Имперские истории - Денис Юрин Страница 18

К сожалению, Камбиор оказался прав. Как только зазвенели мечи, хмель улетучился из пьяных голов. Страдающие от перенасыщения алкоголем организмы включили резервные возможности, и бандиты перешли в наступление.

Первое, что увидела Фана, как только протерла лицо от липучей подливы, было лезвие меча, быстро приближающееся к ее голове. Девушка упала плашмя на пол и тут же ударила нападавшего каблуком в живот. Голый детина, невысокий, но крепкий, с хорошо развитыми мышцами пресса, выдержал Удар и вместо того, чтобы повалиться на находившийся позади него лежак, всего лишь отшатнулся на шаг назад, даже не выронив из левой руки меч.

«Крепкий гад, да к тому же левша!» – отметила про себя Фана, бойко вскакивая на ноги и судорожно ища достойную замену выроненным кинжалам. Оружия поблизости не было, но железный черпак на длинной рукояти ее вполне устроил.

Бандит кинулся на нее снова, на этот раз решив нанести коварный обманный удар с полуразворота корпуса. Разрезающее со свистом воздух лезвие было доблестно отражено разлетевшимся надвое табуретом, а черпак со звоном опустился на покрытую коротким ежиком черных волос макушку. Нападавший потерял сознание после первого же знакомства с кухонной утварью. Фана перехватила черпак в левую руку и подобрала правой вывалившийся из руки бандита меч. Сделала она это весьма вовремя, со стороны входной двери к ней бежали трое бандитов: один с кинжалом, второй с мечом и табуретом, а третий с укороченным вариантом двуручной секиры. Увернувшись от прилетевшего неизвестно откуда арбалетного болта, Фана вскочила на стол и принялась спихивать посуду, стараясь деморализовать и разъединить нападавших. В принципе задумка удалась: двое из троих замешкались, стряхивая с себя черепки и остатки гуляша, но в бой тут же вмешались четвертый и пятый, отделившиеся от основной группы и напавшие на девушку сзади.

Рукоять черпака выскользнула из руки под косым ударом меча. Девушка не успела нанести ответный удар, хоть враг, не удержав равновесия, повалился на стол и подставил незащищенную спину. Прежде чем нападать, ей нужно было позаботиться о защите. Добавить к коллекции шрамов еще несколько экземпляров не входило в ее планы. У девушки ушло всего две секунды, чтобы парировать укол меча и, развернувшись вполоборота, принять на лезвие удар секиры. Этого времени было достаточно, чтобы поскользнувшийся нападавший снова поднялся на ноги, а двое других вскарабкались на стол. Одна против пятерых – ужасный расклад, тем более когда враги не новички и умеют обращаться с оружием. Фана крутилась юлой, сама не веря, что поспевает отражать град сыпавшихся то сверху, то снизу, то сзади, то спереди ударов. Первая же ошибка означала бы смерть, силы иссякали, а на помощь рассчитывать не приходилось, ее товарищам тоже не сладко.

Молчаливый охранник по имени Жан был зажат в угол несколькими бандитами и слабел с каждой секундой. Наемник мог действовать только правой рукой, ладонь левой судорожно сжимала прорубленную артерию на ноге. Его противники особо не усердствовали, они прекрасно понимали, что рука потерявшего много крови бойца вот-вот выронит меч. В начале боя Камбиор принял на себя основной удар, и теперь его тело представляло собой кровавое месиво. На богатырской груди красовались три обширных пореза, сквозь сетку прорубленной кольчуги свисали куски мяса и хлестала кровь. Левая рука великана висела плетью, врагам удалось перерубить сухожилие, и теперь Ромеро не мог пользоваться своим любимым двуручным мечом. Если бы не Артур, прикрывавший его отступление в угол комнаты, Камбиор был бы уже покойником. Силы оставили великана слишком рано, в бою важны не только мощь и проворство, но и выносливость, которая, к сожалению, не была присуща умиравшему солдату.

