранее.

Ха!

Я не хотел быть королем после смерти отца, вот я им и Не стал. Берегись загадывать желания, ибо они могут исполниться… С тем лишь исключением, что стать изгнанником — это совсем не тот способ, которым я хотел бы избавиться от короны и связанной с ней ответственности за королевство.

Надо быть психом, чтобы по своей воле взвалить на себя ответственность за целый мир. И Гаррис — псих. Таково было мое мнение, и личное знакомство с Черным Ураганом его отнюдь не изменило.

Я так и не понял, почему он меня отпустил. Я не понял, чего он от меня хотел и что собирался мне доказать. Он захватил мою страну. Убил моего отца. Победил, пусть и в нечестном поединке, лучшего рыцаря нашего королевства. Он порезал мне лицо. Отправил за мной убийц. Это факты.

Зачем он так поступил и почему он поступил именно так? Я не знаю. Но если я хочу выжить, мне придется его убить. Убить императора и чародея. Найти способ обмануть неизбежность.

К вечеру я не только устал, но и проголодался.

За весь день мне так и не встретилось ни единого путника. Еще мне не встретились постоялые дворы и придорожные трактиры. И, что самое обидное, я не увидел ни одного перекрестка или хотя бы мелкого ответвления дороги, на которое можно было свернуть. И я продолжал тупо идти по прямой, облегчая убийцам их задачу.

Гаррис не стремился играть честно, иначе мне выдали бы хотя бы меч. И не горсть мелочи, а кошель, туго набитый золотыми. Как я могу искать способ справиться с чародеем, если мне нечего есть и приходится искать еду?

Гаррис хотел все время выигрывать, и у него была возможность диктовать людям свои правила. Играть честно в такой ситуации стал бы только последний идиот.

Ночевать мне пришлось в лесу. Было холодно, жестко, и заснуть я смог только к середине ночи. Утром я проснулся замерзшим настолько, что поначалу тело просто отказывалось меня слушаться. Почему принцев не учат выживать в дикой природе и питаться подножным кормом? В лесу была целая куча ягод и грибов, но я понятия не имел, пригодны ли они в пищу. Половина вполне могла оказаться ядовитой.

Будучи принцем, я в любое время дня и ночи мог перехватить на кухне чего-нибудь съедобного, и мне не доводилось испытывать голод. Только теперь я узнал, что это такое.

Желудок перестал недовольно урчать только к полудню, зато появилось легкое чувство тошноты и головокружение. Я зашел в лес и наелся каких-то ягод, после чего меня полчаса выворачивало наизнанку. Я обрадовался, решив, что чувство голода пройдет, но черта с два. Как только прошла рвота, голод набросился на меня с новой силой.

Прошло всего полтора дня. Что же дальше-то будет? Шансы пережить отведенный мне Гаррисом год казались ничтожными, даже если не принимать во внимание отправленных за мной убийц.

Жизнь оказалась жутко несправедливой штукой.

К вечеру второго дня я едва передвигал ноги, зато приобрел кучу полезных навыков. Я научился пить воду из луж так, чтобы отфильтровывать основной поток грязи. Методом проб и ошибок я определил съедобные виды ягод. Это стоило мне еще двух приступов рвоты, зато теперь я точно знал, какие ягоды есть нельзя, а какие — можно. К сожалению, одними ягодами сыт не будешь. Приступать к грибам я все-таки не рисковал.

Трижды шел дождь, и я промок до нитки. Я заново открыл для себя смысл фразы «зуб на зуб не попадает». Я обнаружил, что каждая часть тела может дрожать по-своему.

А еще я понял, что жалеть себя нет никакого смысла, это не помогает ни согреться, ни набить желудок. Есть люди, которые всю жизнь так живут.

Зато мне наконец-то попался перекресток, и я, не долго раздумывая, повернул налево, точно не представляя, куда эта дорога может меня привести. Хотелось бы, чтобы к какому-нибудь трактиру.

А еще я обнаружил, что если забросать себя на ночь опавшими листьями, то спать становится хоть немного теплее.

Никогда в жизни так долго не ходил пешком. Для путешествий на подобные расстояния люди изобрели лошадь. Или что они там с лошадью сделали…

После второй ночевки в лесу и очередного дождика я выглядел как форменный бродяга. Теперь и без шрама на лице никто бы не узнал во мне принца Джейме. Вдобавок я начал слегка пованивать, отчего стал сам себе противен.

А самым обидным было то, что я преодолел ничтожное расстояние, которое мои конные преследователи могли бы покрыть за несколько часов пути.

На третий день мне стали встречаться прохожие. Сначала несколько бродяг в незнакомых военных мундирах, превратившихся в лохмотья. Потом двое всадников более-менее благородного происхождения, и даже мужчина, путешествующий на телеге. Всадники не удостоили меня своим вниманием, хозяин телеги окинул подозрительным взглядом, а парни в мундирах долго смотрели вслед, явно прикидывая, не стоит ли меня ограбить. И решили, что не стоит.

К полудню я нашел трактир. Удивительное дело — в заведение, в которое я бы раньше и не зашел, теперь меня отказались пускать. Пришлось звенеть мелочью в кармане, доказывая, что у меня есть деньги. Расплачиваясь за еду вперед, я понял, почему Гаррис не вручил мне мешок с золотом — в руках такого оборванца, как я, даже серебряные монеты выглядели подозрительно, и хозяин трактира наверняка принял меня за вора. Пока я ел — не помню, что именно, но было вкусно, — он стоял неподалеку и не спускал с меня глаз. Наверное, боялся, что я украду вилку.

В трактире было тепло и уютно, совсем не хотелось уходить. Но пришлось: слишком уж недружелюбно смотрел на меня его владелец.

К вечеру лес кончился, пришлось ночевать в поле.

Утром я проснулся простуженным. Меня бил озноб, из носа лилось непрерывным потоком, начав кашлять, я долго не мог остановиться. Замечательно, особенно если учесть, что убийцы уже идут по моему следу.

Я свернул с дороги и пошел куда-то в степь. Тупо, почти не соображая, что делаю. Просто переставлял ноги одну за другой. Спотыкался, падал в грязь, снова поднимался и шел дальше. Весна в Тирене казалась мне прекрасным временем года. Если становилось холодно или шел дождь, я в любое время мог вернуться в свои апартаменты и сесть в кресло рядом с горящим камином. В реальном мире от холода и дождя спасения не было.

Не знаю, сколько было времени, когда я упал в очередной раз. Упал и не смог подняться.

Да и черт с ним, подумал я, закрывая глаза. Какая разница, так или от руки убийц. Все равно умирать…

Император не любил тронов и тронных залов. Он до сих пор не определился, где будет находиться столица его государства, предпочитая перемещаться вместе со своей армией. Но иногда дела требовали, чтобы он какое-то время сидел на месте. В таких случаях Гаррис занимал ближайший королевский дворец и оккупировал самый большой кабинет, стараясь разобраться с текущими проблемами как можно более оперативно.