Предельная глубина - Сергей Москвин Страница 19

– Вот так выполняется этот прием, – объявил Игорь, вернувшись на прежнее место.

Курсанты подняли на него глаза, и запомнившийся Игорю низкорослый паренек, стоящий в шеренге последним, указал на неподвижно лежащего старшину и испуганно спросил:

– А что с ним, товарищ старший лейтенант?

– Нокаут, – пояснил Игорь. – Сейчас придет в себя.

Однако Герасимов лежал неподвижно, опровергая это утверждение. Игорь забеспокоился.

– Ваша фамилия, товарищ курсант.

– Старший матрос Коротков, – тонким голосом отозвался паренек.

– Курсант Коротков, отправляйтесь в санчасть и пригласите врача.

Но врач не понадобился. Не успел Игорь отдать приказание, как Герасимов зашевелился, потом сел на песке и замотал головой.

– Как самочувствие? Медпомощь не нужна? – на всякий случай спросил у него Игорь.

– Никак нет, – хрипло ответил тот.

– Вам все ясно?

– Так точно. Разрешите встать в строй?

Игорь кивнул:

– Становитесь.

Дождавшись, когда старшина займет свое место в строю, он продолжил:

– Кроме того, что вы сейчас видели, мы с вами изучим приемы защиты и нападения с холодным и огнестрельным оружием. Отработаем тактику боя с одним и несколькими противниками на открытой местности, в ограниченном пространстве замкнутого помещения и под водой. Кто хочет учиться, два шага вперед!

Не сговариваясь, все четверо курсантов дружно шагнули вперед.

Игорь улыбнулся.

– Сейчас у нас кросс. Дистанция: до конца полигона и обратно. Кто меня обгонит, получит благодарность с занесением в личное дело. Нале-во! За мной, бегом марш!

До знакомства с курсантами Игорь собирался устроить десятикилометровый марш-бросок по берегу озера, но сейчас передумал, решив, что сначала сам исследует берег. Сорвавшись с места, он бросился в сторону берегового полигона. Сзади донесся частый топот четырех пар спецназовских ботинок – курсанты старательно бежали следом.

3

Работы действительно оказалось много. Очень много. Зоя даже не ожидала. В чем в чем, а в этом Петровский ничуть не погрешил против истины, когда приглашал ее в экспедицию. Спустя неделю Зоя с тоской вспоминала дни, проведенные в Озерском, где они жили в доме одинокой женщины, которая охотно приютила у себя четверых ученых из Ленинграда. Работали точно так же, с утра до вечера. Но работа работе рознь. После завтрака дружно отправлялись к одному из трех расположенных рядом озер, давших название выросшему рядом поселку. Там Виктор проверял оставленные с ночи ловушки, но чаще, натянув ласты, маску и прихватив свое подводное ружье, отправлялся на охоту за, как он выражался, «научными трофеями». Эти трофеи очень разнообразили стол участников экспедиции. Вот только Зоя, которой приходилось чистить всю выловленную Виктором рыбу, за исключением тех экземпляров, которых отбирал для коллекции Петровский, сама насквозь пропиталась рыбным духом. Пару раз она пыталась привлечь себе в помощницы Маринку. Но после того как та, вычищая внутренности из распоротого брюха очередного подстреленного Виктором окуня, порезала себе палец и подняла такой крик, будто этот окунь напал на нее, Зоя оставила ее в покое. В итоге обязанности членов экспедиции распределились следующим образом: Виктор нырял за рыбой или собирал в сачок донных моллюсков, Петровский изучал улов, Зоя готовила обед и ассистировала профессору, когда он этого требовал, а Маринка в основном загорала и купалась, делая вид, что помогает Виктору. Но Зоя на нее за это не обижалась. Помощь Петровскому требовалась нечасто, а готовить нужно было только обед, так как завтракали и ужинали они в поселке, поэтому Зое вполне хватало времени, чтобы самой искупаться и позагорать.

Один раз вместе с Маринкой и Виктором она даже выбралась на танцы в поселковый клуб – Маринка откуда-то узнала, что по субботам и воскресеньям там устраивают танцы. Но ничего хорошего из этой затеи не вышло. Маринка, скорее по привычке, чем целенаправленно, стала строить глазки сельским парням. Ну и, конечно, вскоре между парнями вспыхнула драка. И еще неизвестно, чем бы все это кончилось, если бы Виктор не разнял дерущихся. Пришлось спешно уносить из клуба ноги. Между прочим, к счастью для Маринки, потому что еще немного – и подруги подравшихся из-за нее парней устроили бы ей темную. Но, как говорится, нет худа без добра. Уже на следующий день нашлись и лошадь, и подвода, и проводник до Мертвого озера. А до этого, сколько Петровский ни уговаривал председателя сельсовета отвезти их на Мертвое озеро, про которое местные жители говорили с неохотой и даже с какой-то опаской, тот постоянно отказывал под каким-нибудь благовидным предлогом. Но на следующий день председателю, видимо, донесли о причине вспыхнувшей в клубе драки, и он поспешил спровадить нарушителей спокойствия из поселка куда подальше.

Выехали после обеда, а до озера добрались только к вечеру. Малоразговорчивый возница Кузьмич или Митрич (Зоя так толком и не поняла, как его зовут) помог сгрузить с телеги палатки и снаряжение и сразу же уехал, несмотря на то, что близилась ночь. Константин Львович предлагал ему переночевать в лагере, но возница наотрез отказался. Вскочил на телегу, стегнул вожжами лошадь – только его и видели. Зоя решила, что он просто боится ночевать на берегу озера, которое почему-то пользовалось у местных дурной славой. Петровский, видимо, придерживался того же мнения, потому что после отъезда Кузьмича заметил с усмешкой:

– Все-таки насколько сильны у местных жителей различные предрассудки.

По правде сказать, место действительно было мало приятное. С одной стороны темнела вода, с другой – еще более темной стеной поднимался лес. Но когда поставили палатки, развели костер и поужинали – на скорую руку Зоя сварила куриную тушенку с гречневой кашей, сразу стало веселее. Наутро уже никто и не вспоминал вчерашние страхи. Окружающая тайга была величественно красива. Сочная и невероятно густая трава, тонкие березки и молодые елочки на опушке сменяли могучие лиственницы с непривычно мягкой хвоей. Зое они чем-то напомнили Виктора. Такого же большого, сильного и добродушного. Вообще в экспедиции Виктор открылся с лучшей стороны. В университете Зоя считала его обычным подхалимом Петровского, а он оказался нормальным парнем, который может и палатку поставить, и рыбы наловить, и анекдот при случае рассказать. Правда, иногда у Виктора нет-нет да и проскальзывало высокомерие. Но, с другой стороны, как должен относиться научный сотрудник университета к обыкновенным аспиранткам? А если уж откровенно, то Зоя больше думала не о Викторе, а об офицере, с которым они вместе ехали от станции до Озерского, – Игоре. Почему-то та короткая встреча и еще более короткий разговор на станции врезались ей в память. Поэтому даже хорошо, что подолгу предаваться воспоминаниям не было времени. Иначе бы Зоя совсем загрустила. А за работой – приготовлением пищи, ежедневным мытьем и кипячением лабораторной посуды и ассистированием Петровскому при проведении химических опытов – грустить и скучать было некогда.