Меч Предназначения - Анджей Сапковский Страница 18

– Ну прям цирк, да и только. – Богольт сплюнул,угрюмым взглядом проводил Эйка, шагом выезжавшего из-за барьера камней. –Уссаться можно…

– Заткнись, Богольт! – крикнул Лютик, потираяруки. – Смотри, Эйк намерен атаковать! Черт побери, вот будет баллада,всем балладам баллада!

– Уррра! Хвала Эйку! – крикнул кто-то из группылучников Недамира.

– А я, – угрюмо бросил Козоед, – я б его всеж для верности начинил серой.

Эйк, уже в поле, отсалютовал дракону поднятой пикой, опустилзабрало и пришпорил коня.

– Ну-ну, – сказал краснолюд. – Глуп-то он,может, и глуп, но в атаках сечет. Гляньте только!

Эйк, наклонившись и укрепившись в седле, на полном скакуопустил пику. Дракон, против ожидания Геральта, не отскочил, не пошелполукругом, а, прижавшись к земле, кинулся прямо на атакующего рыцаря.

– Бей его! Бей, Эйк! – рявкнул Ярпен.

Эйк, хоть и мчался галопом, не ударил вслепую, куда попало.В последний момент он ловко изменил направление, перекинул пику над головойлошади. Проносясь мимо дракона, ударил изо всей силы, привстав на стременах.Все крикнули в один голос. Геральт к хору не присоединился.

Дракон ушел от удара мягким, ловким, полным грации поворотоми, свернувшись, словно живая золотая лента, молниеносно, но тоже мягко, истиннопо-кошачьи, достал лапой живот коня. Конь споткнулся, высоко подкинул круп,рыцарь качнулся в седле, но пики не выпустил. В тот момент, когда лошадь почтизарылась ноздрями в землю, дракон резким движением лапы смел Эйка с седла. Всеувидели взлетевшие в воздух, кружащие пластины лат, услышали грохот и звон, скоторым рыцарь свалился на землю.

Дракон, присев, придавил коня лапой, опустил зубастую пасть.Конь душераздирающе взвизгнул, рванулся и утих.

В наступившей тишине прозвучал глубокий голосВиллентретенмерта:

– Мужественного Эйка из Денесле можно убрать с поля, онне способен к дальнейшему бою. Следующий.

– Ну курва, – бросил Ярпен Зигрин в наступившейтишине.

– Обе ноги, – сказала Иеннифэр, вытирая рукильняной тряпкой. – И кажется, что-то с позвоночником. Латы на спине вмяты,словно он получил железной палицей. А ноги – ну это из-за собственной пики. Нескоро он снова сядет в седло, если сядет вообще.

– Профессиональный риск, – буркнул Геральт.

– Это все, что ты можешь сказать? – поморщиласьчародейка.

– А что бы ты хотела услышать?

– Дракон невероятно скор, Геральт. Слишком скор, чтобыс ним мог тягаться человек.

– Понял. Нет, Йен. Я – пас.

– Принципы? – ядовито усмехнулась чародейка. –Или самый обычнейший страх? Это единственная человеческая эмоция, которую втебе не уничтожили?

– И то и другое, – равнодушно согласилсяведьмак. – Какая разница?

– Вот именно. – Иеннифэр подошла поближе. –Никакой. Принципы можно нарушить, страх – преодолеть. Убей дракона. Ради меня.

– Ради тебя?

– Ради меня. Мне нужен этот дракон, Геральт. Весь. Яхочу получить его только для себя одной.

– Используй чары и убей.

– Нет. Убей его ты. А я чарами сдержу рубайл иостальных, чтобы не мешали.

– Будут трупы, Иеннифэр.

– С каких пор тебе это мешает? Займись драконом, я беруна себя людей.

– Йеннифэр, – холодно сказал Геральт, – непонимаю. Зачем тебе дракон? Неужто тебя до такой степени ослепил золотой блескего чешуи? Ты же не бедствуешь, у тебя неисчерпаемый источник прокорма, тызнаменита. В чем же дело? Только не говори мне о призвании, прошу тебя.

Йеннифэр молчала, наконец, скривив губы, с размаху пнулалежащий в траве камень.

– Существует человек, который может мне помочь.Кажется, это… ты знаешь, о чем я… Кажется… это не необратимо. Есть шанс. Я ещемогу иметь… Понимаешь?

– Понимаю.

– Это очень сложная операция, очень дорогая. Но взаменза золотого дракона… Геральт?

Ведьмак молчал.

– Когда мы висели на мосту, – проговорилачародейка, – ты просил меня кое о чем. Я исполню твою просьбу. Несмотря нина что.

Ведьмак грустно улыбнулся, указательным пальцем коснулсяобсидиановой звезды на шее Йеннифэр.

– Слишком поздно, Йен. Мы уже не висим. Я раздумал.Несмотря ни на что.

Он ожидал самого худшего, клубов огня, молнии, удара в лицо,оскорблений, проклятий. И удивился, видя только сдерживаемую дрожь губ.Йеннифэр медленно отвернулась. Геральт пожалел о сказанном. Ему было стыдно запрорвавшиеся эмоции. Предел возможного, который он переступил, лопнул, словноструна лютни. Он взглянул на Лютика, успел заметить, как трубадур быстроотвернулся, избегая его взгляда.

– Ну так, с проблемами рыцарской честипокончено! – воскликнул уже нацепивший латы Богольт, встав передНедамиром, все еще сидевшим на камне. – Рыцарская честь все еще валяетсятам и стонет. – Выражение скуки не покидало лица короля. – Глупобыло, милсдарь Гилленстерн, выпускать Эйка в качестве вашего рыцаря и вассала.Я не собираюсь указывать пальцем, но знаю, кому Эйк обязан сломанными ногами.Выходит, мы быстренько, одним махом, отделались от двух проблем. От одногопсиха, собиравшегося по-идиотски оживлять легенды о смелом рыцаре, в поединкепобеждающем дракона, и одного пройдохи, который думал на этом подзаработать. Вызнаете, о ком я говорю, Гилленстерн? Ну и лады. А теперь наш черед. Теперьдракон наш. Теперь мы, рубайлы, прикончим его. Но уже для себя.

– А уговор, Богольт? – процедил канцлер. –Как с уговором?

– В заднице у меня ваш уговор, многоуважаемыйГилленстерн.

– Это кощунство! Это измывательство над королем! –топнул ногой канцлер. – Королем Недамиром…

– Ну что король? Что король-то? – крикнул Богольт,опираясь на огромный двуручный меч. – Может, король желает самолично пойтина дракона? А может, вы, его верный слуга, упихаете в латы свое брюхо и выйдетев поле? Почему бы нет, извольте, мы подождем, ваша милость. У вас был шанс,Гилленстерн. Если бы Эйк прикончил дракона, вы получили бы его целиком, нам недосталось бы ничего, ни единой золотой чешуйки с его хребта. А теперь поздно.Протрите глаза. Некому биться в цветах Каингорна. Второй такой дурень, как Эйк,не сыщется!