На Олимп по обмену - Ольга Иванова Страница 19

— Ника, ты уже здесь? — Дионис выскочил откуда-то из-за угла и с радостной улыбкой кинулся ко мне. — А я хотел за тобой сходить, провести через мост…

Беспокойство в глазах Кея сменилось интересом, он перевел взгляд с меня на Диониса, затем обратно, и спешно направился к мосту, даже не удостоив нас кивком в знак приветствия.

— Что он здесь делал? — вопрос вырвался раньше, чем я успела о нем подумать.

— Ты о Кее? — спросил Дионис, поглядывая на меня с подозрением.

— Да, он наш куратор, — зачем-то уточнила я.

— Полагаю, что шел от Геры… — прозвучало в ответ с легким сарказмом.

— Они дружны, да? Мне показалось, их отношения намного теплее, чем должны быть между ректором и студентом… — любопытство прорвалось наверх, и я уже не могла остановить поток своих вопросов. А Дионис был одним из тех, кто мог дать на них более-менее правдивые ответы.

— Дружны? — усмехнулся тот. — Идем ко мне, и я немного расскажу тебе об их дружбе…

В столовой, где я уже успела как-то побывать, несколько сатиров торопливо завершали сервировку ужина. При виде разнообразия закусок, у меня потекли слюнки. Но вот незадача: а как же быть с моей диетой?

— Боюсь, я не смогу всего этого попробовать, — с сожалением призналась я. — Хирон прописал мне особой режим питания… Если можно так выразиться.

— Не волнуйся, — Дионис подмигнул мне, — здесь его запреты не действуют… Можешь есть, что захочешь.

— И еда не сгорит по пути мне в рот? — я с сомнением покосилась на ломтики ветчины.

— Уверяю, этого не случится…

— Ну ладно, — я уже занесла вилку над одним из блюд, чтобы положить себе кусочек побольше, но потом остановилась. Нет. Это будет неправильно. Я ведь следовала диете всю неделю и даже успела привыкнуть к ней. Сейчас же, получается, нарушу ее. Это нечестно хотя бы перед самой собой…

Дионис удивленно посмотрел на меня.

— Пожалуй, я ограничусь сыром и овощами, — бодро улыбнулась я. — Ну и оливок немного возьму…

— Все-таки хочешь похудеть, — понял Дионис, ухмыльнувшись.

— Не сочти за кокетство, но да, — ответила я спокойно. — Да и ничего плохого в этом не вижу. Мне это точно не помешает.

— А ты самокритична. И прямолинейна. Обычно женщины стесняются говорить на тему своей фигуры с мужчинами, — бог виноделия продолжал ухмыляться.

— Мужчины? Женщины? Где? — я в шутку стала оглядываться. — По-моему, здесь ужинают двое друзей, разве не так? Поэтому мне нечего стесняться…

— И еще язвительная, — наградил меня очередным эпитетом Дионис. — Но мне это нравится…

— В таком случае, подай мне вон тот салатик… — невозмутимо попросила я. — Он же с помидорками, да?

Дионис передал мне блюдо и поднялся:

— Хочешь, я тебе кое-что подарю?

— О, нет, — махнула я рукой. — Лучше не надо. В последнее время сюрпризы меня не радуют, а пугают.

— Это не сюрприз. Но тебе точно понравится.

Дионис подошел к шкафу, похожему на буфет, и распахнул створки, за которыми скрывались несколько десятков всяческих бутылочек, склянок и пузырьков.

— О, у тебя и здесь есть лаборатория, — заметила я, вспомнив последнее занятие по виноделию, на котором мы пытались сделать настой от икоты. Для этого пришлось брать ингредиенты и прочие принадлежности в небольшой лаборатории, по соседству с аудиторией. И там тоже находился огромный стеллаж, заставленный закупоренными емкостями разных форм и объемов.

— Нет, сюда я перенес некоторые настои для личного пользования, — Дионис взял какой-то пузырек, а затем поставил его передо мной. — Будешь пить по глотку каждое утро натощак, быстрее похудеешь…

— Что-то типа китайских таблеток для похудения? — я с сомнением покрутила пузырек в руках. — А плохо мне от него не будет? Как насчет побочных эффектов?

— Если не доверяешь, давай обратно, — Дионис, явно обидевшись, сделал попытку забрать пузырек, но я не позволила.

— Я попробую, — и спрятала его в сумочку. — Спасибо…

— Так что там насчет Кея? — напомнила я спустя несколько минут. — Ты обещал рассказать про его дружбу с Герой…

— Да какая там дружба? — Дионис презрительно скривился. — Ваш Кей очередной любовник Геры…

Вот оно как… Любовник, значит. Хоть я ожидала нечто подобное, на душе все равно стало как-то гадко. Даже есть перехотелось. Отложила вилку в сторону и поинтересовалась:

— И как на это смотрят другие боги? Ее муж, например? Да и остальные… Все-таки студент и ректор Академии…

— А кто на это что может сказать, если дело касается Геры? — в голосе Диониса вновь послышалось презрение. — Да и среди остальных богов непорочных не найти. Все хороши! Прости, Ника, но Олимп — обиталище разврата…

— Тебя это тоже касается? — нервно усмехнулась я.

— Во многом, — согласился Дионис.

Откровенно, что сказать. Мое настроение незаметно скатилось еще на несколько пунктов. Впрочем, какого целомудрия можно ожидать от бога виноделия?

— Но ты не обременен браком, — произнесла все же. — А Гера… Как на это смотрит Зевс?

— Никак. У них у каждого своя жизнь. Гера же та еще… — последнее слово Дионис произнес одними губами, но, поверьте, сравнение, которым он наградил богиню, легко угадывалось.

— Я вижу, ты не очень благоволишь ректору, — произнесла я с иронией.

— А с чего мне быть к ней благосклонным? — криво улыбнулся он. — Что она мне хорошего сделала? Убила мою мать, узнав о ее связи с Зевсом?

— Твоя мать была смертной? — тихо спросила я.

— Да… Полубогиней… — Дионис принялся задумчиво вращать в руках свой бокал с вином. — Моя бабка богиня Гармония вышла замуж за царя Кадма. И моя мать Семела была одной из их дочерей. Когда Гера узнала, что Семела забеременела, как всегда впала в ярость. Она приняла вид старой кормилицы моей матери и внушила ей желание увидеть возлюбленного Зевса в его божественном обличии. И когда Зевс очередной раз пришел навестить мою мать, та попросила его выполнить одно из ее желаний. Отец согласился и поклялся водами Стикса, что сделает как просит Семела. А это самая страшная клятва, которую не могут нарушить даже верховные боги. И тогда моя мать попросила его обнять себя в том виде, котором он обнимает Геру. Он и предстал в сиянии своих молний, которые превратили мою мать в пепел. Зевс успел извлечь меня из чрева матери и отдал на воспитание моей тете, сестре матери Ино. Гера потом еще несколько раз пыталась избавиться и от меня, но, как видишь, не вышло. Последнее время поутихла, но ненавидеть не перестала. И я отвечаю ей взаимностью, — последняя фраза прозвучала особенно жестко и эмоционально.

— Гера, получается, жуткая собственница. Сама, с твоих слов, ведет далеко не праведный образ жизни, а мужа пытается уличить в измене… — заметила я.