Второе пришествие - Александр Новичков Страница 19

— Я предлагаю тебе сделку, – проигнорировав оскорбления, продолжил я. – Мне оплатили убийство оборотня, так что у меня есть деньги. Я отдам их тебе, если мы мирно разойдемся.

— Ха–ха, – засмеялся Тит, но уже без поддержки своих подельников. Кажется, они услышали словосочетание «убийство оборотня» и задумались над своими возможностями, но на сына старосты Римена эти слова не подействовали.

— Что, страшно стало? – усмехался он. – Теперь ты не такой смелый. Откупиться хочешь? Думаешь, я сжалюсь и отпущу тебя? Нет, не дождешься! Я буду мстить, и месть моя будет ужасна!

Все стало ясно как день. Бесполезно было даже начинать разговор. Тит жаждал мести. А заручившись поддержкой каких‑то придорожных грабителей, увидел отличную возможность поквитаться с обидчиком, совершенно не предполагая, что эта стычка может закончиться не только ссадинами и зуботычинами.

Поэтому я подумал о побеге. Быстро нашел несколько уязвимостей в окружении. Я находился в прекрасной физической форме и если бы бросился бежать – разбойникам точно не удалось бы меня догнать. Оставалось только решиться и начать действовать.

Я непроизвольно задержал дыхание и принялся отсчитывать секунды в ожидании подходящего момента. Боковым зрением отметил, что худой разбойник с крючковатым носом, стоящий за моей спиной, немного отвлекся.

— Бандиты! – как гром среди ясного неба прозвенел писклявый девичий голосок. Только звучал он как‑то искаженно, словно девица говорила с ведром на голове. – Как вы посмели напасть на мирного путешественника! Я, Лилия Руденберг, не позволю сегодня свершиться преступлению. Я накажу вас! Сдавайтесь немедленно! Сложите оружие прямо сейчас, и тогда, быть может, я проявлю милосердие!

Мне едва хватило сил сдержаться и не разразиться безумным смехом после таких слов. Кажется, я все же громко фыркнул, благо придорожные разбойники, ошеломленные появлением сумасшедшей девицы, этого не заметили. Окружение дрогнуло, пара человек даже повернулись, и мне тоже удалось взглянуть на внезапно нагрянувшую спасительницу.

«Карликовый рыцарь!»

Я не поверил своим собственным глазам. Да у меня в буквальном и переносном смысле отвисла челюсть от удивления. Впрочем, так же, как и у столпившихся на дороге разбойников.

Грозная Лилия Руденберг в сияющих на солнце, отливающих серебром доспехах, больше напоминала красивую детскую игрушку, нежели сурового воина. Правой рукой в кольчужной перчатке из белых чешуек она медленно вытянула из ножен изящную рапиру, а левой стянула со спины небольшой треугольный щит, с изображением льва, нависшего зубастой пастью над распустившейся розой. Жаль, что забрало шлема было опущено и я не видел лица безрассудной спасительницы, уж слишком любопытно мне было знать его выражение в этот момент, потому что мне казалось, что оно должно быть безумно.

Моментально я смоделировал два возможных варианта развития событий. Либо моя спасительница мастерски владеет рапирой, в чем я сильно сомневался, и с легкостью сразит всех врагов, либо придорожные разбойники сегодня же узнают, что такое «завтрак туриста». Они без особого труда расковыряют ее блестящие доспехи, воспользовавшись численным преимуществом.

— Я повторяю! – упорствовала неразумная девица. – Немедленно сложите оружие! Я, Лилия Руденберг, рыцарь–командор ордена Львиной розы, не могу пройти мимо, когда совершается преступление. И советую вам не испытывать моего терпения.

Тит первым пришел в себя и расхохотался, будто ненормальный.

— И ты… смеешь нам угрожать, – не в силах унять смех, фыркал и плевался он. – Иди своей дорогой… выскочка. Ты достаточно повеселила меня, поэтому заслуживаешь пощады. У нас уже достаточно добычи. – Он удовлетворенно покосился в мою сторону.

— Отпустите его по–хорошему! – Сумасшедшая спасительница не прислушивалась ни к советам неожиданно подобревшего Тита, ни к гласу собственного разума. – Иначе вы испытаете на себе всю мою ярость!

Тринадцать вооруженных бандитов смотрели на карликового рыцаря и больше не сдерживали смех. Они прекрасно знали, что сумасбродная девочка им не соперник. Лилия Руденберг наверняка была безумна, раз бросила вызов чертовой дюжине разбойников. А я, видимо, тоже, раз не смог бросить ее, дурную, в беде.

Мне пришлось драться. Пришлось рискнуть. Пусть не за свою жизнь, а за чужую, но иначе я просто не мог поступить.

Широкими, похожими на прыжки шагами, немного пригнувшись, я проскользнул между двух зазевавшихся разбойников и остановился возле спасительницы, развернулся и вынул нож. И пока они соображали, как мне это удалось, я успел сказать Лилии Руденберг пару слов благодарности.

— Ты что творишь, дуреха? – прошипел через плечо я, стоя к ней спиной. – Жить надоело? Прежде чем нападать, попробуй сначала пересчитать врагов. Убирайся отсюда поскорее. Я задержу их.

Все эмоции остались за забралом. Но она удивилась. Я заметил, как дрогнуло и опустилось лезвие меча. Может, она одумалась?

Больше я не оборачивался. Стремительно побежал вперед, попытавшись отвлечь внимание на себя и выиграть немного времени для Лилии.

Голова внезапно прояснилась. Я что‑то почувствовал. Какое‑то новое необычное ощущение. В воздухе, на дороге и даже на телах бандитов словно появились невидимые для всех, кроме меня, обозначения. Прорисовались траекторий нападения, углы для атак и линии отступлений. Даже все уязвимые места разбойников. Своеобразное просветление. Каждый шаг, поворот, финт и уловка – я знал, где, как и что применить. Исход боя был предрешен еще до того, как лезвие моего неудобного оружия коснулось первого врага.

Словно вихрь, я промчался между разбойниками. Я колол, уклонялся, подрезал и тут же менял цель атаки. Все вокруг кружилось, металось, тонкие лезвия рапир свистели возле ушей, острые шипы дубины пролетали над макушкой, но я был абсолютно уверен, что они не заденут меня. Я словно позабыл, что человеческое тело имеет ограничение в гибкости и скорости, вышел за пределы возможностей, действовал холодно и расчетливо, выводя из боя одного противника за другим.

Скомпенсировав потерю равновесия при уклонении движением бедер, я прошел мимо ближайшего разбойника, не успевшего взмахнуть кинжалом, и ударил его вскользь по руке, распоров кожу от локтя до плеча. Резко ушел вниз, уклоняясь от атаки со стороны, и перекатился вперед, на выходе зацепив открытую голень еще одного разбойника, худого и неловкого. Выпрямился и развернулся, поскольку атаки на меня временно прекратились.

Поскуливающий и безуспешно пытающийся остановить кровотечение из раненой руки разбойник послужил хорошим заграждением. А также наглядным примером для тех, кто уже подумывал о бегстве. Небольшая передышка позволила всем немного оглядеться. Разбойники были практически сокрушены. За несколько секунд, пока я прорывался через их ряды, в основном стараясь просто привлечь внимание и при этом не схлопотать ножом в бок, мне удалось ранить четверых. Не сильно, но сражаться больше они не могли, лишь только стонали и корчились в пыли дороги.