Каким-то чудом Фане удалось вырваться из окружения. Драка переместилась со стола на пол. Маневрировать среди перевернутых лежаков и шкафов было намного проще. Противники время от времени разделялись, и Фане даже удалось нанести несколько метких ударов, хотя это были только царапины, несерьезные ранения, которые только злят, а не выводят из строя.

Первоначальное соотношение сил: четверо к тридцати изменилось не в лучшую для охранников сторону: двое к двадцати, если не более. Девушка упорно продолжала отбиваться от пятерых, медленно пробираясь ближе к окну, остальные бандиты гонялись за Артуром по залу. Дворянин легко перепрыгивал с лежака на лежак, со стола на лестницу или на люстру и не давал врагам возможности сомкнуть плотное кольцо окружения. На пропитанной потом рубахе виднелась всего лишь пара порезов, пара следов от ударов, прошедших вскользь.

Шансов на победу не было, но при удачном стечении обстоятельств можно было спастись. Бандиты поняли, что Фана пробивалась к окну. Но не особо препятствовали попытке глупой девчонки. Толстые деревянные ставни были заперты изнутри на стальные запоры. Чтобы открыть их, тем более измотанной женщине, вынужденной действовать одной рукой, а Другой активно ворочать мечом, нужно было время: не жалкая пара секунд в редких перерывах между отражением атак, а минута или две.

Фана не предполагала, что сможет продержаться против пятерых так долго. В свою очередь бандиты были весьма удивлены, когда прорвавшаяся к окну жертва высоко подняла в воздух левую руку в черной перчатке и мощным, сокрушительным ударом разметала крепкие ставни в мелкую щепу. Бандиты застыли, опустив оружие и широко разинув рты. Девушка воспользовалась замешательством и, метнув на прощание в голову одного из противников меч, выпрыгнула из окна.

Полет с высоты второго этажа увенчался успехом. При приземлении на мостовую Фана лишь слегка ушибла обе коленки и правое плечо. Вскочив на ноги, девушка побежала, побежала без оглядки по пустынной улочке, а над черепичными крышами домов уже начинал брезжить рассвет. Только на площади Контьера девушка остановилась и, немного отдышавшись, перешла на шаг. Опасность осталась далеко позади, впереди уже было долгое и изматывающее дознание в Гильдии. Из всего отряда она осталась одна, брошенный ею заказчик наверняка погиб – на премиальные не приходилось рассчитывать.

На улице появились первые прохожие, охранница почувствовала себя в безопасности и именно поэтому не обратила внимания на легкую поступь раздававшихся позади шагов. Несильный, но точный удар по затылку лишил Фану сознания.

Голова не болела, а вот шея разламывалась пополам, требуя от хозяйки сменить чрезвычайно неудобное положение. Фана с радостью бы пошла ей навстречу, но ничего поделать не могла: руки и ноги были крепко связаны. Она сидела на стуле, хотя это было только предположение. Глаза сжимала тугая повязка, запихнутый в рот кляп сводил скулы, а в уши были вставлены затычки из воска. «Прыгуны», девушка не сомневалась, что попала в плен к бандитам, почему-то решили полностью отгородить ее от внешнего мира. Плененная охранница не могла не только видеть, но и слышать, что происходит вокруг. Пол содрогнулся, кто-то был рядом, кто-то ходил и что-то делал. Она находилась не одна в узилище, которое явно не было сырым, промозглым подвалом: от стен не веяло холодом, а слабый ветерок приятно обдувал пылавшие щеки.

«Наверное, так чувствует себя только что появившийся на свет котенок, – подумала Фана, пытаясь изменить положение онемевших конечностей, а заодно и попробовать на прочность веревки. – Хотя нет, он куда в более выгодном положении. Его никто не связывает, да и по запаху худо-бедно ориентироваться может».