Теперь или никогда - Яна Горшкова Страница 18

Но как только леди Алэйя уложила детей, эрна Кэдвен перебралась к очагу, вытянула ноги – и закурила. Впервые за… несколько недель, пожалуй. И, укрывшись за клубами сизого дыма, вгляделась в четкий мелкий почерк лорда-секретаря.

– Ну? – не выдержала Джойн. – И что ему от тебя надо?

– А? – встрепенулась Грэйн и вдруг попросила: – Джойн… у тебя не найдется чего-нибудь выпить?

В общем-то, на удачу она не рассчитывала, памятуя о том, что шуриа не только не курят, но еще и не пьют, однако бывшая графиня кивнула:

– Найдется.

И принесла из кладовки большую глиняную кружку, доверху полную пенным напитком.

– О! Сидр! – радостно вскинулась ролфи, с нескрываемым удовольствием вдохнула запах яблок и пригубила ароматное питье. – Ах-х… вот то, что надо… – И, жадно ополовинив кружку, добавила: – Меня отзывают.

– Я догадалась, – шуриа глянула пронзительно и остро. – Но почему?

– Понятия не имею, – искренне пожала плечами Грэйн. – Как понимаешь, не все можно доверить бумаге. Хочешь, прочти сама… или давай я прочту. Так… ну, вступление можно пропустить… Вот. «Посвященная эрна лейтенант. В интересах Короны немедля по получении сего Вам надлежит первым же кораблем отплыть в Эйнсли и, не мешкая, прибыть в мою резиденцию в любой день и час для получения дальнейших инструкций». Дата. Подпись. И все. Остальное я узнаю уже на месте. Джойн… ну, Джойн! Джойа-ана. Это новое задание, только и всего. Стандартная форма. Для того дела в Синтафе, ну, с твоим похищением, – ролфийка улыбнулась, – меня вызывали примерно таким же письмом. И для всех последующих дел – тоже, а их было уже не так и мало.

– Разве то, чем ты занималась здесь, не важно? Тебе же Князь приказал.

– О да, – Грэйн кивнула. – Но я состою на службе в Канцелярии, я – офицер для специальных поручений, и если уж лорд Конри отзывает меня… – Она задумчиво клацнула зубами о край кружки. – Не думаю, что он делает это потому, что… соскучился.

Шуриа недоверчиво фыркнула. А тихо-тихо сидевший в уголке Джэйфф, о присутствии которого обе женщины успели позабыть, вдруг подал голос:

– Ты как будто даже рада.

– Как я могу быть рада, если мне не дают закончить то, ради чего сюда послали! – Эрна Кэдвен повернулась к нему, по-волчьи сверкнула глазами и разве только уши не прижала. – Но я – не вольная путешественница, не ученая – натуралистка и не географ. Я – в армии, ношу мундир и подчиняюсь приказам, вне зависимости от того, нравятся они мне или нет. – И добавила уже мягче, ласково погладив по руке хмурую Джойану: – Не беспокойся так, Джойн. Ничего ужасного со мной не случится.

– Ты так уверена! – Теперь она фыркнула уже возмущенно.

– Уверена, – Грэйн лихо улыбнулась. – Локка поможет. Нальешь мне еще сидра?

– Я налью, – решительно вмешался Элир. – Бери кружку и пойдем.

– О, так теперь и ты мне приказываешь? – ухмыльнулась ролфийка и насмешливо отсалютовала: – Слушаюсь, мой генерал!

От неожиданного производства в генералы поперхнулся даже невозмутимый бывший рилиндар. Грэйн рассмеялась, чмокнула Джойн в щеку и ухватила Элира за рукав:

– А чего ты ждал, экс-правитель Шанты? – И, подмигнув, потянула его за собой. – Ладно, не нравится быть генералом, произведу в фельдмаршалы… венценосная особа…

…Джойн, верно, набила этот тюфяк какой-нибудь шурианской сон-травой, но Грэйн не собиралась поддаваться дремотным чарам. Нет уж, третья стража принадлежит ей, ролфи, и никакие травы не помешают ее дозору. Особенно теперь.

– Опять будешь меня сторожить? – шепнул ей на ухо Элир. Предрассветная тьма в пристройке – не помеха волчьему зрению, и эрна Кэдвен видела, что он улыбается. Но ответила серьезно:

– Я всегда тебя сторожу, – и запустила пальцы в густые смоляные пряди.

– И как мы в свое время не догадались завести… каждый – по маленькому домашнему ролфи… – сонно ухмыльнулся бывший рилиндар.

– Не болтай ерунды, – буркнула Грэйн. – Лукавый аспид. А то решишь попробовать посадить мой дух на цепь у двери… на коврике, если меня убьют. Так ведь я тогда постоянно петь буду, так и знай, змеиный колдун, – и легонько укусила его за ухо. А потом вдруг спросила: – Я вернусь?

– Насколько я знаю ролфи… – протянул он, – а я, согласись, изучил ваше племя неплохо…

Грэйн почти беззвучно зарычала, обнажив белые клыки.

– …вы никогда не выпускаете свою добычу, – невозмутимо продолжил Элир. – Особенно если успели ее… пометить. А! Рычишь?

– Рычу! – сердито подтвердила ролфийка. – Ты дошутишься однажды, шур-р-риа.

– Собственно, уже дошутился. – Он вздохнул. – До того дошутился, что одна грозная зубастая хёлаэнайя заплела мне косы. И что мне остается теперь, кроме как хранить то, что она мне доверила? Попробовать, что ли, и впрямь помереть? Так ведь не дашь же.

– Не дам. Даже и не мечтай.

– Так будь покойна, моя хёлаэнайя. Делай то, что велит тебе волчья верность: сражайся, найди своего волка, чтоб вместе любить, охотиться и вырастить сильных волчат. А когда ты совершишь все, что должна… Ты вольна уходить и возвращаться. А я – буду здесь.

– Ты будешь здесь, – кивнула она. – И моя свобода – тоже. Спи. Скоро рассвет.

Не заметить прекрасную «Меллинтан» посреди синего моря сложно, она, словно костер в ночи, сияла парусами, и, разумеется, первый же шуриа, который увидел, как синтафский фрегат бросает якорь в Тюленьей бухте, передал весточку для Джойаны Алэйи. Мальчишке достаточно было постучать по оконной раме, чтобы женщина пробудилась, скоренько оделась, причесалась и вышла встречать Аластара. Как деревенская кумушка – к невысокому покосившемуся заборчику, ограждающему скудный огород от посягательств козы Шишки и ее бодливого потомства.

И едва завидев, как Эск идет по тропинке – в длинной темной шинели без знаков различия, простоволосый, с мушкетом за плечом, Джона поняла – что-то случилось. В коленках тут же поселилась мелкая дрожь, а желудок скрутило тупой болью.

– Что с Рамманом? – выдохнула она вместо приветствия.

– С ним все в порядке, – заверил ее Аластар. – Передает тебе поклон и десять тысяч нежных поцелуев.

– Тогда – что?

Эск тяжело вздохнул. Раз связал жизнь с шуриа, значит, не будет ни страшных тайн, ни сокрытых чувств. Она же видит дух.

– Пойдем, я тебе все расскажу, – вздохнул диллайн и предупредил: – У меня плохие новости.

– Совсем плохие?

– Хуже не бывает.

И не соврал.

Сначала Джона натурально онемела. Стояла и как дура хлопала глазами, глядя сквозь Аластара. Так хотелось не поверить, так хотелось заткнуть уши руками, сморгнуть и… проснуться от паршивого сна. Чтобы снова раннее утро и стук в окно.